Маргарита Гришаева - Ловушка для высшего лорда

— Конечно, — вскочила женщина. — Иди пока к ней, я сейчас найду кого-нибудь. — И убежала вверх по лестнице.

Я, сделав пару вдохов, пошла обратно. Зайдя в смотровую, застала картину полного отчаяния. Подтянув колени к груди, девушка медленно раскачивалась из стороны в сторону. Заслышав звук открывающейся двери, подняла на меня несчастный взгляд.

— Вы догадались, — прошептала она, спрятав лицо в коленях. Смысла отпираться не было.

— Сейчас придет специалист. Он поможет вам, — мягко проговорила я и попыталась опустить руку ей на плечо, чтобы пустить легкое заклинание успокоения. Но девушка резко дернулась:

— Не трогайте меня!

Я поспешно отступила, чтобы не нервировать ее. Пару минут сидели молча. Я не знаю, что нужно говорить в таких случаях, да и стоит ли вообще. Через пару минут, коротко постучав, зашел целитель Гардиас, который когда-то принял меня на работу, а я покинула несчастную, зная, что ей помогут. Жалко девчонку, но у меня много других пациентов, требующих внимания. Потому, заняв соседнюю смотровую, я продолжила работать, пока вместо очередного пациента в кабинет не вошел Грант с уже знакомым мне штативом.

— Привет, — спокойно поздоровалась я. — Ты за новой порцией крови?

— За ней самой, — кивнул мужчина, усаживаясь напротив, пока я закатывала рукав. Кровь брал молча, закончив, хмуро взглянул на меня: — Тоди, насчет прошлого вечера…

— Я тоже хотела поговорить об этом, — оборвала я его. — Давай просто забудем о том, что произошло, и продолжим общаться как друзья. У меня есть жених, и он меня очень даже устраивает. Никаких романов я заводить не желаю, особенно на работе. Так что лучше не загромождать наше общение лишними эмоциями.

Пару секунд мужчина молча рассматривал мое спокойное лицо. Вздохнув, развел руками.

— Что ж желание дамы — закон. Жаль, что я не встретил тебя раньше твоего жениха.

Я лишь нейтрально улыбнулась в ответ.

Грант явно собирался что-то спросить, но его оборвал обеспокоенный метр Гардиас.

— Она отказалась со мной говорить. Требует, чтобы ей занималась ты.

— У меня нет квалификации, — заметила я.

— Тоди, ей нужна помощь, — серьезно ответил целитель.

— И я точно не тот человек, который окажет правильную психологическую поддержку, — увещевала я. — Залечить синяки и повреждения не проблема, а вот справиться с ранами души сложнее.

— Тоди, ты будущий целитель, — строго возразил метр Гардиас. — Учись справляться и с такими ситуациями. Просто поговори с ней. Уговори пообщаться со специалистом. В конце концов, залечи хотя бы физические повреждения, — она никого не подпускает.

Тяжело вздохнув, я поняла, что мне действительно придется ей заняться. Я люблю помогать людям, когда уверена, что принесу пользу. Здесь же, боюсь, только наврежу.

…Мы сидели в одной комнате уже больше десяти минут и просто молчали. Я не знала, с чего начать, да и о чем разговаривать. В голове крутилась тысяча мыслей, какую же выбрать?

— Почему именно я? — спросила, сама не зная почему.

— Потому что ты такая же, как я, — безразлично пожала плечами девушка. — Ты поймешь.

— Но я не понимаю, — покачала я головой. — Я не представляю, чем тебе помочь, как облегчить твою боль. Лучше бы ты поговорила с метром Гардиасом. Он хороший специалист.

— Я хочу говорить именно с тобой, — упорствовала девушка.

— Как тебя зовут? — вздохнув, поинтересовалась я, поняв, что не помню имя, записанное в карточке.

— Кира, — выдохнула девушка.

— Я Тоди, — представилась в ответ.

Между нами снова повисла тишина.

— Ты уже?.. — робко бросила она на меня взгляд, не оставляющий сомнений о смысле вопроса.

— Нет, — покачала я головой, и девушка снова зажалась, погружаясь в себя. — Я знаю, тебя лишили контроля над собственными телом и жизнью, — это тяжело. И сейчас ты пытаешься показать, что тоже можешь контролировать не только себя, но и окружающих. Поэтому выбрала меня. Ты получила власть над другим. Я не могу тебе отказать, не имею права, это моя работа. Ты сейчас пытаешься контролировать меня. Но мне кажется, это не поможет. Нужно просто осознать, что ты ни в чем не виновата. Все случилось так, как случилось, просто признай это и оставь позади. Тебе кажется, это невозможно. Но со временем, говорят, это пройдет.

— Я знаю, что это не моя вина, — подняла она на меня какой-то заледеневший взгляд. — Как я вообще могу быть в этом виновата! Я же не просила! Но чья же тогда? Почему же это произошло именно со мной? За что я наказана?

— Ни за что, — ответила я. — И никто не скажет, почему это произошло с тобой. Потому что причины нет. У нашего мира, откровенно говоря, погано с логикой и причинно-следственной связью. Почему умирают хорошие люди, а плохие живут и творят зло дальше? Почему маленькие дети остаются сиротами или болеют неизлечимыми недугами? Ежедневно страдают от боли? В этом нет справедливости. Большинство не совершило ничего, чтобы заслужить страдания, но в отличие от них у тебя есть возможность идти дальше. Жить новой жизнью, не оглядываясь на прошлое.

— Как?! — закричала она. — Как можно это забыть? Ты бы смогла?

— Не знаю, может, и нет, — честно сказала я. — Но одну бы вещь, чтобы облегчить собственные страдания, я бы сделала.

— Какую? — Ее глаза начали оживать.

— Отомстила бы, — призналась я, понимая, что моя ситуация не так уж далека. — В твоем случае — посадила бы виновного.

Девушка передернулась от ужаса.

— Нет, — прошептала она, — я не могу.

— Почему? — Вспомнив, что это родственник, тихо спросила: — Кто он? Отец, брат, дядя?

— Отчим, — проговорила она одними губами.

— Тогда тем более. Он тебе не родной, что тебя останавливает?

— Ты не понимаешь, — в отчаянье забилась она в угол кушетки. — Это же ославит меня на весь район! Все будут знать, что он меня… — Голос ее заглох. — Я никогда не отмоюсь, не смогу завести семью.

— Почему это все узнают? — спокойно спросила я. — Ты будешь им рассказывать?

— Нет, — вздрогнула Кира. — Но суд…

— Судебные дела такого типа не публичны, — развеяла я ее страх. — Никого, кроме судьи, свидетелей, жертвы, обвиняемого и сотрудников правопорядка не будет. Так что если ты и твои родные болтать не будут, соседи не узнают, за что осудили твоего отчима.

— Мама его очень любит, — прошептала Кира, и слезы полились по усталому несчастному лицу.

— Она в курсе? — старательно контролируя голос, спросила я.

— Нет. Он сказал, что если я ей расскажу, это разобьет ей сердце. Она меня возненавидит, — всхлипнула девушка.

— Кира, для матери нет ничего важнее ребенка. Если бы она узнала, то сама бы его убила, — мягко проговорила я. — Что бы ни произошло, она будет на твоей стороне. Он просто запугивал тебя, чтобы ты молчала.