Андрей Васильев - Снисхождение. Том 2

Тут Валяев замолчал, а после в голос заорал:

А потом он еще и в пляс пустился, махая невесть откуда извлеченным белым платочком.

Не верю я ему. Не в смысле — всегда, хотя и не без этого, а конкретно сейчас. Я видел его пьяным — и он никогда не вел подобных бесед загадками. А тут вот прямо пробило его. Это неспроста. Валяев только выглядит шутом, на самом деле с головой у него все в порядке.

Или же он сейчас надрался совсем уже в лоскуты.

К моему великому удивлению и разочарованию на рейс мы все-таки успели. В самолете, пока я на пару с Танюшей разглядывал салон бизнес-класса, в Валяева влили обещанную «соточку» коньяку из фляжки, и он уснул, выдав перед этим еще несколько строк неизвестной мне песни про комара и подергав ногами. Как видно, так он обозначил развеселую пляску.

— Здорово здесь — тихонько сказала мне Танюша — Вы до этого летали таким классом?

— Нет — честно ответил я — Зато мне доводилось летать на военных самолетах, это тоже очень круто.

Про то, что тем рейсом везли «двухсотых» из одной южной страны, которую не каждый россиянин на глобусе или карте показать сможет, я умолчал. Как и про то, что мы в том самолете, по сути, чуть ли не на гробах в отсеке сидели.

— Вот только как бы другие пассажиры возмущаться не начали- Танюша показала мне глазами на Валяева, который начал звучно похрапывать.

— А вы видите здесь других пассажиров? — Зимин, накрывавший Валяева пледом, услышал ее слова — Откуда бы им здесь взяться? Мы выкупили весь бизнес-класс на этом рейсе. Нам попутчики не нужны.

— И сразу возникает вопрос — Марина откинулась на спинку кресла — Почему регулярный рейс? Почему не самолет корпорации? Макс, ты ведь наверняка что-то знаешь, может прояснишь ситуацию?

— Нет — Зимин тоже хлебнул коньяку из фляжки — Не знаю.

— Но если бы знал, то мне бы не сказал? — уточнила Вежлева.

— Не сказал бы — подтвердил Зимин — С чего бы мне с тобой откровенничать? Тем более, что ты оказалась достаточно неблагодарной особой. Мы тебя подняли наверх, расчистили тебе дорогу — и чем ты нам отплатила?

— Это бизнес, Макс — широко улыбнулась Марина — Карьерная лестница. Даже странно, что мне приходится объяснять тебе подобные прописные истины, да еще и штампованными фразами. На моем месте так поступил бы любой.

— Не любой — парировал Зимин — Киф так бы не поступил.

— Любой избавившийся от детского инфантилизма человек — поправилась Вежлева — Тот человек, который хочет занять свое место под солнцем, по праву ему предназначенное. Киф, без обид.

— Нет-нет, ничего — выставил перед собой ладони я — Считайте, что меня тут нет. Одно плохо — попкорн здесь не выдают, без него смотреть на вас не так интересно.

— О чем и речь — показала на меня Вежлева — Его головой в дерьмо, а он шутки шутит. Кстати, его дражайшая половина куда лучше соображает в подобных вещах, чем он.

— Виктория, если ты не знаешь, в свое время отказалась от очень выгодного предложения — заметил Зимин, садясь напротив Вежлевой и откидывая кресло — Так что не надо выдавать желаемое за действительное.

— Всего лишь разумная оценка ситуации — отмахнулась Вежлева — Отказаться от первого предложения, чтобы согласиться на второе.

— А Виктория — это кто? — тихонько спросила у меня Танюша.

— Моя приятельница — ответил ей я — Тсс, дай послушать, интересно же!

— Было и второе — не без удовольствия сказал Зимин — И снова она отказалась. Марина, я отлично знаю, что оно было. Мало того — оно исходило от тебя. И про условия, которые ты выставляла Виктории, я тоже в курсе. Даже про то, как она тебе пощёчину дала и шлюхой назвала, мне и то доложили.

А вот это новости. Все эти разговоры про инфантилизм меня не тронули, поскольку, во-первых, это отчасти правда, во-вторых этот трюк — увести разговор в другую плоскость, чтобы потом превратить его в сторонний конфликт — он не слишком оригинален. Я начинаю возражать, она приводит аргументы, и первоначальная тема разговора уходит в небытие. Фиг тебе, родная, ты сама нарвалась, вот и пожинай плоды.

При этом факт того, что Марина о чем-то пыталась договориться с Викой, меня заинтересовал. Неужто предметом договора был я? Если это так — то тут есть о чем подумать. В первую очередь над тем, что именно превратило меня в некий предмет спора. Скажем так — кое-как я могу обосновать некую борьбу, которую устроили вокруг меня Зимин и Ерема. Это обоснование дикое и неправдоподобное, но хоть какое-то. А здесь-то что? Ценности как некий альфа-самец я точно никакой не представляю, это уж наверняка. Лет десять назад — возможно, но сейчас… Да ну, чушь. Нет, я вполне еще ничего, и вовсе даже не лысею, но не до такой же степени, чтобы две женщины начали меня делить. Ладно еще Вика, у нее хоть планы на меня есть, но Марина?

Впрочем, от Вежлевой можно ожидать чего угодно, тем более что Зимин сейчас недвусмысленно дал ей понять, что он знает про то, что она ведет какую-то свою игру.

Вопрос — какую?

Хотя — нужен ли мне ответ на этот вопрос, если здраво поразмыслить? Лишние знания в моем положении не то что скорбь могут преумножить, они мне жизнь могут сократить.

Над головой зашуршало и в салоне раздался приятный мужской баритон:

— Командир корабля пилот международного класса Заславский Юрий Анатольевич и экипаж приветствуют вас на борту самолета, выполняющего рейс по маршруту Москва-Прага.

— Потом доругаемся — предложил Вежлевой Зимин — В воздухе.

Он поерзал в кресле и доверительно сообщил мне и Танюше:

— Терпеть не могу летать. Ощущение того, что нет земли под ногами, меня просто убивает.

— А мне нравится летать — застенчиво сказала Танюша — В этом есть что-то такое… Ну, как в детстве, когда во сне розовых слоников видишь.

— Кого? — изумленно поднял брови Зимин.

— Розовых слоников — зарделась Танюша — Мне папа всегда желал их увидеть во сне. Иногда получалось. Я тогда счастливой просыпалась.

— Н-да — Зимин осуждающе глянул на Вежлеву, та демонстративно уставилась в иллюминатор — Киф, дружище, у меня к тебе просьба. Не подпускай к этому ребенку Валяева, в крайнем случае скажи, что она с тобой, тогда он ее не тронет. Если это не сработает, скажи мне. Я, конечно, изрядный негодяй, но даже у меня бывают проблески сентиментальности. Розовые слоники!

Собственно, как раз тут Валяев, который, как видно услышал сквозь сон свою фамилию, подал признаки жизни и гулко испортил воздух. Ровно в этот момент самолет стронулся с места.

— Поддал газку — вырвалось у меня — Ишь ты!

Вежлева захохотала, Танюша покраснела еще сильнее, Зимин достал из внутреннего кармана пиджака фляжку и хотел было из нее отхлебнуть, но тщетно, она оказалась пустой.