Антон Демченко - Охотник: Охотник из тени. Игры с тенью. Тень дракона (сборник)

— Блохастый переросток! Какого хрена ты поперся в эту чертову дыру в одиночку?! — Первый голос, невысокий с легкой хрипотцой, но совершенно точно женский, сердито выговаривал все, что его обладательница думает о своем собеседнике. — Ты что, не мог дождаться группу?! Тирел всю столицу на уши поднял! Как же, любимый дядюшка пропал! Наверное, его украли… А может, съели?!

— Ну, Кира… Я же нечаянно. К тому же, если бы не я, то он… — Тихо и неразборчиво бубнил второй голос, показавшийся Тимму смутно знакомым.

— Ладно, заткнись и заходи.

Дверь в комнате Тимма скрипнула, и на пороге показалась высокая, изящная светловолосая женщина с серыми, как пасмурное небо, глазами, одетая в ослепительно белый короткий халат, открывавший сногсшибательный вид на стройные загорелые ноги.

— Ох ты! — Не обращая никакого внимания на Тимма, девушка кинулась к окружавшей его аппаратуре, мигавшей какими-то лампочками. Рассмотрев что-то, понятное ей одной, Кира нахмурилась. — Надо вызывать Ландра. Похоже, компьютер полетел.

— А что случилось? — За спиной Киры вырос Горес и, лукаво подмигнув Тимму, приобнял девушку за талию. Та фыркнула, но руку не сбросила.

— Этот электронный балбес почему-то считает, что наш пациент пришел в себя — ответила Горесу девица, высматривая что-то на экранах аппаратуры.

— Ну, в этом я с ним солидарен, — с умным видом покивал Горес и, рассмеявшись, указал на молчаливо наблюдавшего за происходящим Тимма. — Иначе, с чего бы Т'мору с таким восхищением пялиться на твои ножки? Даже я не смог бы провернуть такого фокуса, находясь без сознания!

— И ничего я не пялюсь, — хриплым голосом произнес Тимм и, заметив как округляются от удивления глаза Киры, добавил: — Я любуюсь. И вообще, если не нравится, нечего носить такие короткие халаты!

Кира как стояла, так и села. Хорошо еще, что стремительный рисс успел подкатить небольшое кресло, до этого прятавшееся где-то за аппаратурой.

— Так не бывает, — произнесла девушка и о чем-то задумалась. Тимм и Горес не мешали. Наконец Кира приняла какое-то решение и, улыбнувшись, протянула руку к изголовью кровати пациента. Щелкнули фиксаторы, и Тимм почувствовал, как сползли с рук и ног удерживавшие их ремни. А девушка подала ему руку: — Будем знакомы, феномен. Я местный доктор, меня зовут…

— Кира. — Кивнул Тимм.

Брови Гореса сложились домиком от удивления. А девица только задорно кивнула.

— Как узнал?

— Услышал, как Горес тебя назвал у дверей в палату. — Тимм пожал протянутую руку. Ладошка у доктора оказалась теплая, а рукопожатие неожиданно сильным. — А я… — Тимм увидел, как Горес легко качнул головой, и, почти не замявшись, закончил: — Т'мор.

— Очень рада знакомству, Т'мор, — улыбнулась Кира. — Значит так, пациент. Я сейчас перенастрою оборудование, подключу пару-тройку датчиков и уйду. А Горес пусть отдувается и объясняет тебе, что случилось и как ты здесь оказался. Ладно?

— Я весь в твоем распоряжении, дорогая доктор Кира. — Улыбнулся Т'мор, чьи глаза, совершенно против воли хозяина, никак не могли оторваться от созерцания плавных изгибов тела девушки, только подчеркиваемых мнимой строгостью халата. — Только один вопрос. Почему феномен?

— Моя ошибка, — покачала головой Кира, со смешинкой в глазах. — Ты не феномен, а такой же сексуально озабоченный котяра, как этот блохастый переросток! Вы случаем не родственники, ребята? Вот. Он тебя вытащил незнамо откуда, пусть он и отвечает, — фальшиво возмутилась девушка, пытаясь одновременно прикрыть полами короткого халата свои соблазнительные коленки и заслониться от пациента Горесом, как живым щитом. И уже из-за его спины, добавила: — А я займусь своими прямыми обязанностями. В конце концов, такой интересный для науки случай я просто не могу упустить. Иначе сама себя ночью загрызу.

А Т'мор удивился. Действительно, ну девушка, ну красивая… очень красивая… Блин, он, что симпатичных девчонок не видел?! С чего его так несет-то, а? Нет, то есть понятно, что в Городе таких чистеньких барышень днем с огнем не сыщешь… но… в общем, странно все это.

— М-да. — Горес ухмыльнулся. Похоже, он с легкостью читал мысли своего подопечного, либо… все его мысли высвечиваются у него на лбу «бегущей» строкой. — Что ж. Раз доктор велела мне, бедному «сексуально озабоченному блохастому переростку», отвечать на твои вопросы… Начнем пожалуй. Итак?

— Феномен, — произнес Т'мор почти восстановившимся голосом.

— Хм. — Горес на мгновение задумался. — Вообще, только местные доктора считают подобное феноменальным. Видишь ли, здесь все просто… и сложно. Человек, потерявший сознание в момент перехода из одного мира в другой, впадает в состояние, близкое к коме, и клетки его мозга постепенно погибают. Либо он умирает сразу и растворяется в субреальности, через которую проложен переход. Третьего для местных технологий не дано.

— То есть ты хочешь сказать, что мы сейчас в каком-то другом мире? — слабо удивился Тимм, поглядывая на Киру.

— Именно, — кивнул Горес.

— Ага. И судя по тому, что ты упомянул слово «местные» по отношению к докторам и технологиям, это не твой мир. Я прав?

— Да. И для моих… сородичей произошедшее с тобой отнюдь не чудо. Но об этом местным лучше не сообщать. Кроме Киры, конечно… Но она и так в курсе.

— Почему лучше не сообщать? — заинтересовался Т'мор.

— Да башни им снесет от несовпадения картины мира с реальным положением вещей, — расхохотался Горес. — Ты и так выбиваешься из их системы. Провалялся два дня, выпрыгнул из комы. Причем на удивление (местных, само собой) быстро. А судя по твоим пылким взглядам, от которых на Кире чуть одежда не начала дымиться, так еще и рефлексы начали брать свое. Основные, я имею в виду. Так что смирись с этим званием.

В этот момент Кира фыркнула, как показалось Т'мору, смущенно и выскользнула за дверь, оставляя пациента наедине с Горесом. Тот вздохнул и продолжил рассказ, из которого следовало, что Тимм, будучи без сознания, сильно буянил, размахивал конечностями, и его пришлось «принайтовать к койке». И кстати, только его неадекватное поведение заставило заинтересовавшихся медиков оставить его в живых. Если бы не это, Тимму бы просто вкололи «Последнюю улыбку» и похоронили.

— Это что за дрянь? — нахмурился парень.

— Нейростимулятор. Воздействует на центр наслаждения в мозге. Тридцать секунд адского блаженства, и ты труп, с охрененной улыбкой на губах, — пояснил Горес невесело. Было видно, что такой конец вызывает у него отвращение.

— А зачем же ты меня сюда приволок? — удивился Тимм.

— А что мне оставалось? Наши лекари в человеках не разбираются. То есть разбираются, но в режиме «залатать порванное, пришить оторванное, выжил? — Следующий. Сдох? — Ну и хрен с ним». А ты был без сознания. Вот я и договорился с отцом Киры, чтобы тебя поместили в стационар. Кто ж знал, что все постпортальные случаи у местных медиков под контролем?! — ощерился Горес. Тимм улыбнулся, хотя ему сильно захотелось крови местных эскулапов от одной мысли, что он мог умереть по воле «сердобольных» врачей, будучи абсолютно неспособным хоть как-то повлиять на ход событий, да еще и с идиотской улыбкой на лице… Мерзостная судьба.