Вадим Булычев - Капитан Брамы

— Догадываемся, — тихо ответил Капитан.

— Кто? — эмоционально выдохнул отец Иван.

От состояния покоя у нас не осталось и следа. Нас охватила, или, возможно передалась от стражей, тревога, беспокойство.

Убили двух прекрасных существ. Какой-то народ земли. И каким-то образом это страшное происшествие имеет отношение к нам. Раз Серебряный именно нас спрашивает.

— Кто? — нетерпеливо повторил отец Иван.

— Отец Василий, скорее всего, — просто ответил Капитан.

— Иеромонах убил двух стражей! — почти закричал отец Иван, — он что, с ума сошел. Зачем?.. Впрочем, я тоже об этом подумал, но тут же отбросил эту мысль, как нелепую.

— Нет, не лично он убил, — сказал Белодрев, — но по его приказу.

Повисла тягостная, непривычная для этого светлого места тишина. Мне стало стыдно, стыдно до омерзения за весь наш человеческий род.

— Не печальтесь, друзья-человеки, — сказала Игуменья и улыбнулась, — мы вас ни в чем не упрекаем, да и как вас можно упрекать, вы непричастны к совершенному злу.

— Более того, — продолжил Серебряный, — мы и служителя Кон-Аз-у… Василия не упрекаем. Ибо и ему было внушено.

— Кем внушено? — спросил отец Иван.

— Духами с кургана тьмы, — спокойно ответил Серебряный. — Точнее, каким-то одним из них. Очень сильным. Не простым духом.

— То есть, речь идет о тех сущностях, которых мы зовем бесами? — уточнил я.

— Совершенно верно, — сказал Белодрев, — мы именуем их… пришельцами. Да, пришельцами. В незапамятные времена они вторглись к нам из глубин космоса. Они пришли на землю со стороны созвездия, которые вы называете… Скорпион. Да, так поется в наших самых древних песнях.

— Бесы пришли из космоса, из созвездия Скорпиона?! — не удержался я. — Никогда ничего подобного не слышал. У нас они просто ниспали с Неба. Они же духовные сущности, ни могли же они в звездолетах прилететь.

— Зачем им эти, звездо-у-леты? — удивился Белодрев. — Машинами вы пользуетесь. А им машины ни к чему. Да и не об этом речь. Слушайте дальше.

— С самого момента вторжения и поныне, пришельцы пытаются захватить и переделать по-своему эту землю, воздушный слой, а народы здесь живущие пленить и вовлечь в страдание. В случае же с Василием, демон с кургана (пусть будет демон, так вам привычней), так вот, демон пытается расстроить будущий союз между нашими народами.

— Союз? — удивлено переспросил отец Иван. — О каком союзе речь? Ничего не понимаю.

— Каюсь, — вздохнул Капитан, — самое главное я вам так и не рискнул сообщить. Решил, что это вам уясниться на месте.

— И что же самое главное? — спросил я.

— Будущая связь между нашими народами; увы, она будет недолгой, для этого берега, но будет, — сказал Серебряный. — Но прежде несколько слов о народе земли.

— О народе земли?!

— Что-то вроде гномов, — уточнил Капитан.

— И эти… гномы, — продолжил Серебряный, — работают тут на отца Василия. Они у него послушники, или рабы. Не знаю, как правильно.

— О, чудесе, — тихо проговорил отец Иван.

— Боюсь, здесь не обошлось без демона с кургана, — сказал Серебряный. — Земляной народ тяжело подчинить, земляной народ не помнит Кон-Аз-у… и поклоняется только своим родовым корням и особым священным камням.

— Земляной народ поет только о том, что видит. А видит он творения рук своих в сумраке своих пещер. И больше ни до чего ему нет дела… Вот так вот, друзья-человеки.

Помолчали.

Легкая воскликнула своим звонким колокольчиковым голосом:

— Они готовят против нас войну! — На ее детском лице на мгновение отразился страх. — Я еще не вижу их мысли, но чувствую тревогу; и главный цветок иллиунурии подтверждает мою тревогу. Скорее всего, демон с кургана внушает Василию отправить на нас войной земляной народ!

— Это ожидаемо, — сказал Серебряный совершенно спокойным голосом. — Нам они вреда мало причинят, мы под защитой Серебряных Деревьев. А вот народ земли жалко.

— Да. Надо торопиться. И начнем с того, что я поведаю главное. Итак, слушайте друзья-человеки, я расскажу вам то, что не рассказал Капитан Брамы.

— Было время, когда мы все жили в одном мире. Или, как говорит дорогой Капитан, обитали в одном матери-у-альном слое. Было это, очень давно. Даже по нашим меркам. До того, что в вашей главной песне вы зовете потопом…

— То есть, до всемирного потопа, — дополнил Капитан.

Серебряный одобрительно качнул головой и продолжил:

— Рядом с человеками жили мы, народ земли и прочие малые народы. И в этом же мире, вместе со всеми нами, обитали… пришельцы. Они были сжаты, стеснены Солнцем, но зато имели такую же плотную форму, как и мы. И ночь была в их распоряжении.

— Пришельцы, как всегда, хотели одно — власти над всем живущим. Чтобы все народы поклонились их богу, который на самом деле обычное творение и наш общий враг. Мы зовем его…

Серебряный произнес какое-то длинное слово, очень неприятное, но выразительное; в нем слышался скрежет зубовный и шелест мертвой листвы и запах тления и угрозы. Что-то вроде ытрычх…

— Ытрычх — мысленно повторил я.

— Пусть будет ытрычх, — согласился Серебряный, — пожалуй, так ближе всего к вашему и нашему языку.

— Это сатана? — спросил отец Иван.

— Точно так, сатана, — подтвердил Капитан.

— Итак, — продолжил Серебряный, — злые существа хотели, по своему обыкновению, всех поработить, ввергнуть в страдание и чтобы все поклонились их хозяину, ытрычху, как богу. Поэтому злые существа развращали народы, как могли.

— Увы, лучше всего они преуспели в своем черном деле с вашим народом. Уж слишком свободными и непоседливыми вы были сотворены. Слишком забывчивыми. Слишком легко вы становились гордыми и жестокими.

— Ваш народ стал строить большие города. Очень большие. Захватывать наши земли. Потом у вас появилось самое ужасное для нас — техника. Та техника была другой, но не менее смертоносной, чем нынешняя. В довершение наших бед вы очень быстро плодились. Вы меньше нас жили, но во много раз лучше рождались.

— Незадолго до потопа наше положение стало отчаянным. Не знаю, у нас поют о том, что некоторые из лучших сынов нашего народа, вместе с лучшими из народа земли, просили Единого Аз-А-у… разъединить миры. И сказано было, немного потерпеть, сказано, что скоро все очистит и разъединит вода. Так оно и вышло. Пришел потоп.

— После потопа единый мир распался. Ваш, человеческий мир, и наш мир разошлись. Так расходятся ветви от одного ствола. То есть, не разошлись совсем, один общий ствол остался, поэтому мы зависимы друг от друга; но мы перестали для вас быть видимыми, осязаемыми. Мы стали для вас народом из ваших сказок и мифов.

— А злые существа, пришельцы, виновники наших бед, остались как бы между мирами, как бы раз-у, раз-фьюу…