Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 3

Однако, пока он следил, как Амати, шепнув что-то Хоро на ухо, направился к нему и прошел мимо группы сидящих в ряд торговцев, он успел нацепить на себя безмятежное выражение лица, словно и не было бушующих внутри него чувств.

Лоуренс был уверен, что, если только перед ним не Хоро, раскусить его лицедейство трудно.

- Доброе утро, господин Лоуренс.

- Доброе утро.

Стоя перед улыбающимся Амати, Лоуренс не без труда удерживал бесстрастное лицо.

- Поскольку сюда ввалится огромная толпа, как только прозвенит колокол, я счел за благо передать тебе вот это заранее.

С этими словами Амати извлек из-под одежды мешочек размером с поясный кошель.

- Что здесь? – не удержался от вопроса Лоуренс, уверенный, что Амати пришел, чтобы расплатиться серебром.

Этот мешочек слишком мал, чтобы вместить три сотни серебряных монет, мелькнуло у него в голове.

- Это то, что я обещал тебе принести, - тем не менее ответил Амати. Лоуренсу это все казалось подозрительным, но он не мог не взять протянутый ему мешочек.

А затем, едва развязав мешочек и заглянув внутрь, Лоуренс вытаращил глаза в полном изумлении.

- Может быть, это немного неожиданно, но я подумал, что тебе будет неудобно ходить повсюду с тремя сотнями серебряных монет, поэтому я решил расплатиться золотыми монетами Лима, - произнес Амати.

И действительно, мешочек оказался полон золотых монет. Интересно, где и каким образом Амати удалось раздобыть столько золота?

Правда, Лима ценилась не так высоко, как румион, но в Проании, стране, к которой принадлежал и Кумерсон, монета Лима была распространена очень широко, особенно в землях близ западного побережья. Стоила одна такая монета примерно столько же, сколько двадцать монет Тренни.

Если сейчас, когда денег постоянно не хватало, Амати сумел добыть золотые монеты, это значило, скорее всего, что ему пришлось заплатить немалую сумму за обмен.

Сделал он это умышленно – видимо, чтобы показать Лоуренсу, что у него на руках много денег, и тем самым пошатнуть его решимость.

И то, что Амати ходил вместе с Хоро, – это тоже было специально чтобы Лоуренс заметил.

Поскольку Лоуренс уже смотрел на монеты во все глаза, ясно было, что скрыть волнение ему не удалось.

- Я взял столько монет, сколько соответствует сегодняшней цене. Всего здесь четырнадцать золотых монет Лима, - сказал Амати.

- …Понятно. Подтверждаю, деньги получил.

- Не желаешь ли пересчитать?

Самым подходящим ответом, на взгляд Лоуренса, было небрежное «в этом нет необходимости». Однако, выдавив из себя эти слова, Лоуренс понял, что со стороны прекрасно видно, что он лишь пытается казаться спокойным.

- В таком случае не будешь ли ты так любезен передать мне договор на триста серебряных монет?

Даже об этом Амати пришлось напомнить; лишь тогда Лоуренс достал договор.

Сейчас Амати полностью превосходил Лоуренса.

И когда передача денег и соответствующей части договора была завершена, именно Амати первым произнес необходимые слова: «Подтверждаю получение».

При виде удаляющейся спины Амати Лоуренса охватило плохое предчувствие.

Вчера, когда они заключали договор, Амати сказал, что у него недостаточно денег, и использовал это как повод возместить часть суммы тремя лошадьми. Похоже, это была часть его плана.

Всегда иметь немного лишних денег на руках – это диктовал здравый смысл, свойственный всем торговцам.

Кроме того, скорее всего, Амати еще до рассвета искал и скупал пирит так же, как это делали Лоуренс и другие.

Если у него уже достаточно много пирита, все, что ему потребуется, – лишь небольшое подорожание.

Прокручивая в голове то, как грациозно Амати поклонился и развернулся, получив договор, Лоуренс никак не мог убедить себя, что Амати притворялся.

Сколько же сейчас у Амати пирита?

Сделав вид, что трет рукой нос, Лоуренс впился зубами в подушечку большого пальца.

По изначальному плану Лоуренса, когда наступит полдень, он должен будет, выбирая подходящие моменты, начать продавать небольшие количества пирита, чтобы замедлить рост цен.

«Не стоит ли начать действовать раньше?» - мелькнуло у Лоуренса в голове.

Но посланник от Дианы все еще не появлялся.

Пока Лоуренс не знает точно, сможет ли он получить большое количество пирита, ему будет трудно что-либо предпринять, хочет он того или нет.

Конечно, он мог воспользоваться теми деньгами, что ему дал Амати, и приобрести еще пирит на стороне, не дожидаясь результата переговоров Дианы; но если переговоры завершатся успешно и Лоуренс получит пирита еще на четыреста серебряных монет, это тоже будет нехорошо.

Поскольку Лоуренс уже отложил серебро, которое должен будет заплатить Диане, наличие денег на руках проблемой не будет; проблемой будет то, что у него окажется слишком много пирита.

Несмотря на то, что Лоуренс скупал пирит, намереваясь в конечном итоге обрушить его цену, в то же время он должен был следить за тем, сколько он приобрел, чтобы, когда цена рухнет, не потерять слишком много и не разориться.

Если Лоуренс будет готов даже на разорение, лишь бы сорвать планы Амати, возможно, Хоро и признает его искренность.

Но только одного лишь признания искренности будет недостаточно для счастливого конца истории, ибо Лоуренсу еще и жить на что-то надо будет.

Оковы, именуемые реальностью, весили куда больше, чем золото в его руке.

Доска объявлений торговца рудой обновилась в очередной раз.

Похоже, кто-то только что купил довольно много пирита: цены и количество желающих купить, написанные на табличках, поднялись еще выше.

Сколько будет стоить пирит Амати после этого вздорожания?

Лоуренса грызло беспокойство.

Однако если он не сможет сохранить холодную голову, это будет означать поражение.

Лоуренс закрыл глаза, опустил руку, которую кусал, и сделал медленный, глубокий вдох.

Все те мысли, что роились у него в голове только что, - это все навел на него Амати, это часть его ловушки, напомнил себе Лоуренс.

Как бы там ни было – все-таки Хоро поддерживала Амати. Так что, если только ему удастся распознать план позади плана позади плана, он сможет сделать все правильно.

И тут до Лоуренса донесся звон колокола.

Это был знак к открытию рынка.

Сражение официально началось.

***

Казалось, люди тем сильнее стараются вести себя прилично, чем больше они возбуждены.

Несмотря на то, что торговцы пришли к палатке задолго до колокола, они терпеливо стояли и ждали сигнала, и лишь тогда принялись действовать.

Более того, если присмотреться внимательнее, можно было увидеть людей, похожих на путешественников или селян, которые продавали пирит из-под полы, словно совершали что-то постыдное.