Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 3

- Выпей сперва, - тоже улыбнувшись, сказал Марк и налил пива из глиняного кувшина в пивную кружку.

- Я не помешаю? – спросил Лоуренс.

- Ха-ха. Помешаешь, если останешься трезвым. Не помешаешь, если напьешься.

Усевшись на стул, представляющий собой вертикально поставленное короткое полено, и опустив на землю мешочек с золотыми и серебряными монетами, Лоуренс отхлебнул пива, налитого Марком. Задержав во рту пенистый напиток, он тут же ощутил сладость; а затем и горечь тонкой струйкой потекла ему в глотку.

Это значило, что пиво действительно было хмельным.

Как и полагалось торговцу пшеницей, Марк отлично разбирался в пиве.

- Хорошее пиво, - произнес Лоуренс.

- Это потому что в этом году все зерновые уродились. Когда урожай плохой, даже из ячменя вместо пива пекут хлеб, так что мы должны благодарить бога урожая.

- Ха-ха, это верно. Однако…

Лоуренс поставил кружку на стол для переговоров.

- Я должен тебе кое-что сказать, хотя это и не самая подходящая тема во время трапезы.

- Ага… кхх. Что-то, с помощью чего можно подзаработать?

- Нет, так вряд ли можно сказать. Смотря как пойдет, может быть, и удастся подзаработать, но моя цель – не это.

Марк взял кусочек соленой рыбы и отправил в рот. Затем, не переставая жевать, он начал говорить; крупинки соли хрустели у него на зубах.

- По-моему ты слишком честный, нет? Сказал бы ты, что будет прибыль, и я был бы просто счастлив тебе помочь.

- Конечно, я заплачу тебе за посредничество. А если дело повернется удачно, может, будет и прибыль.

- И каким образом?

Стерев ладонью пену, оставшуюся в уголках рта, Лоуренс сказал:

- Когда праздник закончится, наступит время покупать и продавать остатки пшеницы, верно?

- Да, верно.

- Когда настанет это время, я хочу, чтобы ты помог мне распустить один слух.

На лице Марка появилось такое выражение, словно он сейчас оценивал качество пшеницы.

- Я не собираюсь делать ничего опасного, - заявил он.

- Если бы ты должен был говорить это сам, это могло бы быть опасным, но если говорить будет мальчик, проблем не будет, верно?

Все, чего хотел Лоуренс, – распустить совсем небольшой слушок.

Однако слухи имели страшную силу.

Рассказывали, что давным-давно некая большая страна встала на путь к гибели лишь из-за того, что какой-то юнец в каком-то городе сказал, что король, похоже, болен. Слова юнца мгновенно разошлись по стране, затем по соседним странам, из-за этого распались военные союзы, а потом соседи напали на эту страну и расчленили ее на части.

Тем для разговора у людей на самом-то деле было немного.

И уши их предназначались специально для того, чтобы улавливать подобные мелкие слухи и затем радостно их распространять.

Марк выдвинул челюсть вперед, приглашая Лоуренса продолжать.

- Когда я подам знак, кто-то должен сказать в определенном месте, что пшеница совсем скоро вздорожает.

Едва Лоуренс произнес эти слова, Марк застыл на месте, словно само время замерло, и устремил взор куда-то в пространство. Он явно пытался понять смысл сказанного Лоуренсом.

Несколько секунд спустя он скептически улыбнулся и снова перевел взгляд на Лоуренса.

- Ты хочешь уронить цену этих камешков?

- Примерно так.

Лоуренс предположил, что в основном покупали и продавали пирит те, кто пришел в город, чтобы продать свои товары и закупить что-нибудь для себя.

Для себя они должны будут закупать в первую очередь пшеницу.

Когда настанет время для закупок пшеницы, если пройдет слух, что она подорожает, все, конечно, примутся продавать купленный ранее пирит, чтобы иметь при себе больше денег и приобрести то, ради чего они, собственно, и пришли.

В таком случае цена пирита, несомненно, начнет снижаться.

А потом достаточно ей будет достичь определенной величины, как она рухнет, и это падение будет уже не остановить.

Торговец пшеницей отхлебнул пиво и прохладным голосом произнес:

- Я не ожидал, что ты такой неизобретательный.

- А если я тебе скажу, что одновременно с этим я собираюсь продать большое количество пирита, ты по-прежнему будешь думать так же?

Веки Марка дернулись. После краткого размышления он поинтересовался:

- Сколько именно?

- На тысячу монет Тренни.

- Что… тысячу? Ты что, сдурел? Ты хоть представляешь, сколько ты сам на этом потеряешь?

- Неважно, на сколько упадет цена. Для меня это не имеет значения.

Марк сидел сейчас с невероятно кислым выражением лица и с шелестом поглаживал бородку. Глаза его бегали по сторонам, изо рта вырывалось что-то вроде стона. Судя по всему, он никак не мог понять, о чем думает Лоуренс.

- Если мне удастся купить пирита еще на пятьсот серебряных монет, то вырастет цена или упадет – мой кошель не пострадает в любом случае.

В этой сделке, предложенной Лоуренсом, в невыгодном положении находился Амати.

Именно по этой причине.

- Черт, продал, значит, в долг, хех, - сказал Марк.

Если товар, имеющийся на руках, дорожает, кошель торговца, конечно же, не страдает; но случаи, когда и падение цен не бьет по кошелю, весьма редки.

Если цена уже проданного товара будет падать, все, что нужно, – это заново купить товар по низкой цене и передать его сопернику. Если же цена имеющегося на руках товара растет, это прямая прибыль. Если продать товар в долг и одновременно купить нормальным способом, кошель не потяжелеет и не похудеет независимо от того, вырастет в итоге цена или упадет.

Но главным преимуществом Лоуренса было то, что, если товар продавать сразу в больших количествах, его цена неизбежно упадет, а также то, что Амати было необходимо во что бы то ни стало заставить пирит дорожать – он ведь должен был собрать заранее оговоренную сумму денег.

Другими словами, Лоуренс намеревался использовать пятьсот монет, полученных от Амати благодаря продаже в долг, а также всех оставшихся у него собственных денег, чтобы ходить по городу и покупать в разных местах пирит, а затем разом продать его весь и тем самым обвалить цену на него.

Такое вполне можно было осуществить – если только отбросить мысли о получении прибыли.

Сам будучи когда-то бродячим торговцем, Марк мгновенно понял этот план.

Разумеется, ему не требовалось объяснять, кто был соперником Лоуренса.

- Бедный рыботорговец, его поймали на невежестве… теперь ему можно только посочувствовать.

Лоуренс в ответ лишь пожал плечами.

Однако в этом плане, сулившем на первый взгляд столь серьезное преимущество, была одна уязвимость, тревожащая Лоуренса.

Воистину, не существует в природе совершенных планов.

- А должен был бы этот паренек понимать, что опасно ввязываться в незнакомые тебе дела, - заметил Марк.

- О да, он не мог не знать, что это рискованно, но сделку все же принял. Кстати, я ему об этом сказать не забыл.