Константин Бояндин - Тридевять земель (СИ)

Время не торопилось ускоряться. Надо заканчивать с этой потасовкой. Сделать ему болевой? Или как это здесь принято? Парень попробовал вскочить на ноги и замахнуться, но поскользнулся. Артём успел увидеть, как на лицах окружающих возникает ужас – и ясно, почему: парень падал, и ему предстояло с размаху задеть один из стульев, а потом упасть затылком на осколки бокалов.

Даже при ускоренном состоянии времени у Артёма были доли секунды, чтобы придумать, что делать. Свернёт себе шею о стул, или напорется на стекло – итог один. Усилий двигаться требовалось всё больше, но Артём успел сделать три действия: ударом ноги отбросить стул, смахнуть, сколько успел, стекло с пола в сторону и, это пришло в голову неожиданно, рывком выдернуть скатерть с того самого столика и бросить её – на то место, о которое парень должен был удариться затылком.

Время разогналось до прежней скорости. Глухой удар. Судя по тому, что парень почти сразу попробовал усесться – не получилось – худшего удалось избежать.

Артём осознал, что все смотрят на него с невероятным изумлением на лице. А потом… бистро взорвалось одобрительными криками и свистом, его хлопали по плечу и улыбались. Чёрт, сходил незаметно отдохнуть!

— Дайте дорогу. Лейтенант Лонже, – козырнул представитель власти. – Что здесь происходит?

— Мсье… – Артём повернулся в сторону парня – тот смотрел то на стул, то на битое стекло. Похоже, начал понимать, как ему повезло.

— Жан Перье! – к Артёму подбежала та самая девушка, Мари.

— Благодарю вас, Мари. Мсье Перье поскользнулся, и чуть не ударился о стул.

— А скатерть вы специально постелили на этот случай? – иронически осведомился представитель правопорядка, добывая из кармана красную карточку. Артём уже видел такие – ничего хорошего её вручение не сулит.

— Да, мсье Лонже! – Мари схватила Артёма за руку. – Так и было! Он успел отодвинуть стул, и смахнул стекло, и бросил скатерть на пол! Мы все видели!

Бистро поддержало Мари – почти что хором.

— Ваш пропуск, мсье, – лейтенант протянул руку, и Артём положил в его ладонь пропуск.

— Дроссель пятой танковой роты Федерации, – прочёл лейтенант и… широко улыбнулся. И спрятал красную карточку в карман. – Мсье Перье, вы подтверждаете слова мсье Злотникоффа?

— Да, – тот поднялся на ноги. Мари бросилась к нему, помогла – он обнял её, прижимая к себе нетвёрдыми руками. Вот оно что, подумал Артём. – Упал, и всё. Благодарю, – и протянул руку Артёму. Видно было, что этот жест дался Жану Перье непросто.

Под оглушительный свист и аплодисменты они пожали друг другу руки.

— Добро пожаловать в Париж, мсье Злотникофф! – лейтенант вновь козырнул и вернул Артёму пропуск. – Приятного вам отдыха!

Как только лейтенант покинул бистро, Артём понял – до гостиницы он доберётся нескоро. Невозможно было просто так покинуть это заведение, где нежданно отыскалось столько поклонников.

- - -

Четверть третьего ночи. Или утра? Артём уселся в постели и понял, что он тут один. Никогда не был настолько рад, что ночью один, подумал Артём. Вчерашняя драка отняла порядком сил. А потом…

Потом он «мерился силушкой» – занимался арм-реслингом – с другими парнями в бистро. Начал с Жана Перье. Со счётом 7:5 победил Жан, и Артём, по совести, был рад поздравить того с победой.

Потом были танцы и песни. Неизбежно нашлась флютня, и на следующие полтора часа Артём стал очень, очень занят и крайне популярен. Что потом? Вспоминается с трудом. Но постепенно вспоминается. Вот теперь можно, наконец, почитать – хоть немного.

Лёгкие шаги со стороны «мест общего пользования». Артём уселся, и понял, что надеялся всё-таки напрасно. Ну хоть имя сразу же вспомнилось. Не Мари, девушка Жана Перье – и на том спасибо. Её подруга, Арлетт Беклин.

— Вы встаёте так рано, Ортем? – она села рядом, положив ладонь на колено Артёма. – Неужели вы оставите меня одну?

— Ни в коем случае, мадемуазель. Чем я могу помочь вашему одиночеству?

Она засмеялась, прижавшись щекой к его плечу.

— Так жаль, что вы сегодня уже уходите. Я понимаю, что приказ. Можно, я ещё немного побуду с вами?

— Чашечку кофе, Арлетт?

Она кивнула.

— И прогулка. Хотя бы небольшая! – взгляд её стал умоляющим. – У вас ведь найдётся пять минут?

…Минут через пять прогулки Арлетт обернулась и взяла его за руки.

— Уйду сейчас, пока ещё могу. Потом уже не смогу, – она обняла его. – Обязательно позвоните, когда вновь приедете в Париж, ладно?

И ушла – не прощаясь. Здесь не принято прощаться, если ждёшь новой встречи.

Половина пятого. И ни в одном глазу. Артём уже подошёл к дверям гостиницы, как его окликнули.

— И вам тоже не спится, сэр Ортем? Можно с вами?

Миранда. Собственной улыбающейся персоной.

- - -

Кофе он заказал в номер. Пятнадцать зоркмидов за чашку, если что. Артём уже знал, что Миранда его очень любит, но вряд ли может позволить себе пить каждый день.

— Давайте вначале о главном, – Миранда, умывшись и сняв плащ, стала выглядеть едва ли не бодрее самого Артёма. – Вы сядьте, пожалуйста, сядьте.

Артём сел на кровать – Миранда присела рядом.

— Марина ждёт ребёнка, – посмотрела она ему в глаза. – Мальчик, – и улыбнулась.

Артём не сразу осознал, что ему только что сказали. Миранда внимательно следила за выражением его лица и… расхохоталась.

— Точно, как в книгах – сначала как будто не понимаете, потом пугаетесь, и только потом что-то ещё. Я не должна была говорить этого, сэр Ортем. Марина сказала мне – скажешь, если решишь, что нужно.

— Это замечательно, – Артём и сам не знал, что сказать – мыслей возникло сразу много и побежали они все в разные стороны. – Чем я могу помочь?

— Возвращайтесь из похода сразу к нам, – посерьёзнела Миранда. – С ней всё хорошо. Доктор Ливси её обследовал – не привлекая внимания. Вы понимаете, что пока не окончился тот месяц, Марина не будет объявлять. Так положено.

Артём кивнул.

— Тогда зачем вы мне сказали?

— Ну, хотела посмотреть на вашу реакцию. Она мне понравилась. Я беспокоюсь, Ортем. Очень беспокоюсь за Марину. Нет, не за её здоровье. Что-то происходит с Лилией, и мне не нравится, что. Лилия пока не знает – Марина настояла. И вы не говорите никому, пожалуйста. Особенно ей.

— Понял. Что такого случилось, что вы сами приехали?

— Мы были с ней в библиотеке, Ортем. С Мариной. Повторили опыты. Я сама очень испугалась; если бы знала, как испугается Марина – даже и пробовать не стала бы. Я о самом главном скажу. Когда Марина без переводчика, ну, когда он выключен, и двери в ту комнату закрыты, она как будто забывает все языки. Кроме нашего родного, каталонского. Понимаете?

— Ясно, – мысли вновь помчались в разные стороны, Артём явственно ощутил, что взмок. Два человека, два переводчика и клетка Фарадея. – Скажите, переводчик должен быть включен, чтобы человека учить языку? Ну, как вас в школе учили?