Павел Коршунов - Жестокая игра. Рождение (СИ)

Жестокая игра (книга 1) Рождение

Новая веха в развитии технологий позволила создать захватывающий реалистичный виртуальный мир фэнтези. Мир, в котором ты можешь быть кем угодно - благородным господином, сильным воином, ловким вором, великим магом или простым торговцем. Но это ведь всего лишь игра - не правда ли? И если тебе что-то не понравится, ты всегда можешь нажать кнопку «Логаут». Но что делать, если такой кнопки нет? Если половина функций вообще заблокирована, а ты вскоре становишься рабом с особым ошейником - личной вещью мастера гильдии убийц...

Глава 1

Я увожу штурвал в сторону, и флаер послушно входит в поворот. До финиша осталось всего ничего - чуть больше десяти километров. Да! В этот раз я точно приду первым!

Форсаж, резкий рывок и меня вжимает в кресло.

- Перегрузка! Мощность двигателя падает! - металлический женский голос бортового искусственного интеллекта «Роксаны» не заставил себя ждать.

- Дорогая, ты главное дотяни, - прошептал я. - Выиграю, помирюсь с Киерой, подлатаем тебя так, что ты еще лучше станешь!

- Скорость шестьсот. Крутой поворот на лево через... три, два, один, - ориентируясь по заложенной в память карте, подсказывает ИИ.

Фух, прошел. Кровь аж вскипает от адреналина!

Самая опасная трасса, скоростные флаеры и профессиональные пилоты с запредельной реакцией. И не смотря на лучшие системы безопасности и защиты, на возможности мед помощи, смертность среди участников частое явление.

- Номер шесть позади вас на расстоянии пятисот метров.

- Но как?! - Вырвавшись вперед всех на полтора километра, я и не думал, что кто-то сможет так сократить расстояние.

- Мощность семьдесят три процента.

- Вот черт!

- Шестой в четырехстах метрах. - Мне показалось или в голосе «Роксаны» прорезались тревожные нотки.

- Отключай ограничители, - приказал я. - Код красный зеро.

- Мощность сто. Критические показатели износа.

- Форсаж!

Ускорение и преследователь начинает отставать.

- Поворот влево через... три, два, од... Повреждение охлаждающей системы! Опасность! - взвыл ИИ и на панели управления замигали ярким красным цветом сектора контроля двигательной установки. - Эвакуация пило...

- Твою мать! - только и успел произнести я, глядя на стремительно приближающуюся стену.

Удар... Взрыв... Боль в каждой клетке тела... И гаснущий свет перед глазами...

* * *

Звонок по внутренней линии прервал размышления директора технического отдела корпорации Лайф.

- Борислав... Паулинович... Ваш... Сын... Он... Там... - взволнованный прерывистый голос секретаря, молодой девушки только недавно занявшей этот ответственный «пост».

- Вела! - Твердый уверенный в себе тон мужчины подействовал успокаивающе. - Я отлично помню, как он тебе нравится! Но давай по порядку, что именно случилось с моим сыном?

- Ваш сын, - слезный всхлип, - он в реанимации, в центре Склифосовского.

- Отменяй все записи и встречи на сегодня. Меня нет!

Борислав сбросил вызов и достал смартком:

- Ратмир машину к входу, срочно! Едем в Склиф.

- Понял шеф.

Всего лишь спустя минуту после разговора водитель уже подогнал черный матовый Мерседес к входу в высокое стоэтажное здание в виде пики. Еще минута и в машину сел директор тех отдела. Автомобиль с визгом шин сорвался с места, мгновенно набирая скорость...

Возле молодого переломанного тела, обвитого трубками и датчиками аппарата поддержки жизни деятельности, словно статуя застыл невысокий крепкий, но уже совершенно седой мужчина.

- Сынок, сынок! - тихо прошептал он. - Зачем? Зачем тебе нужна была эта гонка? Двадцать один год, вся жизнь впереди. А ты!

За последние десятилетия работы директором технического отдела в корпорации Лайф Борислав отлично научился скрывать все свои эмоции за железной маской жёсткого, но честного человека. И даже сейчас, стоя перед тем, что осталось от сына - единственного ребенка в семье, и от того самого любимого и дорого старческому сердцу, он не давал волю раздирающим его изнутри чувствам.

А ведь так хотелось зарыдать и закричать о горя, проклиная и бога и тех, кто придумал эти флаеры и этот чертов вид спорта, где молодые дуралеи складывают свои умные и в тоже время глупые головы. Но что толку. Сделанного не воротишь, а мертвого не воскресишь.

Мужчина вышел из палаты, аккуратно прикрыв дверь. В коридоре его уже ждал главврач медицинского центра имени Н.В. Склифосовского и еще один человек, руки которого не единожды спасали людям жизнь и не в таких ситуациях, знаменитейший на весь мир нейрохирург, физик-биолог и, что главное, один из членов совета директоров корпорации Лайф и давний друг Борислава. Его он успел вызвать еще по дороге в мед-центр.

- Горан Акамирович, ты уж меня извини, - крепко пожал руку нейрохирурга директор техотдела, - что так вот сорвал, но сам понимаешь...

- Ничего, ничего, - коротко взмахнул собеседник ладонью прерывая мужчину. - У каждого из нас есть дети. Ты правильно поступил, позвонив мне. Для начала мне нужна полная медкарта, последние данные диагноста и энцефалограмма мозга.

- Давайте пройдем ко мне в кабинет, - тут же предложил главный врач. - Там есть все документы и оттуда же мы можем следить за состоянием пациента.

Час спустя.

Тяжело вздохнув, Горан не спрашивая разрешения, достал сигареты и закурил. Почуяв дым, тихо загудели вентиляторы системы очистки воздуха.

- Воссоздать тело можно, - начал нейрохирург. - Вариантов несколько. Лучший из них на мой профессиональный взгляд - камера глубокой регенерации. Вот только, Борислав Паулинович, здесь есть одно «но»! Тело твоему сыну мы новое сделаем, да такое, что и не отличишь. А вот что с мозгом делать я не знаю.

- А что именно там не так и почему это нельзя вылечить? - Директор техотдела все-таки начал нервничать и что бы хоть как-то отвлечься, начал крутить в руках одну из ручек лежащих на столе.

- Повреждены отделы отвечающие за двигательные функции, за речевой аппарат, за... - прервался доктор, закуривая следующую сигарету. - Много там, в общем, чего повреждено. Так что если он придет в сознание и хоть что-то сможет произнести, то его первые слова будут: «Убейте меня». Не жизнь это будет, а сущий ад.

- А он может и не очнуться вовсе? - Зацепился за слово «если» Борислав

- Увы, но да - он в атонической коме.

Собеседник вопросительно поднял бровь и нейрохирург отлично понял не заданный в слух вопрос - откуда техническому директору знать такие медицинские термины.

- Кома третьей степени, - начал объяснять он, - шанс выхода из которой при всем современном развитии медицины, грубо говоря, десять процентов.

Хр-р-рум - разламывается пополам ручка и в руки мужчине впиваются осколки корпуса. Да же не заметив выступившую из ранок кровь, он дрожащей рукой потянулся к раскрытой пачке сигарет. Хотя давно, при рождении сына, обещал тогда еще живой жене больше никогда не курить, и стойко держал свое слово. До этого момента.