Терри Брукс - Тейнквил

Пен покачал головой:

— Ничего. — Он чувствовал себя не лучше ее насчет этого моста и предостережения. — Он сказал мне найти Тейнквил и попросить его дать ветку, чтобы сделать из нее темный жезл, затем принести этот жезл в Паранор и с его помощью пройти в Запрет. — Его губы сжались. — Ничего про мост, по которому никто не должен проходить.

— Что это делают тролли? — вдруг спросила Синнаминсон, ее слепые глаза были обращены в сторону лагеря.

Остальные трое посмотрели туда же. Все тролли, включая Кермадека и Аталана, собрались в круг. Они опустились на одно колено, опустив свои угловатые головы и опершись ладонями о землю, что–то тихо напевая. Время от времени один из них поднимал на мгновение голову, чтобы коснуться кончиками пальцев лба или губ.

— Они разговаривают с долиной, — сказал Тагвен, рассеяно теребя свою бороду. — Они просят ее защитить их от темных духов, которые живут в ней. Это древний обычай среди троллей — искать зашиты у той земли, через которую они проходят и на которой им, возможно, придется сражаться.

Потом, один за другим, начиная с Кермадека, тролли вставали и обходили по кругу, касаясь головы каждого тролля, прежде чем вернуться на свое место и снова встать на колено, чтобы следующие коснулись его головы.

— Теперь они клянутся своими жизнями поддерживать друг друга, обещая стоять вместе, как братья, чтобы духи благословили их своей защитой и руководством. — Он прочистил свое горло. — Сам я не верю во всю эту чушь, но кажется от этого они чувствуют себя гораздо лучше.

Ритуал продолжался еще несколько минут. Затем тролли встали и разошлись, часовые на свои посты, остальные — спать. Только Кермадек и Аталан остались на месте, о чем–то тихо разговаривая.

— Думаю, они заключили мир, — Тагвен потянулся и зевнул. — Я пошел спать. Всем спокойно ночи.

Он ушел, а спустя несколько секунд их покинула и Хайбер. Пен остался с Синнаминсон, сидя в темноте, прижавшись друг к другу плечами и прислушиваясь к лесным звукам.

— Эта долина наполнена духами, — вдруг произнесла скиталица. Ее пальцы протянулись, чтобы коснуться воздуха. — Я могу почувствовать их здесь, они наблюдают. — Она немного помолчала. — Думаю, они, наверное, ждали нас. Я не знаю, зачем им это, но они весьма целеустремленные в своих передвижениях и очень осторожные.

— Может они оказались здесь сейчас потому, что их позвали тролли. — Пен посмотрел на нее. — Может они явились в ответ на это.

Девочка кивнула:

— Возможно, они пришли сюда, чтобы предложить защиту. Я не ощущаю враждебности. — Она дотронулась до его руки. — У меня появилась идея, Пен. Воспользуйся своей магией, чтобы спросить их. Ты же можешь связаться с любыми живыми существами. Духи ведь живые. Попробуй, смогут ли они поговорить с тобой.

Он посмотрел в бархатистую темноту, в густой лес, простиравшийся до черной стены Инкрима, и гадал, как ему это сделать. В большинстве случаев, все происходило само, с кем или с чем бы он не пытался связаться, улавливая звук или какое–то движение, которое мог воспринять. Ястреб своим криком мог раскрыть свой голод или желание найти партнера. Кролик мог передать свой страх тем, как смотрел на него. То, как летала маленькая птичка, могло открыть ее настойчивое желание достичь своей молодости. Касание его лица веток деревьев иди высокой травы могло сказать ему, нуждаются ли они в воде. Дуновение ветерка говорило ему о буре. Однажды, его предупредили о волке, когда белка прошмыгнула по сухой листве.

Однако сейчас ничего нельзя было увидеть или услышать. У духов не всегда есть голос. Они не всегда принимают какую–нибудь форму. Ему нужно попробовать что–нибудь еще.

Он наклонился вперед и положил руки на землю, пытаясь прочесть что–то из ощущения этой земли. Но спустя несколько минут упорной концентрации, он так и не почувствовал никакого отклика.

— Нет, Пен, — вдруг прошептала Синнаминсон, взяв его руку и подняв ее. — Это же духи воздуха. Дотянись до них.

Он сделал так, как она сказала, вытянув свои руки с растопыренными пальцами, как будто ловил дуновение ветра. Он держал их неподвижно, потом начал медленно передвигать их, стараясь ощутить контакт.

Спустя мгновение, он ощутил его. Что–то коснулось его пальцев очень нежно, всего на миг, а потом исчезло. Потом еще что–то задело его руку. Он понял цель этих прикосновений — он обнаружил жизнь. Они были такими тонкими, как нить паутины, такими эфемерными, как птичье пение, но они были древними и поэтому сильными. Они жили очень долго и много чего повидали. Он смог понять это из единственного прикосновения и это его поразило.

Однако они ушли так же быстро, как и появились, и больше не возвращались. После того, как он рассказал Синнаминсон о том, что он ощутил, он попытался дотянуться до них еще несколько раз, но не смог их найти.

— Они еще не готовы к тому, чтобы мы их узнали, — сказала скиталица. — Нам нужно набраться терпения. Они откроют себя, когда будут к этому готовы.

Позднее, завернувшись в свое одеяло, Пен долго думал, прежде чем заснуть, о том, какую форму может принять это откровение.

На рассвете они тронулись в путь по густому лесу, пока темными пятнами все еще таились тени среди деревьев, а солнечный свет через их кроны пробивался лишь тусклым заревом. Воздух был прохладным и наполнен запахами богатой и плодородной земли. Ночные звуки исчезли, вместо них раздавалось утреннее пение птиц и тихий шелест ветра в листве. Лес оставался темным и непроницаемым, как какой–нибудь пруд в полночь, выглядевший одинаковым во всех направлениях, отгородившись от остального мира стеной деревьев и трав.

Они двигались шеренгой, Кермадек шел впереди, Аталан прикрывал их сзади, а Пен и его спутники шествовали точно в середине. Мальчик шел рядом с Синнаминсон, глазами обшаривая лес, его органы чувств были напряжены. Он всматривался в тенистые места и на верхушки деревьев, выискивая признаки жизни, и очень часто находил их. Инкрим гудел деятельностью живых созданий, которые на каждом шагу вызывали удивление. Птицы часто имели совершенно незнакомую окраску и оперение. По земле сновали небольшие животные, напоминавшие ему белок и бурундуков, но были явно кем–то еще. Эта долина и жившие в ней существа были древними, как сказал Кермадек, а из этого следовало, что их предков можно было бы отыскать в мире, который существовал до Великих Войн. Естественно, что здесь не было ничего, что было известно Пену в его собственном мире.

Солнце поднялось в небе над горами, но вниз через листву его света проникало очень мало. Ночные тени оставались плотными и нетронутыми, а воздух свежим и прохладным. Казалось, что в этой долине постоянно сумерки из–за отсутствия дневного света и летнего тепла. Лес создавал свой собственный, весьма своеобразный климат.