Андрей Грамин - Суженый смерти (СИ)

Его внимание привлекла фигура старика, склонившегося перед тремя черными чугунными резными крестами, ровесниками росших над могилами двух вековых дубов, чьи корни клубками выступали между вылизанными дождями серыми мраморными плитами надгробий. Александр остановился, а старик обернулся, словно почувствовав взгляд. Он распрямился, и неспешно поплыл над могилами в сторону Свечкина.

- Доброй ночи, - Александр поздоровался, дождавшись, когда душа окажется в метре от него, застыв и изучая пришельца из мира живых. Он не знал, уместно ли здороваться, и услышат ли его, но любопытство съедало изнутри. Когда впервые выпала возможность пообщаться с призраком, какой человек откажется от этого?

Призрак кивнул, но не проронил ни слова. Что ж, он хотя бы слышал Свечкина, контакт можно было считать налаженным.

- Твоя семья? - Саша показал рукой в направлении крестов.

Призрак опять кивнул.

- Ты не разговариваешь?

- Разучился почти, - голос призрака звучал словно через вату, настолько был глух. Свечкин не мог разобраться, слышал ли он ответ ушами, или же слова прозвучали у него в голове.

- Ты тоже там лежишь?

- Нет. Меня расстреляли и закопали в подвале моего же дома, когда город взяли красные.

- А они? - Александр опять кивнул на кресты.

- Жена и две моих дочки. Их забрали в казармы и насиловали двое суток. Потом удавили и выкинули на улицу.

Свечкин промолчал. Он не знал, что сказать. Пауза затянулась.

- Ты не можешь успокоиться. Я могу тебе чем-нибудь помочь?

- Нет. Я не хочу успокоения.

- Но ты же увидишься с ними там... - он посмотрел на небо.

- Я не смог ничего сделать, я испугался. Пусть все будет так, как есть. Я это заслужил, - призрак кивнул и удалился.

Александр долго искал подходящее для ритуала место, когда, наконец, заметил слева от дорожки пятачок земли, не более трех метров в диаметре, свободный от могил и надгробий. Первым делом он отсыпал смесью мела и соли на земле идеальный круг, в нем два пересекающихся треугольника, и начертал необходимые символы на вершинах. Он встал в центр, зажег спирально переплетенные свечи и подпалил от них клочок волчьей шерсти, которую ему вручила вместе со своим напутствием Марья. Стоя в центре круга, он читал заклинание, и слова вызова лились незнакомыми звуками стародавнего, чистейшего русского языка, не измененного приобретенными позднее иностранными заимствованиями. Сначала ничего не происходило, но буквально через минуту после окончания вызова, послышался отдаленный шорох, который нарастал, и слышался все отчетливее. Трещали, ломаемые множеством лап хворостинки, приминалась трава, шуршала прошлогодняя не сопревшая листва, отчетливо слышалось утробное рычание. Подул резкий ветер, на облик луны нашло облако, и мир погрузился во тьму. Освещающие круг свечи на секунду потеряли яркость своего огня, как будто их закрыло тенью. Пламя несколько раз трепыхнулось, словно горел не воск, а зажигалка, у которой заканчивается газ, и вдруг разгорелось ярче прежнего, точно факел. Пламя осветило склоненные головы многих десятков собак, прибежавших на вызов Александра. Это было чистейшее волшебство: ничего не было, миг, вспышка пламени, и они уже тут, опустив в грозном предупреждении хвосты, и часто дыша от скорого бега.

Свечкин затаил дыхание, ему было чертовски страшно, да так, что взмокла спина. Марья его строго предупредила на счет ошибок, - сбиться при чтении, нарушить круг, начертать неправильно символы, или, главное, посмотреть любой из собак в глаза. Цена промаха была одна - его съедят заживо, спасения не будет. Переведя дух, он произнес главную фразу, которая прозвучала на удивление властно и спокойно:

- Именем самого, приведите мне Люта.

Собаки синхронно подняли головы, их глаза недобро зажглись, и на Свечкина уставились сотни пылающих угольков. Тут же они бросились врассыпную, и через мгновение окружавшее пятачок пространство опустело. А Свечкин принялся ждать. Ждать пришлось довольно долго, по его ощущениям около часа. Все это мучительное время он не двигался, лишь менял центр тяжести с одной ноги на другую. Ни сидеть, ни тем более выходить из круга было нельзя. Нестерпимо хотелось курить.

Когда раздался знакомый шорох, Свечкин перевел дух, и подумал, что, к счастью живет не в Москве, где пришлось бы ждать намного дольше. Лишь появились собаки, он тут же различил знакомую фигуру огромного угольного волка, который бежал в плотном кольце конвоиров. Что его сдерживало, и почему он повиновался, когда мог либо исчезнуть, либо перебить провожатых, для Александра было загадкой. Он знал только одно - вызов сработал.

- Здравствуй, Лют, - сказал он, когда собаки во главе с ужасным зверем замерли, полыхая кумачом глаз, и четко следя за движениями конвоируемого.

- Здравствуй, человек, - голос волка был преисполнен жгучей ненависти, и не трудно было догадаться, что случилось, если бы волка не сдерживали, и он мог добраться до человека.

- Я знаю, что ты меня ненавидишь, знаю даже за что; но я не об этом хочу говорить с тобой. Я предлагаю закопать топор войны и объединиться перед лицом общего врага.

- Какого?

- Оборотней. Я знаю, как ты их ненавидишь. Завтра они хотят исполнить сильнейший обряд, в результате которого все оборотни мира навсегда утратят человеческий облик. Для этого в час перигея убьют потомка Ликаона. Ты понимаешь, что тогда произойдет? Я же очень хочу помешать им стать всесильными, и похоронить человечество.

- Мне даже лучше, если у них получится! - волк ухмыльнулся.

Свечкин непонимающе уставился на зверя.

- Чего смотришь? Мне не придется искать тварей, чтобы уничтожать их, они выйдут из подполья и будут на виду.

- Дел не будет, - человек прекрасно понял ответ.

- Не с тобой. Ты жив лишь потому, что находишься под защитой.

Свечкин кивнул, и, приложив руки к сердцу, сказал три слова окончания вызова. Из глаз собак пропали отсветы адского пламени, и они снова превратились в простых добродушных дворняг. Выйдя из магического оцепенения, псы непонимающе вертели головами. Всего за минуту они по одному, по два разбежались по своим собачьим делам. Лют остался стоять, как-то странно посматривая на Александра.

- Ждешь, когда я выйду из круга? - человек понимающе ухмыльнулся.

- Хотелось бы, но нет. Без моей помощи ты завтра сам сложишь голову.

- Тогда что не уходишь? С тобой как-то по-особому нужно проститься?

- Да вот, думаю, что она нашла в тебе? Что она находит во всех вас, кто был за эти долгие годы?

- Только она знает. Хочешь, верь, а хочешь, нет, я и сам удивлен...

- Хоть честно. Ну что ж, будь, человек, - волк взмахнул хвостом и исчез.

- И тебе не хворать... - Александр устало вышел из круга и сел на чью-то могильную плиту, закурив. Все произошедшее отняло огромный запас сил.