Сара Маас - Двор Тумана и Ярости

Святая Мать, если Девлон самый лояльный из них, остальные военачальники должны быть очень… очень неприятными.

Мор подмигнула нам обоим.

— Я постараюсь.

Рис лишь покачал головой и сказал Кассиану:

— Проверь боевую готовность войска, а затем убедись, что женщины тренируются, как положено. Если Девлон или кто-либо ещё возразят, делай то, что должен.

Кассиан ухмыльнулся так, что стало ясно, он будет более чем счастлив, если представится возможность исполнить приказ. Он генерал Высшего Лорда… и несмотря на это Девлон назвал его псом. Мне не хотелось представлять, каково было для Кассиана вырасти здесь без этого звания.

Наконец Рис взглянул на меня, чуть прикрыв глаза.

— Идём.

— У тебя есть новости от моих сестёр?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет. Азриэль проверит сегодня, получили ли они ответ. Ты и я… — Ветер трепал его волосы, когда Рис самодовольно улыбнулся, — отправимся тренироваться.

— Куда?

Он махнул рукой в сторону простирающихся вокруг земель — поросших лесом степей, которые он когда-то упоминал.

— Подальше, где не будет потенциальных жертв, которые мы можем устроить, — он протянул мне руку, расправляя крылья, тело готово к полету.

Однако, единственное, что я слышала, были два слова, произнесённые им ранее, звучащие, будто отголосок постоянно пульсирующего «предательница, предательница»:

«Она моя».

* * *

Вновь оказаться в объятиях Риса, ощущать его тело было еще одной проверкой на упрямство. Для нас обоих. Чтобы выяснить, кто же заговорит об этом первый.

Мы летели над самыми прекрасными горами, которые мне доводилось видеть — заснеженными и поросшими соснами — направляясь к холмистым степям, когда я спросила:

— Тренируешь иллирийских женщин как воинов?

— Пытаюсь, — Рис глядел на простирающийся внизу суровый пейзаж. — Давно, уже очень давно я запретил обрезать им крылья, однако… в наиболее фанатичных лагерях далеко в горах это продолжают делать. А когда Амаранта пришла к власти, эти зверства вновь стали твориться и в более лояльных лагерях. Чтобы защитить своих женщин, так они говорили. В течение последних ста лет Кассиан пытается создать воздушный отряд из женщин, чтобы доказать, что они тоже могут участвовать в битвах. Он смог обучить несколько убежденных воительниц, но мужчины сделали их жизнь настолько невыносимой, что многие ушли. А что касается тех, кто ещё тренируется… — Он глубоко вздохнул. — Это очень долгий путь… Однако Девлон один из немногих, кто позволяет женщинам тренироваться, не закатывая при этом слишком много скандалов.

— Я бы не сказала, что неподчинение приказу можно назвать «не закатывает скандалы».

— В некоторых лагерях объявили, что любая женщина, уличенная в том, что она тренируется, будет расценивается как неподходящая для замужества. Я не могу бороться с этим. Только если убить всех лидеров мятежных лагерей и самому вырастить их наследников.

— И всё же… твоя мать любила их… и вы трое нанесли на своё тело татуировки лагеря.

— Я сделал татуировки отчасти ради матери, отчасти в честь моих братьев, боровшихся каждый день своей жизни за право носить их.

— Почему ты позволяешь Девлону так говорить с Кассианом?

— Потому что знаю, когда не стоит лезть на рожон с Девлоном, и знаю, что Кассиан взбесится, если я вмешаюсь и расплющу Девлону мозг, как виноградину… когда Кассиан может сам разобраться с этим.

По моему телу пробежал холодок.

— Ты думал поступить так?

— Только что. Однако большинство лордов военных лагерей не позволило бы нам принять участие в Кровавом Обряде. Девлон же позволил полукровке и двум незаконнорожденным участвовать… и признал нашу победу.

Укрытые свежим снегом сосны расплывались под нами.

— Что за Кровавый Обряд?

— Столько вопросов от тебя сегодня… — я с силой сжала его плечо, и он рассмеялся. — Воин отправляется безоружным в горы, магия запрещена, никаких Сифонов, крылья связаны, никаких припасов, никакой одежды, кроме той, что на себе. Через это проходят все иллирийские мужчины, желающие из новичков заслужить звание настоящего воина. Сотни уходят в горы в начале недели… и не все из них возвращаются к ее концу.

Покрытый инеем пейзаж казался бесконечным, вечным, столь же непримиримым, как и воины, правившие здесь.

— Они… Они убивают друг друга?

— Большинство пытаются. Чтобы добыть пищу и одежду, из мести, из-за славы и вражды между кланами. Девлон позволил нам участвовать в Обряде, но постарался, чтобы Кассиан, Азриэль и я были заброшены в разных местах.

— И что произошло?

— Мы нашли друг друга. Пересекли горы, убивая на своем пути, чтобы встретиться. Оказалось, что порядочное количество иллирийцев желали доказать, что они сильнее и умнее нас. Как оказалось в итоге, они ошибались.

Я осмелилась взглянуть ему в лицо. На мгновение я будто увидела его: окровавленного, неистового, сражающегося и убивающего в стремлении добраться к своим друзьям, защитить и спасти их.

Рис приземлился на прогалине, где сосны были такие высокие, что они, казалось, ласково касались низких серых облаков, подгоняемых быстрым ветром.

— Значит, ты не используешь магию, но я да? — спросила я, отходя от него на несколько шагов.

— Наши враги сосредоточены на отслеживании моей магии. Ты, напротив, остаешься невидимкой. — Он взмахнул рукой. — Посмотрим, чего мы достигли со всеми твоими тренировками.

Мне не хотелось. Я просто спросила:

— Когда… когда ты познакомился с Тамлином?

Я знала, что сделал отец Рисанда. Я старалась не думать об этом.

О том, как он убил отца и братьев Тамлина. И мать.

Но сейчас, после прошлой ночи, после Двора Кошмаров… Я должна была знать.

Лицо Риса застыло маской терпения.

— Покажи мне что-нибудь впечатляющее, и я расскажу. Магия в обмен на ответы.

— Я знаю, в какую игру ты играешь… — Я остановилась, глядя на его насмешливую улыбку. — Отлично.

Я вытянула руку перед собой, ладонью вверх, и приказала тишине и покою разлиться по моим венам, в моем сознании.

Тишина и покой, и тяжесть, будто нахожусь под водой.

И над моей ладонью затанцевала, взмахивая крыльями, бабочка из воды.

Рис улыбнулся, однако его улыбка погасла, когда он произнес:

— Тамлин был моложе меня… он родился, когда началась Война. Но после войны, когда он повзрослел, мы виделись при нескольких дворах. Он… — Рис сжал челюсти. — Для сына Высшего Лорда он казался… порядочным. Лучше выводка Берона в Осеннем Дворе. Однако братья Тамлина были столь же ужасными, как и семья Берона. Даже хуже. Они знали и боялись, что однажды титул перейдет к Тамлину. И, так как я сам был иллирийцем-полукровкой, вынужденным доказывать и защищать свои права, я понимал, что чувствует Тамлин, и через что ему приходится проходить… Я стал его другом. Искал с ним встречи каждый раз, когда получалось покинуть двор или военный лагерь. Может это была жалость или сострадание, но… я показал ему некоторые приемы иллирийцев.