Ирина Котова - Связанные судьбы

Через месяц тидусс лично приехал в особняк к Кембритчу, держа в портфеле несколько папок. На вызовы в Управление виконт не реагировал, на звонки не отвечал, а дело было срочное и нужное.

Открывший посетителю дворецкий оказался кисл и мрачен, как человек, объевшийся лимонов и лука. И было из-за чего: в холле прекрасного дома воняло прогорклым сигаретным дымом, слышались смех, взвизгивания, грохотала музыка. Из-под двери, выходящей в холл, тонким полотном вытекал дымок. Дворецкий посмотрел на предъявленную ему ксиву, поджал губы.

– Вряд ли лорд Кембритч может принять вас сейчас, господин майор.

– Я ненадолго, – любезно, но очень настойчиво сообщил Тандаджи, и возражения замерли на губах старого слуги. Он величественно кивнул в сторону двери, и тидусс, не разуваясь, прошел в гостиную.

Кембритч был пьян в хлам. В гостиной стоял такой кумар, что у Тандаджи защипало в глазах. Орала музыка, а сам хозяин дома играл в карты с проститутками – род занятий облепивших его полуголых девиц не вызывал сомнений.

Виконт осмотрел нежданного гостя воспаленными до красноты глазами, хрипло хмыкнул, снизил пультом звук в грохочущих колонках и предложил присоединиться – то ли к игре, то ли к щупанью девочек. Девочки поглядывали с интересом.

– Брысь, – сказал Тандаджи негромко. Дамы напряглись, нюхом чуя служителя закона, но то ли атмосфера была вполне комфортной, то ли они чувствовали себя в безопасности, но удаляться не спешили.

– Какой строгий у тебя приятель, – развязно проговорила одна из них, подошла, обняла стоявшего столбом Тандаджи, смачно поцеловала в губы, потянулась рукой к ремню. – Стойкий, – она хохотнула, потерлась о гостя всем телом. – Милорд, может, травки ему? Пусть расслабится. А то я его буду полночи поднимать. Смугляшка, таких у меня еще не было, хы.

Кембритч охотно достал самокрутку, раскурил, протянул молчащему Тандаджи – девочка, отчаявшись разбудить каменного тидусса, разочарованно отошла, плюхнулась в кресло.

– Есть разговор, – сухо сказал Майло, игнорируя воняющее дурманом угощение.

– Говорите, – махнул рукой виконт и затянулся сам. Посмотрел на лицо майора, снова хмыкнул, потрепал одну из девиц пониже спины, достал из кармана пачку денег.

– Сегодня забава отменяется, девочки, – произнес он лениво, – будем развлекаться мужской компанией. Так что собирайтесь и на выход.

Дамы не стали спорить: деньги перекочевали в руки старшей, они оперативно и весьма скромно собрались и скрылись.

Кембритч курил, откинувшись на спинку дивана, и выглядел совершенно измотанным. Еще изможденнее, чем месяцем ранее, еще страшнее.

– Что у вас? – спросил он у молчавшего Тандаджи. Ткнул косяк в пепельницу, достал сигарету, прикурил уже ее. – Да откройте окно, не кривитесь.

Майло не стал спорить – глаза уже слезились, и он еле удерживался от того, чтобы не расчихаться. Распахнул ставни – в гостиной сразу посвежело, – сел в кресло рядом с виконтом. На полу валялись бутылки, на столе так и лежали карты с недоигранной партии, в центре стояла переполненная пепельница – окурки просыпались на темную столешницу.

– Кого из этих людей вы знаете близко? – Тандаджи сразу перешел к делу, открыл папку с фотографиями, дал в руки Кембритчу. Тот быстро пролистал, назвал фамилии.

– Зачем вам?

– Подрабатывают шантажом, по всей видимости. – Тидусс взглянул на собеседника – тот с любопытством слушал его. – Среди аристократов. Нам нужен живец, лорд Кембритч.

Виконт захохотал.

– Господин Тандаджи, оглянитесь. Вы издеваетесь? Чем меня можно шантажировать? Моей репутации уже ничто не способно навредить.

– Вы ведь можете совершить что-то, за что вас могут посадить в тюрьму, Кембритч, – любезно пояснил Тандаджи. – Или выслать обратно в Инляндию. Или того хуже – на рудники по приговору суда. Например, сбить человека, будучи пьяным и обкуренным.

Глаза Кембритча иронично блеснули.

– Но до этого мы не дойдем, – сказал тидусс успокаивающе. – Я полагаю, хватит и угрозы тюремного заключения.

Люк курил и думал, закрыв глаза.

– Почему я? – спросил он внезапно.

– Вы подходите на роль жертвы, – бесстрастно объяснил Тандаджи, – и у вас много денег. И все поверят в то, что вы совершили нечто ужасное, как раз из-за вашей репутации, милорд. Довольно будет растрепать по секрету нужным людям из этой папочки, виконт.

– И не боитесь, что я расскажу всем и каждому о вашем предложении? – прищурился хозяин дома.

– А мы с вами договорчик составим, – легко откликнулся Тандаджи. – Удачно проведете дело – приглашу вас в штат. Нам нужны ловкие агенты. Но, – тут он снова оглядел окружающее, – до этого времени никакой наркоты, Кембритч. Продержитесь до конца задания – помогу вам забыть о ней навсегда.

– А не пойти бы вам, начальник? – зло процедил виконт, отшвыривая сигарету. – И вы меня воспитывать взялись?

Тидусс встал, снисходительно посмотрел на собеседника.

– Упаси боги, – сказал он невозмутимо, – я предложил вам выбор. Вот это гнилое болото, – он обвел рукой гостиную, – или новая, экстремально опасная жизнь и масса заданий для вашего скучающего ума. Если согласны, приходите завтра в Управление. Трезвым, – добавил Майло, перед тем как повернуть ручку двери.

Кембритч не появился ни завтра, ни послезавтра. Все это время он пил как проклятый, кололся и носился по городу в невменяемом состоянии, о чем Тандаджи исправно докладывали наблюдатели. Как ухитрился никого не сбить – удивительно. Пришел виконт на четвертый день. Брякнулся в кресло, достал сигарету и совсем другим голосом сказал:

– Ладно, давайте свое дело. Все равно меня больше ничего уже нормально не вштыривает.

Люк вписался в расследование с азартом первооткрывателя. Превосходно отыграл свою роль. Правда, первые дни провел в ломке – тогда-то и пригодились виталисты с врачами и капельницами. Не дав новоявленному агенту передохнуть, Тандаджи кинул его на второе дело, потом на третье, выбирая пожестче, поопаснее. Настоял на тренировках в тире, на занятиях по борьбе. И сам не мог налюбоваться на плоды рук своих: Кембритч был мастером импровизаций и отдавался делу с такой восторженной безуминкой, так рисковал и подставлялся, что иногда и невозмутимому тидуссу становилось страшно. Но результат перебивал все – сколько же дел благодаря ему было раскрыто с блеском, сколько преступлений предотвращено. А методы… пусть он продолжал пить, безобразничать и совращать женщин. Зато делал это с пользой для страны.

Так королевство Рудлог получило еще одного верного гражданина, а Тандаджи – превосходного агента.

Храм Всех Богов был тих и безлюден, и статуи Великих Стихий на фоне светлых стен казались настоящими колоссами. Отблески мерцающего погодного купола вспыхивали на их лицах – строгих, задумчивых, яростных, печальных и нежных, – и создавалось полное ощущение, что Стрелковский, шагая по слишком громко хрустящему песку, нарушил их уединение, время, когда они могут отдохнуть от просителей.