Любовь Фалалеева - Максим и Марина

Марина прикрыла глаза, чтобы Максим не увидел, как их заполняет боль, справившись с эмоциями, она взяла его руку, несколько раз поцеловала.

А Макс, подсознательно чувствуя скорое расставание, начал дарить Принцессе нежность. Незаметно для него самого в нем снова проснулась мужская сила. Он мягко, но настойчиво повернул Марину со спины на бок и соединился с ней…

Это была его партия. Макс осыпал Принцессу поцелуями, ласкал ее тело. Характерные движения он заменил тем, что бережно прижимал к себе живот и бедра Принцессы, как бы стараясь слиться телами, стать единым целым…

Их души и тела были настроены друг на друга, поэтому финал снова был одновременным.

То, что они испытывали во время близости в душе и теле, трудно было назвать эйфорией и экстазом. Они чувствовали себя половинками единого целого…

После неизбежного разъединения Максим и Марина продолжали ласкать друг друга.

— Я голоден тобой, Принцесса… Прости меня…

— Я не устала, Максим… Мне ведь было очень хорошо…

Марина снова взяла руку Захарова, поцеловала ее…

Макс, в ответ, поцеловал ее руки:

— В душ идем вместе или по очереди?

— По очереди. Ты первый…

Макс снова привлек к себе Марину, несколько раз поцеловал, потом неохотно сел на кровати, взял с прикроватного столика махровый халат, надел его и только потом поднялся на ноги, затем еще один халат положил рядом с Мариной:

— Семен купил для тебя перед моим днем рождения…

Захаров чуть смущенно улыбнулся.

Марина ответила благодарным взглядом и слабой улыбкой…

Полежав пару минут, Марина встала с кровати, надела халат, который оказался ей как раз по размеру.

Собирая свои вещи, она увидела на полу блистер с лекарством, упавший в то время, когда Максим доставал из кармана презерватив.

Марина подняла блистер, прочла название — преднизолон, убрала лекарство в карман халата…

В спальню вошел Захаров, с влажными волосами, в брюках и рубашке.

Марина достала из кармана блистер:

— Максим, ты обронил…

Макс взял лекарство, убрал его в карман брюк, на секунду отвернулся, справляясь с эмоциями.

— На что у тебя аллергия?

— На табачный дым…

— И какая реакция?

— Самая отвратительная — удушье на грани потери сознания…

Максу было неуютно. Из суперкрутого мачо он превратился в пациента.

— Значит, прежде чем появиться при большом скоплении народа тебе приходится принимать лекарство?

— Да. Преднизолон и беротек…

— Так было и перед нашей первой встречей в Цюрихе?

— Да… Прежде чем спуститься в зал приемов, я выпил преднизолон и несколько раз вдохнул беротек.

— Так вот почему у тебя был такой взбудораженный гормональный фон…

— Принцесса, тебе, как и Марку Джойсу, тоже не нужно прикасаться к пациенту для диагноза?

— Да…

— Тогда почему вы оба «не увидели «моей болезни?

— Максим, но пока ты не вдохнул табачный дым, ты абсолютно здоров…

— Да… Я вообще не помню, чтобы когда — то чем — то болел еще…

— Максим, проводи меня пожалуйста в ванную, а потом я постараюсь разобраться в причине твоей аллергии…

Макс кивнул, взял ее одежду, обнял за талию, проводил в ванную, мимоходом показав, где находится санузел, поцеловал и деликатно удалился…

Когда Марина, посетив туалет и приведя себя в порядок, вошла в гостиную, Максим стоял у окна. Он обернулся на звук ее шагов, подошел, привлек к себе.

Они поласкали друг друга, затем Макс немного отстранился:

— Ты будешь меня лечить, Принцесса?

— Да… Если ты хочешь…

— Хочу. Я устал жить на гормональных препаратах… Мне сесть или лечь?

— Как тебе удобнее, Максим…

Макс сел на стул, слегка расставил ноги.

— Иди сюда, Принцесса…

Марина встала между ног Захарова, привычными движениями поместила руки на его лоб и затылок. Ее глаза потемнели.

Причину аллергии Максима Марина нашла за его подсознанием, в самых глубинных слоях разума, управляющих инстинктами самосохранения. Родители Максима курили, а ему, скорей всего, это активно не нравилось. Приступы удушья единственного сына должны были стать для его отца и матери сигналом. А они не захотели этот сигнал услышать и понять. Родителей давно нет у живых, а синдром закрепился за подсознанием и продолжал «работать «во вред хозяину…

Эмоции и мысли Марины были материальны, когда она этого хотела. Поэтому Марина просто подумала, чтобы гиперреакция организма Максима приближалась к нейтральной. Но для более плавного смещения гормональных процессов требовалось несколько сеансов. Для диагноза и предварительного лечения ей понадобилось несколько минут…

Марина убрала руки со лба и затылка Максима, обняла его голову, погладила волосы, несколько раз поцеловала.

Макс был слегка удивлен:

— Все?

— Пока да. Но для снижения реакции нужно еще несколько сеансов. Так что не советую экспериментировать… Одно обещаю наверняка — тебе всегда будет противен запах табачного дыма…

— Думаю, он должен быть противен любому здравомыслящему человеку…

Макс поднялся на ноги, привлек к себе Марину, поцеловал ее прохладные пальчики:

— За мной Валентинка, Принцесса…

Марина подняла на Захарова чистый, ясный взгляд, наметила тень печальной улыбки:

— Мне пора, Максим…

Макс обнял Принцессу так, словно хотел обернуть ее собой:

— Я боялся услышать это… Я не в праве требовать от тебя что — либо… Но я прошу тебя, попытайся рассказать Артуру о наших отношениях…

— Боюсь, что пока ничего не получится — когда я сказала Артуру, что ты погасил мой кредит и навестил меня дома, он упал в обморок…

Лицо Захарова затвердело. Он подошел к жакетику Марины, аккуратно вывернул рукава на правую сторону, помог его надеть, медленно застегнул пуговички, вкладывая в каждое движение грусть и нежность.

— Раз мы вынуждены расстаться, я сегодня же улечу в Москву. Завтра посмотрю, как установлено оборудование в галерее, назначу день и время презентации, подпишу приглашения. Но из зарубежных коллекционеров скорей всего прибудет только Эдриан Скотт. У него есть виза в Россию… Кстати, что я должен ему сказать?

— Я подумаю… Максим…

— Принцесса…

Они заключили друг друга в объятия. Несколько раз лихорадочно поцеловались.

— Мы увидимся после презентации. Я постараюсь совместить нашу встречу с испытаниями на полигоне, чтобы дольше побыть вместе…

— Хорошо, Максим… Мне пора…

Макс неохотно расцепил объятия.

Держась за руки, они вышли в прихожую.

Марина достала из кармана пальто телефон, подключила его. Тут же раздался силнал вызова.

— Да, Артур…

— Солнышко, наконец — то… Что случилось? Почему был отключен твой телефон?

Марина секунду помедлила, посмотрела на Максима чистым, ясным взглядом, а он не отрывал взгляда от ее глаз и лица.