Роман Галкин - Кощей. Перезагрузка

Оставляю хозяина болота в покое только перед самым рассветом и бреду домой в глубокой задумчивости.

Оказывается, молотя направо и налево убойной энергией, я растрачиваю собственную сущность, которая не восстанавливается. По словам болотника, я попросту совершаю самоубийство. Но сам этого пока не ощущаю, ибо, если я правильно понял невнятное бульканье, мое сознание слишком мало, чтобы почувствовать границы собственной души. Но когда душа-сущность истончится до размеров сознания, я утрачу всякую силу и далее протяну не больше обычного смертного. Вот же, блин, косяк-то, а? Правда, есть одно утешение. Болотник якобы слышал, будто есть один-единственный способ восстановления истраченной первосути, и владеет им кто-то из перволюдей. И я догадываюсь кто. Да и как же мне не догадываться, если, по словам болотника, секрет кроется в употреблении коктейля из сока молодильных яблок и молока первокозы.

В задумчивости подхожу к Маркулю и начинаю почесывать ему гладкую буро-зеленую кожу между ноздрей.

– Квур-р-р, – блаженно урчит монстр, полуприкрыв глазищи нижним веком.

– Ё-о! – отдергиваю руку от чудовищной хари и отскакиваю назад. – Маркуль, ты чего тут делаешь?

– Квур-р-р, – ласково урчит тот в ответ и открывает усеянную острыми зубами пасть.

– Я бессмертный, – вслух успокаиваю сам себя, непроизвольно втягивая голову в плечи и зажмуривая глаза.

Нечто обхватывает меня за пояс и отрывает от земли. Ё-моё, это лягушонок захватил меня языком! Сейчас проглотит, как муху! И буду вечно жить в его желудке… Но нет, он поднимает меня над собой и бросает себе на затылок, прямо в расположенный за глазами твердый нарост в виде седла. Машинально хватаюсь за два изогнутых назад рога. В следующий миг монстр резко взмывает в воздух. Перегрузки вдавливают меня в седло. Но вот мы уже падаем вниз, и мои кишки стремятся вытеснить из головы мозг. Если я есть некая нематериальная сущность, то на фига мне такие ощущения? Новый прыжок. Плюх! – и мы на краю ущелья. Прыжок. Плюх! – и мы, пролетев над пропастью, оказываемся у входа в пещеру. Далее монстр передвигается пешком, смешно переваливаясь с боку на бок, сползает в воду и перевозит меня к арке ведущего наверх хода. Жуткой змеей бледно-розовый язык устремляется ко мне и, обвив, пытается ссадить на каменную площадку. Однако я, находясь в прострации, крепко держусь за рога.

– Куа… – растерянно произносит лягушонок.

– Ик, – икаю я, приходя в себя.

Когда поднимаюсь наверх, от бани уже тянет дымком. Ледень, как обычно, поднялся засветло. Как появится Машка, скажу ему, чтобы подоил козу и набодяжил восстанавливающий коктейль. А пока опускаюсь на крыльцо и вновь погружаюсь в размышления.

Болотник заверил, что ни один из его собратьев не откажет мне в мгновенном перемещении к любому болоту, если этому не будет противиться воля другого первочеловека. Например, болотники близ логова Вия закрылись от собратьев и не идут на контакт. В реки и чистые озера ни мой сосед, ни его родичи доступа не имеют, ибо то владения Водяна, а он их не жалует. Даже болотных мавок не пускает поиграть с подружками в чистых водах. Боится заболачивания, надо полагать.

Вообще, болотный дух сначала удивился моему вопросу о помощи в перемещении, но потом понимающе забулькал: мол, запамятовал, что я бездумно сжег половину своей сущности, и теперь мне недоступны многие положенные возможности, в том числе и мгновенное перемещение в пространстве. А вот тут непонятно. Если перволюди способны на такое, то почему Яга летает на параплане? Тоже сожгла себя? И почему Леший, владей он такой возможностью, не явился для разговора лично, а предпочел общение по видеофону? Кстати, по поводу пропажи этих персонажей сосед тоже ничего не знает, хоть и попытался намеками прояснить дошедшие слухи: мол, разве не я их извел в отместку за гибель отца? И не потому ли мне пришлось потратить чудовищно много собственной сущности?

По поводу Вия он тоже ничего сказать не смог, ибо, как уже было сказано, ближайшие к владениям братца болота для родичей закрыты, а сухопутных путей болотники никогда и не ведали.

Что касается замка Кощея, то болотник хоть сам его никогда не видел, но уверен, что он находится именно здесь, на месте этих скал. Вернее, находился, ибо после гибели Кощея замок развалился и лежит теперь грудой черных обломков. Мол, была бы у меня Кощеева сила, я смог бы его восстановить. Делаю вывод, что замок – это все тот же пресловутый морок, наложенный на скалы.

А вот насчет несметных сокровищ, над которыми, еще по заверениям А. С. Пушкина, чах Кощей, вопрос остается открытым, ибо пребывает неизведанным третий отнорок у подземного озера. Надеюсь в ближайшее время этот вопрос прояснить.

Ну что ж, хоть что-то стало понятным. Больше не буду палить во все подряд собственной энергией. По крайней мере, до тех пор, пока не испробую восстанавливающий коктейль.

Напоследок еще попросил болотника провожать моего друга Болтомира по его владениям, буде тот с такой просьбой обратится. Сосед недовольно побулькал, ворча о том, что привык сопровождать простых смертных только в трясину, однако заверил, ежели будет на нем моя метка, то сопроводит куда надо и сородичам наказ даст. Пришлось выпытывать, как ставить метку. Болотник все разъяснил, сокрушаясь моей дремучести.

– Ме-э-э, – выводит меня из раздумья тычущаяся мордой в ладони Машка.

Ее появление вызывает мысль, что для смешивания молока с яблочным соком, возможно, следует просто покормить ее молодильными яблоками?

– А ну, пойдем, красавица, провентилируем этот вопрос, – зову козу, направляясь к яблоне, спотыкаясь о выписывающего вокруг моих ног восьмерки кота Ваську.

Пока скармливаю яблоки Машке, а заодно и прискакавшему кролику, избушка перестает сотрясаться от богатырского храпа и на крыльцо, зевая и потягиваясь, выходит Болтомир.

Наскоро позавтракав, следующую пару часов мы проводим в бане. Конечно, следовало бы побаниться с вечера, но вчера все были уставшими как физически, так и морально, да и мне необходимо было тщательно поразмыслить над сложившейся ситуацией. Зато сегодня мы наслаждались банными процедурами в полной мере, вкушая в перерывах ароматный напиток, заваренный Леденем из невесть каких трав.

Надо сказать, этот цыганистого вида бородач в последнее время перестал вызывать во мне раздражение, и более того, я даже испытываю к нему некоторое уважение. И всем-то он горазд – хоть рану залечить, хоть обед из чего под руку попадет спроворить. Банщиком опять же себя отменным проявил. Не зря княжич его в качестве слуги взял. Значит, дано парню видеть в человеке, будь тот даже колдуном-оборотнем, полезность. Кстати, что-то я за все время никакого колдовства от Леденя не видел. Надо будет попросить на досуге, чтобы сотворил чего-нибудь эдакое.