Екатерина Бердичева - Помощница судьбы. Пенталогия (СИ)

— Так ты все-таки туда пойдешь?

— Да, тис Ренский, это необходимо.

Мы подъехали к воротам нашей усадьбы, когда коляска тиса Фалера уже остановилась у дома. Странно, но я как-то раньше думал, что если по вечерам приезжают в гости, то всем семейством. Однако нам улыбался только довольный отец, и махала ручкой его миленькая кругленькая дочь.

— Тис Ренский! — прогудел Фалер.

— Тис Фалер, тисса Фалер. Рад вас приветствовать в своей усадьбе. Прошу пройти в дом и отдохнуть. Сейчас нам вынесут напитки, а там и до ужина недалеко! — рассыпался в улыбках отец Корина.

— Да мы просто проезжали мимо, прогуливались. Погодка славная, дай думаю, заеду, навещу! Мы ненадолго… — вежливо расшаркался тис Фалер, одним глазом посматривая в сторону гостиной.

— Нет-нет, так просто не отпущу! — тис Ренский взял под локоток Фалера и потащил в дом. Тот и не сопротивлялся.

Дочушка Ксанка, маленькая и бойкая девушка, не обращая внимания на отца, затарахтела и разулыбалась, увидев сразу двоих кавалеров:

— Ой, мы кататься поехали. Едем, а тут — ваш дом! И мы решили вас навестить, — тараторила она, стреляя черными оценивающими глазками то в меня, то в Корина.

Когда она, определившись, кого ей надо, вцепилась мне в локоть, я с искренним сожалением в голосе сказал:

— Милая тисса Фалер! Я очень сожалею, но вынужден Вас покинуть. Мне нужно заняться неотложной работой. Это грязно и неинтересно. Но с Вами останется мой замечательный друг тис Корин. Он обязательно почитает Вам стихи самых модных поэтов и обсудит фасон Вашей прекрасной шляпки. — Я отлепил ее цепкие пальчики от своего сюртука и повесил на руку Корину. Тот страдальчески закатил глаза:

— Я так рад Вас видеть в нашем доме, милая тисса!

Девушка на мгновение замолчала и наморщила лобик. А затем плотно переключилась на Корина.

Солнце купало лучи в закатных облаках, когда я подошел к задним воротам усадьбы Ренских. Сквозь деревья проглядывал серый с белым особняк, а чуть в стороне — каретный сарай, где стояли экипажи уже без лошадей.

Я прошел немного по центральной аллее небольшого парка и сел на скамью в беседке, прикрыв глаза. Дом, теплым облаком обволакивающий силуэты людей, находившихся в нем, стоял недалеко от центрального въезда. Хозяйственные постройки, газоны, деревья и маленький манеж — все это было в стороне. Я сидел, положив на руки голову, и пытался рассмотреть общий охранный контур, по глупости разомкнутый мной утром. Вот забор. Вот дом. Двое ворот с калитками. Все должно быть завязано на хозяина. Почему же, когда я взломал контур, хозяин этого не заметил? Я встал и пошел обратно к задним воротам и положил руку на створку. Смутно виделись истончившиеся, не годные к восстановлению, нити прежнего плетения. А как, собственно говоря, устроена сигнализация у нас на земле? Я стал вспоминать свой банк, здорового рыжего охранника. Коробочку с красным мигающим огоньком на двери. Да, знаний мне действительно не хватало! Что мы тут имеем? Замок. Я внимательно его осмотрел. Обычный, даже не сейфовый. Внутри него механизм: ключик цепляет за выступы барабанчиков внутри, поворачивая их, и замок открывается. Значит, надо сделать так, что если кто-то попытается его открыть при замкнутом контуре, то тот блокирует этот поворот и одновременно подает сигнал хозяину.

Плюнув на то, что меня может кто-нибудь увидеть, я снял камзол, засучил рукава и начал прутиком в пыли рисовать схемы. Это оказалось очень увлекательным и познавательным занятием, результатом которого стало несколько оригинальных идей. Мое азартное состояние кончилось тем, что я заметил, что чертить стало слишком темно. Неужели опоздал? Я оглянулся. Небо было сумрачно-лиловым, солнце уже село в большую облачную гряду. Деревья начали раскачиваться: ветер усилился. Сквозь парк желтыми теплыми огнями призывно светились окна. И мне так захотелось выспаться в теплой и чистой кровати! Но раз уж влез в историю, не говори, что не герой. Грустно вздохнув, я потянулся мысленным призывом к самым чудесным существам на этом свете — белокрылым грифонам. Только с их волшебной помощью я бы мог успеть в порт. И вот, на краю сознания, я вдруг услышал отклик! Один из пары моих знакомцев уточнял, где я нахожусь. Он обещал прилететь минут через двадцать. А еще надо переодеться! Приоткрытое окно моей комнаты звало меня на второй этаж, и какая же удобная вдоль карнизов шла лепка!

Не зажигая свечу, в сумеречном свете распахнутого окна я быстро обшаривал свой гардероб. Черная рубашка и брюки с сапогами уже надеты, но ночи прохладны, и где же мне искать черную куртку, желательно, с капюшоном? Да и мои белые волосы, словно маяк в штормовом море, будут видны отовсюду, если их не прикрыть! Грифон отправил мне сообщение, что сейчас сядет на поляну в глубине нашего парка. Я запаниковал и стал выбрасывать на кровать все ящички с нижним бельем. И тут мой взгляд упал на занимательные шаровары типа “семейные трусы” на веревочке. Вот они-то как раз были идеального цвета “ночное небо в безлунную ночь”. Интересно, они со своими женами в постель в них ложатся? И те не пугаются? Привыкли, наверное. Дети же откуда-то появляются? Я завязал штанины узлом и надел это сооружение на голову, запрятав косу внутрь. Поясными веревочками стянул конструкцию и завязал их бантиком надо лбом. Получился симпатичный тюрбанчик а-ля “Крым еще турецкий”. Ну что, в путь? И я кошкой вылез из окна.

Грифон на поляне неспешно взмахивал крыльями. Издали казалось — в ночи белые простыни летают сами по себе. Вот не дай Бог, кто увидит! Со страху заикаться и рассказывать о привидении в саду тиса Ренского начнет!

Я подошел и поклонился: “Здравствуй, небесное создание! Я очень благодарен тебе, что ты смог уделить мне время и откликнуться на мою просьбу!” Польщенный полулев — полуптиц одобрительно посмотрел на меня оранжевыми глазами: “Ты учтивая девочка. Меня зовут Ленна. А тебя? ”

— А меня Ирина! — вслух ответила я, гладя ее по перьям. — А откуда ты знаешь, что я — девочка?

“Мы видим душу. У тебя тело мужское, но душа — женская! Садись на меня, куда летим?”

— А летим мы в порт. — Мне почему-то так захотелось посоветоваться с грифонихой по поводу всей этой истории с непонятным ящиком и пластиной, что я не выдержала и поделилась своими знаниями и размышлениями.

— Что ты думаешь, Ленна? — Та, не торопясь, размахивала крыльями, и думала. Под нами проплывали огоньки в домах и огоньки в фонарных столбах на улицах. А над головой сияло мириадами огней чистое звездное небо. Ветер стих. Буря, собиравшаяся весь день, набросала листьев и прошла стороной. Я начала замерзать и непроизвольно поежилась.