Гольшанская Светлана - Нетореными тропами. Часть 1. Страждущий веры

— Ты это… сестру береги, — Лис бросил на меня короткий взгляд. Догадался, что я не парень? Не одурачить мне никого, и пытаться даже не стоит! — Сердце у неё из чистого золота, гораздо дороже этого, — Лис вручил брату кошель с монетами. Вейас принялся их пересчитывать. — Умеет она пробуждать совесть… даже если та, казалось, давно умерла.

— Уж мне ли не знать, — Вейас сунул деньги обратно в кошелёк и обернулся ко мне.

На его губах играла всё та же печальная улыбка.

1526 г. от заселения Мидгарда, Гартленд, Лапия

Мы прибыли в Гартленд. Этот небольшой городок находился у подножия Спасительного хребта, что отделял Утгардский полуостров от Мидгардского континента. На ночь нас приютил целитель Майлз. Целители тоже принадлежали к ордену, хотя с демонами не воевали и могли выбирать место для жизни и работы, отдавая дань деньгами и помощью воинам.

На ужин Майлз повёл нас на самые задворки города. За щербатой дверью в тёмной подворотне прятался крошечный зал харчевни. Столики стояли тесно и все были заняты. Чтобы освободить для нас место, хозяину пришлось вышвырнуть парочку засидевшихся выпивох. Подавальщицы разносили по узким проходам кружки с элем и отбивались от распускавших руки завсегдатаев. Неуютно и странно пахнет, но в казённых домах всегда так. Не худший вариант. Майлз говорил, что здесь шансов отравиться меньше и эль не разбавляют. Про тухлую еду в придорожных корчмах мы знали не понаслышке: прижимистые кухари заливали испортившиеся продукты уксусом и присыпали острыми приправами, чтобы отбить вкус и запах, а мы потом несколько дней мучились животами.

— В Урсалию проще всего по морю попасть, — отвечал на расспросы Майлз, цепляя ложкой кольца жареного лука.

Целитель был невысок и коренаст, с круглым лицом и большими залысинами на висках. Лет ему давно перевалило за сорок. Говорил он размеренно и вдумчиво — толковый собеседник.

— Сейчас конец осени, шторма. Нет в порту желающих в такую погоду плыть, — покачал головой Вейас, гоняя по тарелке скользкий гриб.

Я обиженно фыркнула. Меня брат в порт не взял, потому что там якобы лихой народ обретается. Если считать ворон на ходу, как я обычно делаю, то велик риск попасть в беду. Как будто мы до этого не влипали в неприятности. И выкручивались же каждый раз. Но настаивать я не стала: дожидалась у коновязи, а так хотелось увидеть море! Я про него столько слышала — бескрайняя тёмная гладь до самого горизонта, манит простором и необузданностью первозданной стихии. А вот Вейас глубокую воду недолюбливал с детства, хотя большое лесное озеро дома много раз переплывал со мной за компанию. Дрожал, тяжело дышал и долго отлёживался потом на берегу, но меня потерять боялся гораздо больше, чем заплыть на глубину.

— Через пару-тройку недель прибудет корабль усральского капитана. Он удачлив, как морской демон — довезёт за хорошую плату, — предложил Майлз.

Брат скорчил недовольную гримасу:

— Слишком долго. Да и разбойники они все — морской народ. Того и гляди, ограбят и за борт выкинут с камнем на шее.

— Как знаете. — Майлз подтянул к себе расстеленную на столе карту и указал на точку в горном перешейке. Она находилась далеко к северу отсюда: — Это Перевал висельников — единственная дорога через Спасительный хребет.

— Почему висельников? — потянув для вида каплю эля, встряла я.

— Потому что проще сразу в петлю, чем там пройти, — ответил мастеровой за соседним столом, сильно подвыпивший, судя по громкому хохоту.

Неучтиво-то как! Я поёжилась. Вейас осадил пьянчугу грозным взглядом — тот быстро сник.

— Тропа там крутая, кое-где над обрывом по узкому карнизу проходит, кое-где на кручу лезть надо. К тому же там и до Тролльих сховищ близко. Запросто с кем столкнуться можно, — пояснил Майлз.

— Тролли — это плохо, — многозначительно ответила я.

Мерзее демонов надо ещё поискать. Подлые и хитрые, они легко справлялись даже с бывалыми Сумеречниками и проклясть могли так, что самые искусные целители оказывались бессильны. Уж лучше в море утонуть, чем подцепить тридцать три несчастья от троллей. Вейас морщился — видно, размышлял о том же.

— Нет ли другого пути? Дальнего или тайного? Только для Сумеречников? — я подмигнула Майлзу.

Он окинул зал подозрительным взглядом и, придвинувшись вплотную, зашептал:

— Есть здесь одна пещера, — он указал точку на хребте гораздо ближе к Гартленду, чем злосчастный перевал. — В преданиях говорится, что в селении, которое стояло на месте этого города, жил храбрый пастух Апели, слепой, будто крот. Летом он единственный осмеливался водить стада овец на высокогорные пастбища Спасительного хребта — тогда его ещё называли Коварным. Апели знал горы как свои пять пальцев. Не боялся ни глубоких ущелий, ни узких парапетов, ни сыпучих камней, ни отвесных скал.

Ни разу он не потерял ни одного животного, но однажды, испугавшись непонятно чего, от него сбежало всё стадо. Долго он искал овец по кручам и оврагам, пока не нашёл одну пещеру. Апели спустился внутрь и два дня брёл по её чреву, оголодал и уже не надеялся вернуться, но вдруг пещера закончилась. Апели оказался в долине по ту сторону гор и нашёл своё стадо, мирно пасущееся на свежей, нетронутой траве. Собрав овец, погнал их Апели обратно, но у самого выхода из пещеры стадо снова испугалось. Апели услышал голоса — то оказался передовой отряд троллей. Они собирались напасть на селение. Дождался Апели, пока тролли уснули, и, бросив стадо, помчался домой.

Ему удалось увести селян до нападения, но тролли почуяли их и пустились в погоню. Апели решил провести людей через пещеру и укрыть в долине по ту сторону гор. «Ты слеп, Апели! — возразил один из них. — Ты не видишь, тут над входом древние написали: «Бойся каждый, ступающий в обитель Истины, ибо лик её жесток и беспощаден». Ты слеп — тебе страшиться нечего, а мы умрём от ужаса, если узрим её». «Что ж, пусть те, кто боятся, остаются здесь и падут от стрел и клинков троллей, остальные же последуют за мной и, быть может, мы спасёмся».

Так и поступили. Часть осталась, и их кровь впитали в себя земля и камни. Часть последовала за Апели, и те, кто был чист душой, миновали пещеру. Они основали в долине на берегу моря новое селение, которое позже назвали Урсалией. Те же из них, кто не смог очиститься от дурных помыслов и страхов, сошли с ума и навсегда остались блуждать в пещере. Позже, когда троллей загнали обратно в горы, а разрушенный Гартленд отстроили, люди снова попытались пройти через пещеру, но сурового Лика истины не выдержал никто.

Я слушала, заворожённо приоткрыв рот, а Вей, наоборот, кривился:

— Бабьи сказки. Я бы рискнул.