Урсула Цейч - Наследники Тьмы

— Это хорошо. Ты сомневаешься. Не забывай об этом никогда: пока ты будешь осознавать, кто ты, пока твой разум будет сохранять ясность, а воля силу. Но хочу сказать тебе, Горен, еще одну вещь. — Голос его зазвучал чуть ли не торжественно. — Я верю в тебя. Верю, что ты избран для того, чтобы остановить Раита, а также Хокана Ашира. Они — наши самые опасные противники, они еще до Конвокации разрушат Эо, если мы их не остановим. Думаю, ты сможешь, потому что ты собрал возле себя самых отважных воинов. Доверяй самому себе и доверяй им. Вы отыщете путь. — Он поднял голову, и внезапно его глаза заволокло серым туманом. — Я вижу падающую на Шейкур тень, Горен. Я с большой тревогой смотрю в будущее. Клянусь кровью, придет время, когда я больше уже не смогу оберегать народ шейканов. Враг… который слишком силен…

Их вытолкали из тюрьмы, вывели на площадь и построили в ряд. Хагу удалось подойти к Вейлин, и он крепко сжал ее руку.

В Норимаре все еще царил хаос. Драконовы всадники напивались в стельку и шатались по улицам, горланя песни. Одни врывались в дома и хватали все, имевшее в их глазах хоть какую-то ценность. Потом эти вещи складывались в огромные кучи. Другие нагружали тележки продуктами и везли их к дому наместника. Большинство жителей терпели насилие, но были и такие, кто, лишенный средств к существованию и доведенный до отчаяния, бросался на разбойников, пытаясь отобрать у них награбленное. Цеплявшихся за свое имущество вытаскивали на улицу. Отовсюду слышались стенания и проклятия. Многим пришлось дорого поплатиться за смелость — собственной жизнью.

— Скоро мы наведем порядок, — раздался над головами застывших пленников низкий холодный голос стоящего на лестнице человека. Эхо разлетелось по площади. — Меньше чем через сутки все будет как раньше. Я строгий, но справедливый правитель. Если вы честные, порядочные люди, то и жить будете не хуже прежнего.

Вейлин цеплялась за Хага.

— Это он, — прошептала она.

Его нельзя было не узнать в черно-красных доспехах, длинном плаще, с огромным мечом на боку. Громадный рост и мышечная масса. Видимо, Хокан Ашир потерпел поражение, которое Руорим Мясник использовал в своих целях и захватил город. Он медленно спускался по ступеням, за ним следовал человек с двумя скрещенными мечами за спиной. Высокий, жилистый и стройный, как бегун. Движения его отличались сдержанной нервозностью, как у вышедшей на охоту кошки. Светлые волосы были длинными и тонкими, подбородок заостренным. Глаза блестели по-волчьи, диким и опасным блеском.

— Пес Руорима, — пробормотал Хаг, подавив желание плюнуть.

Шлема на Руориме не было, и солнце одинаково освещало обе части его лица, красивую и безобразную. Никто не знал, откуда взялся этот шрам, так как Руорим считался практически неуязвимым воином. Однажды один бард спел о том, что противнику Руорима удалось выставить напоказ его черную душу, но уничтожить ее не получилось.

Руорим медленно шел вдоль рядов, сортируя пленников. Молодых и сильных мужчин передавал своему приспешнику, которого называл Энартом Обоюдоострым. Позже они вольются в его отряд и вернут драконовым всадникам их истинное величие.

— А как он собирается добиться от них преданности? — спросил Хаг.

— Убеждениями, соблазнами и не в последнюю очередь черной магией, если все остальное не пройдет, — ответила Вейлин.

Большинство женщин, особенно тех, с которыми были дети, Мясник отпустил, но самых молодых и симпатичных отправил в дом. Оставшихся мужчин спросил о профессии. Ремесленники получили разрешение убираться восвояси, равно как и большая часть торговцев. Но явные бездельники и путешественники, попавшие в Норимар по личным делам, снова оказались в тюрьме. Руорим собирался на досуге обдумать, что с ними делать.

— Есть ли среди вас летописец? — спросил он, наконец. — Мне нужен человек, разбирающийся в вашей истории, который будет заниматься архивом города. Это должен быть ученый, на худой конец простой писарь, знакомый с подобной работой.

Все молчали.

Руорим вздохнул. Потом выхватил из толпы первого попавшегося мальчика лет двенадцати-тринадцати и равнодушно перерезал ему горло. Крик пронесся по толпе, первый ряд с ужасом отпрянул. Одна из женщин прорвалась сквозь толпу и со стоном упала на труп, который Руорим швырнул на землю, тут же утратив к нему всякий интерес.

Едва сдерживающийся Хаг до крови закусил губу. Броситься на убийцу было бы пределом глупости. Он пожертвует жизнью напрасно.

— Он за это заплатит, — произнес Хаг, стараясь взять себя в руки. — Он еще пожалеет.

— Я буду продолжать до тех пор, пока останется хотя бы один человек, — объявил Руорим. — Мне безразлично, будет тут валяться один покойник или целая сотня. Руке моей неведома усталость. Последний раз спрашиваю: где летописец?

Толпа зашевелилась, и вперед вышел маленький худой человечек в очках.

— Я Ланриг, писарь, — сказал он дрожащим голосом. Глаза его бегали по сторонам, он изо всех сил старался не смотреть на мертвого мальчика и его плачущую мать.

Руорим улыбнулся:

— Ну что ж, добро пожаловать в мой дом, Ланриг Писарь. У меня для тебя много работы. Иди внутрь, там получишь указания.

Писарь направился к лестнице, колени его сильно тряслись. Хаг слышал, что бедняга плачет, причем всхлипывания его становились все громче, чем дальше он отходил от остальных.

— В этом нет ни капли его вины, — пробормотал он.

— Его душа умерла вместе с мальчиком, — тихо ответила Вейлин. — Как только появится возможность, он покончит жизнь самоубийством.

Руорим продолжил сортировку; осталось совсем немного. Хаг надеялся, что разобраться с остальными он поручит помощнику, но им не повезло.

Хаг старался держаться равнодушно и смотрел в пустоту, когда Руорим, наконец, остановился перед ними, глядя сверху вниз. Хаг был немаленького роста, но этот человек выше его на целую голову.

— Кто бы мог подумать, — громко засмеялся Мясник. — Оказывается, я, сам того не ведая, приютил у себя дорогих гостей!

Тут же подбежавший Энарт с любопытством разглядывал Вейлин и Хага.

— Кто такие? Я их не знаю.

— Да что ты, Энарт, это друзья моего сына. Перед самой битвой они проникли в мой лагерь с намерением убить меня. Сам понимаешь, затея эта закончилась совершенно бесславно, — радостно провозгласил Руорим.

Он заставил Хага посмотреть ему в глаза.

— Ты считал, что я вас не узнаю, потому что видел лишь мельком? Но я никогда ничего не забываю. Где остальные?

— Их здесь нет, — честно ответил Хаг, радуясь, что сказал истинную правду.

— Не знаю, не знаю. Ну что ж, об этом мы поговорим позже. Энарт, этого отправь обратно в тюрьму, я им еще займусь. А вот эльфийку… — Он повернулся к Вейлин и прикоснулся к ее лицу, но она гневно оттолкнула его руку.