Роман Галкин - Кощей. Перезагрузка

Фух, сосватал Болтомира на одном дыхании! А что? Что-то мне подсказывает, что этот ушлый парнишка легко приобщит к череде возлюбленных эту краснощекую деваху ради такого-то хозяйства. Тем более что женившись, он автоматически получает звание царя. А если подойти к вопросу вдумчиво, то по количеству владений Болтомир уже почти на императора тянет. Жаль, недосуг ему об этом сообщить. Ну да разберусь со своими делами и отправлю его свататься к этому хозяйству… тьфу… к этой царевне.

– Где ж он, Болтомир-то этот? – нетерпеливо осведомляется рыжебородый царь.

– Нешто не слыхали? – делаю удивленное лицо.

– Чего?

– Он же разбил целый караван речных разбойников! Захватил несколько ладей с несметными сокровищами. Сейчас ведет учет добычи. Там дней на десять работы, не менее. Вы, ваше царское величество, сами понимаете: такое дело никому другому поручить нельзя.

– Не, нельзя, – соглашается царственный мужик, в глазах которого все ярче разгорается алчный огонек, – токмо самолично. Обманут иначе, обворуют.

– То-то же. В общем, ждите жениха. Как с делами разберется, так сразу и заявится. А я вот весточку от него передать явился и заодно дорогу к озеру узнать.

– Дык, может, поехать помочь? Я ж в подсчетах толк знаю. Помогу с превеликой охотой зятю-то. А?

– Ни в коем разе, – протестую я и, обведя рукой окрест, вопрошаю: – А кто за царством приглядывать будет? Кто за наведением порядка к приезду доблестного Болтомира проследит? Тут же делов непочатый край.

– А чего тут? – непонятливо оглядывается кругом мужик.

– А свинарник тут, – говорю со строгим раздражением. – Отныне все будет по-другому…

И далее царственная чета, раскрыв рты, слушает инструктаж по приобщению местного царства к цивилизации. Мол, управляться со всякой живностью надо в специально отведенных местах, дабы всякая курица, свинья ли или корова во дворе не гадила, грязь в сырую погоду не месила. И так далее, в таком же духе.

– …Тротуары замостить дубовыми досками, а в перспективе и тротуарной плиткой, и обнести поребриком. Вдоль тротуаров разбить аккуратные газончики и засеять газонной травою. Фух, ну, пока все, – заканчиваю инструктаж. – Остальные распоряжения получите уже от самого Болтомира.

Такое ощущение, что даже коровы застыли, глядя на меня в немом изумлении. Во всяком случае, мычать перестали.

– А я про подреберники не совсем уразумела, – раздается вдруг совсем рядом томный голос. – И зачем траву сеять? У нас энта трава на лугах иной раз выше меня вырастает.

Только сейчас замечаю, что позади царя, возвышаясь над ним на голову, смущенно топчется сама невеста. Невольно бросаю взгляд на окно в тереме. Пусто. А ведь только что она была там. Шустрая, однако.

Как говорится, утро вечера мудренее. Решил я таки остаться на ночь в царстве-деревеньке. Мы-то с Леденем могли отправиться в путь сразу, но не хотелось заставлять шастать ночью по лесу чернявую работницу Управу, которую царь выделил нам в сопровождающие. Тем более что возвращаться ей наверняка придется одной.

В ответ на расспросы хозяев, какого лешего нам сдалось это озеро, кстати именуемое Черным, отговорился: мол, государственные картографические изыскания, то да се. Покивав с видом понимания важности мероприятия, царственная чета решила больше не задавать вопросов, ответы на которые заставляют их ощущать собственную непролазную дремучесть.

Лишь поутру, когда, напившись под завязку парного молока и нагрузив котомку свежеиспеченными пирогами, отправляемся в путь, соображаю, что не только не представился сам, но и не поинтересовался именами хозяев. Пришлось выведывать их у сопровождающей. Имена оказались какими-то не царскими – Полторак и Лебеда.

Пока шли к озеру, я от нечего делать расспрашивал Управу о житье-бытье. Мое предположение, что она проживает в каком-нибудь соседнем селении, а к царской семейке просто нанялась в работницы, не подтвердилось. Оказывается, тринадцать лет назад она несмышленым ребенком примерно годовалого возраста вышла к деревушке из леса, да так и осталась тут, принятая Полтораком и Лебедою сперва на воспитание, а потом, лет с пяти, и в бесплатные работницы. Девушка на судьбу не роптала, жизнью была довольна. Хозяева относятся к ней хорошо. Пусть не как к родной дочери, но почти по-родственному.

Рассказывая, Управа мило улыбалась, собирала букетик из трав и цветочков, подхватывала ладошкой порхающих над тропинкой бабочек, которые послушно садились к ней на пальцы и взлетали вновь, когда она взмахивала рукой.

Удивило и насторожило меня отношение к девушке Леденя. Бородач буквально не отрывал от нее взгляда, в котором сквозило нечто, похожее на вожделение. Я даже решил в будущем узнать точнее об отношении оборотня к малолетним девчонкам. А то, может, придется избавиться от него.

– А вот и озеро! – восклицает Управа, взбежав на невысокий пригорок.

Поднявшись вслед за ней, вижу вытянутый водоем довольно внушительных размеров. Дальний край озера доходит почти до горизонта. Темная, почти черная гладь воды неподвижна, словно покрыта прозрачным льдом. Не видно ни кругов от всплеска играющей рыбы, ни ряби от коснувшегося воды ветерка. Мрачное оцепенение царит и в окружающем лесу. В траве не стрекочут кузнечики, по веткам не порхают птицы, не мелькают рыжими молниями белки.

– Опасное место, – тихо говорит остановившийся рядом Ледень.

И действительно, есть желание скорее убраться отсюда.

И только Управа не замечает мрачной атмосферы. По-прежнему улыбаясь, она вприпрыжку сбегает с пригорка к воде и, присев, зачерпывает ее ладонями. Подняв руки, она пропускает воду тонким ручейком, искрящимся в низких лучах поднимающегося над дальним краем озера солнца. И словно приветствуя девушку, вода у берега покрывается густой рябью от повеявшего легкого ветерка. Еще раз зачерпнув озерную воду, Управа поднимается.

– Ну, проводила вас. Побегу обратно. Чую, хлопот нонче много будет.

– Не боязно одной в лесу-то? – заботливо осведомляется Ледень.

– Мне-то? Я же здесь каждый кустик знаю. Чего мне бояться-то?

– А вдруг волки?

– С волками я дружу, – широко улыбается девушка, и заговорщицким шепотом сообщает: – Когда волчицу заезжий охотник убил, в логове шесть маленьких волчат осталось. Я им каждый день ведерко молока приносила. Нынче они вот такенные волчищи выросли! – Управа показала ладонью на уровне своей груди. – Сами нашу скотину не трогают и другое зверье отвадили. Ой, ну я побежала уже!

– То-то я чую, будто рядом волки, но опасности от них нет. И дело не в том, что меня боятся, а будто даже как уважение к кому-то выказывают. Мнил, к тебе, – обращается ко мне оборотень, когда девушка скрывается за деревьями, – а оно вона чего…