Борис Сапожников - Memento Mori (СИ)

Однако стоило нам проехать ворота, на страже которых стоял десяток солдат в туниках цветов нового вильдграфа поверх кольчуг, и мы увидели, что он полон людей, как муравейник. Наверное, и в прежние, куда лучшие времена, здесь не собиралось столько народу. Вот только всё это были люди вильдграфа – вооружённые солдаты сновали туда-сюда в кажущемся беспорядке. Однако я ещё по крепости бездушных отлично помнил, насколько бывает организован этот хаос.

Курцбаха узнали сразу и пропустили весь отряд без единого вопроса. Однако командовавший солдатами на воротах сержант с лицом пропойцы, в мятой кирасе поверх кольчуги и без шлема, ловко поймал коня капитана Курцбаха и взмахом велел остановиться.

- Что стряслось? – раздражённо спросил капитан, уже предвкушавший отменную попойку.

- Вильдграф желает видеть тебя немедленно, - хриплым голосом произнёс сержант. – Он даже справлялся о тебе несколько раз. Ждёт.

- Его сиятельство отлично знает, куда и с какой миссией я отправился, - отмахнулся Курцбах. – У меня нет времени на поездку во Фрейбург.

- Да он тут, недалече, - прохрипел сержант, махнув свободной рукой в сторону главного здания постоялого двора. – В общей зале ждёт тебя, вместе со всеми офицерами.

- Так что стряслось? – решил уточнить у него Курцбах.

- Чёрного медведя обложили в старой римской крепости, - охотно поделился новостью сержант. – Наш сиятельный господин вильдграф всех поднял на медвежью охоту.

Курцбах дёрнул поводья, высвобождая их из не слишком крепкой хватки сержанта. Мы проехали ещё с десяток шагов, остановившись у коновязи, где пришлось бы основательно потеснить других лошадей, чтобы найти место для наших.

- Идём, - махнул мне Курцбах. – Думаю, и тебе стоит поговорить с вильдграфом.

Он махнул кому-то из своих людей, чтобы позаботились о лошадях.

- И найдите священника, - велел он, - ну и извести тоже, чтобы на одну могилу хватило. За деньгами не постою, это все знают. Обещайте сколько угодно.

Мы вместе направились к большому центральному дому постоялого двора.

- Гляжу, ты не горишь желанием принимать участие в медвежьей охоте, - заметил я.

- Знаю я как он охотится, - отмахнулся Курцбах, - и крепость эту знаю. Руина руиной, но и там можно держать оборону. Народу поляжет немало, и в основном те, кто как и я служили прежнему вильдграфу. Кровавый избавляется от нас, чтобы после попросить о помощи у инквизиции. Мол, людей не хватает.

Я бы на месте нового вильдграфа тоже не слишком доверял так легко меняющим стороны наёмникам. Что бы ни говорили о них, а на невысоких, зато почти незыблемых принципах и зиждется та невеликая степень доверия, что испытывают к ним. Те же, кто как капитан Курцбах служат одним, и как только власть слабеет, легко перебираются в стан новой власти, подрывают едва ли не сами основы ремесла. Так что всё закономерно.

Новый вильдграф Шварцвальда ничуть не изменился с тех пор, как я видел его в прошлый раз. Такой же здоровяк в кожаной кирасе, укреплённой на животе сталью, поверх неё наброшено стёганое сюрко [9] Сюркó — длинный и просторный плащ-нарамник, похожий по покрою на пончо и часто украшавшийся гербом владельца. Обычно сюрко был длиной чуть ниже колена, имел разрезы в передней и задней части, без рукавов с гербовым щитком на груди. На голове – кожаный чепец, какие обычно носят под шлемом. Из оружия только здоровенный нож в деревянных ножнах, висящий на груди так, чтобы его легко было выхватить правой рукой.

Увидев нас с Курцбахом, он тут же поднялся на ноги, оставив лучшее место в общей зале – рядом с жарко натопленным камином, и шагнул к нам, уперев руки в боки.

- Ба! Кого я вижу! Мой бравый капитан Курцбах и тот хрен с бугра, за которым я его отправил. Я-то думал, что ты повыше ростом будешь, приятель! Столько шороху тут навёл, что мне разгребать и разгребать.

Я даже не сразу понял, что обращается он уже ко мне.

- Я тебя где-то видел, - прищурился вильдграф, - да только мельком, видать, не запомнил.

Я не стал ему напоминать, что мы и в самом деле мельком виделись в доме инквизитора Фюрстенберга. Хотя, думаю, именно глава дижонского святого официума [10] Полное название организации, известной как инквизиция, на латыни звучит как Inquisitio Haereticae Pravitatis Sanctum Officium, что переводится как Святой отдел расследований еретической греховности . Отсюда и второе, не менее часто употребляемое название инквизиции – святой официй или святой официум и попросил о сопровождении для меня в неспокойных землях Шварцвальда.

- Садитесь же к огню, - пригласил нас удивительно приказным тоном вильдграф, - и выпейте со мной горячего вина. Лучшее пойло в такую дрянную погодку.

Мы отказываться не стали. Пока прошли к столу у камина, я оглядел большой зал постоялого двора, где обосновался вильдграф. Кроме самого хозяина Шварцвальда тут расположились, наверное, все его командиры. И весьма примечательно, что они как бы образовывали две группы. В первую входили, скорее всего, люди, преданные новому хозяину Шварцвальда. Все как на подбор бывалые наёмники, парочка даже в узнаваемых цветастых одеждах ландскнехтов, украшенных потрёпанными перьями и грязными лентами, даже не поймёшь сразу каких цветов. Вторую образовывали командиры регулярных войск инквизиции, отправленные на помощь новой власти. Эти носили цвета своих полков, вооружены были единообразно и не считали нужным скрывать своё презрение к первым. Отчуждённости или напряжённости особой не чувствовалось, однако в шуточках, которыми обменивались между собой офицеры обеих групп, и общем зубоскальстве явно сквозило негласное противостояние.

Правда, на Курцбаха офицеры обеих групп поглядывали почти как на врага. Видимо, один только рейтарский капитан из всех, кто служил старому вильдграфу, а если быть точным, то Кожаному лицу, перешёл на сторону новой власти. И в этом стане доброжелателей у него не было.

- Ещё вина! – рявкнул вильдграф, ни к кому конкретно не обращаясь. – И жратву тащите! Да поприличней. Я не свинья, чтобы помои из корыта хлебать.

Если честно, он чем-то походил на здоровенного кабана-секача, такого, на чьём пути лучше не становиться. Даже если ты вооружён отличной охотничьей аркебузой и кабаньим мечом или копьём. [11] Кабаний меч (также свиной меч , нем. Schweinschwerter ) — большой, часто двуручный меч с клинком (иногда пламеннообразным), оканчивающимся широкой лопаточкой. Верхняя часть клинка у основания не отпускается и в ней имеется отверстие, через которое проходит чека, защищающая охотника от нападения пронзённого мечом кабана. Мечи широко применялись в Германии в XVI и XVII веках Такой сметёт тебя, даже не обратив внимания на самый внушительный арсенал и пару тяжёлых пуль, пущенных с вроде бы убойной дистанции.