Татьяна Кадучкая - Колесо Сварога

Иммитиус вежливо слушал, уточняя детали и подробности, знал, как трепетно Эберхард относится к своей семье. Потом заметил:

— Твой старший сын через год заканчивает Академию, не хочешь отпустить его к нам на практику?

— Я подумаю, Им, поговорю с Энлилем. Но твоё предложение оценил, — вампир слегка склонил голову в знак благодарности.

— Твой талант целителя известен в обоих мирах, Эберхард. Остаётся только надеяться, что сын пойдёт в отца.

— Ты сегодня чрезвычайно любезен, мой друг. Я начинаю волноваться, что же послужило этому причиной, — мужчина пристально смотрел на демона. В чёрных, как ночное небо, глазах не было ни насмешки, ни страха, лишь интерес.

— Хард, мне нужна твоя помощь, — демон отставил полный бокал. — Один важный для меня человек болен.

Вампир положил руки на стол, наклоняясь ближе:

— Человек? Я не ослышался?

— Нет.

— Расскажи.

Иммитиус вкратце объяснил ситуацию. Вампир удивлённо уставился на гостя:

— Ты хочешь, чтобы я помог Светлому стражу?

— Да.

— Мой ответ «нет», — Эберхард поджал губы. — Эти самонадеянные глупцы возомнили себя вершителями судеб, казнят и милуют без разбора. И если нашёлся маг, который устроил им пакость, я пожму ему руку.

— Хард, пострадала девушка, — возразил Сабтеррано.

— Мне всё равно, хоть дитя.

Иммитиус не умел уговаривать, не привык. Но к чему-то подобному был готов, поэтому спросил:

— Эберхард, ты помнишь о своём обещании, когда я вытащил тебя из застенков дроу в Друадалуме?

— Помню, — выплюнул Харди, с трудом сдерживая ярость.

— Вылечи эту девушку — и можешь считать свой долг уплаченным, — демон словно не замечал удлинившихся клыков и когтей вампира.

— И ты больше никогда не переступишь порог моего дома? — едко поинтересовался вампир, намекая на конец дружеских отношений.

— Если ты этого захочешь.

Дмитрий не боялся, что Сергей Хваль откажет ему. Врачи Светлых стражей так и не смогли вылечить жертв призраков. Наоборот, с каждой минутой надежда на исцеление таяла. А когда Славинский доложил, что Черникову погрузили в искусственную кому из-за начавшегося болевого шока, сомнений не осталось вовсе. Даже если бы Хваль отказал, Демьянинов всё равно пробился бы к девушке. Поэтому Харди ждал его не на Гебе, а в Зазеркалье. И как только вопрос со стражами был улажен, они отправились в земную больницу. Целитель Эберхард с интересом разглядывал непривычную, без магии лечебницу, надолго останавливаясь возле непонятного оборудования. Сергей Баратов, врач стражей, понимающе улыбнулся:

— Если хотите, после я проведу вас по отделению и покажу, как это работает.

Вампир метался между неприязнью к Светлым и профессиональным интересом к их техническим штучкам.

— Я подумаю, — сухо обронил он.

… Харди внимательно разглядывал спящую девушку, гадая, что она значит для демона. Он видел Иммитиуса Сабтеррано всяким за долгие годы знакомства, но заботливым — никогда! Смертная не была красавицей, особенно сейчас: вымотанная мучительными болями и истощением. Эберхард осторожно откинул простыню, разглядывая по-детски хрупкую фигурку. Долго водил ладонью над неподвижным телом, останавливаясь в области груди и головы. Золотисто-жёлтые всполохи медленно перебегали от его пальцев к щекам, вискам, шее девушки и возвращались обратно. Выражение лица целителя менялось несколько раз: сначала скептическое, потом заинтересованное, в конце оно стало сосредоточенно-напряжённым.

Вампир, так и не надевший предложенный белый халат, сбросил пиджак и закатал рукава чёрной шёлковой рубашки. Связал длинные волосы в хвост, чтобы не мешали, и вернулся к больничной койке. Он положил одну руку на голову больной, другую — на грудину и начал проговаривать заклинание. Маленькие искорки проскальзывали под его пальцами, погружаясь в тело человека. За стеной взвыла сирена, оповещая о повышенном магическом фоне, но её подозрительно быстро выключили. Харди не удержался от едкой усмешки, но шептать не перестал. Воздух палаты отчётливо запах озоном, словно после грозы. Постепенно сходила неестественная бледность с лица девушки, на щёках появился едва заметный румянец. Эберхард удовлетворённо улыбнулся, почувствовав, как дрогнула под рукой грудина: пациентка дышала сама.

Когда вампир вышел, вытирая вымытые руки, его слегка пошатывало. Наверное, это заметил один только Демьянинов, в гордом одиночестве стоящий у окна. Харди глянул на встревоженных Светлых стражей и кивнул на палату:

— Вы можете войти, девушка в порядке.

Дмитрий, как только они остались одни, предложил:

— Крови хочешь?

Вампир вытаращился на невозмутимого мужчину:

— Ты рассудком повредился?.. Здесь Светлых больше, чем у барбоски блох.

— Пошли, — демон кивнул на дверь неподалёку. — Только что выжатой нет, уж уволь, есть донорская.

Эберхард не привередничал: сил он потратил много, а ещё несколько смертных лежали в соседних палатах. Удобно разлёгшись на кушетке, вампир потягивал кровь из пакета.

— Думаю, это была ночница. Призрак сильный, скорее всего при жизни была ведьмой.

— Но ночницы обычно нападают на детей, — возразил Дмитрий, устроившись на стуле.

— Ключевое слово «обычно», — мужчина прикрыл глаза. — Ночницы получаются из ведьм, которые не рожали. А если наша ночница очень хотела детей, а не могла родить. Представляешь, как она завидовала тем, кто смог?

— То есть возненавидела весь женский род?

Вампир кивнул и поинтересовался:

— А что на счёт того, кто вызвал призраков?

— Ты не поверишь! — усмехнулся демон. — Студенты Высшей школы некромантии на Имболк развлекались.

— Империя Санос? — уточнил Харди.

— Угу!

— И?..

— Пара дегенератов заперлась в подвале и стала проводить обряд по вызову духа Умлайлы.

— Ведьма первой эпохи? — вампир прищурился.

— Только Умлайла к ним хрен пришла. Я думаю, она в Гранях и так не скучает, — Демьянинов криво усмехнулся. — А вот открыть циклический портал между Изначальным миром и миром покоя этим глупцам удалось.

Эберхард начал смеяться:

— Циклический портал! Надо же! То есть портал открывается, впускает призрака и закрывается, стражи его депортируют, а назавтра — всё заново.

— Я бы тоже посмеялся. Только призраки бывают разные: одно дело, когда попадает дух безобидного гнома, а другое — ночница.

Укоризненный взгляд Дмитрия не произвёл на хохочущего целителя никакого впечатления.

— Что со студентиками? Отчислили?

— Само собой.

— А я б им благодарность объявил, — сказал Харди, спуская ноги с кушетки. — Ладно, пойдём к остальным. Я ещё хочу здесь погулять. Ты же не против? Кстати ты не думал, почему четыре женщины после «поцелуя смерти» впали в кому, а одна — нет?..