Любовь Фалалеева - Максим и Марина

— Арт, мне пришлось остаться на школьное мероприятие… Прости, что не предупредила…

— Мариночка, у меня разболелась голова и я приехал домой… У меня страшный шум в голове и снова были галюцинации… Приезжай скорей — я боюсь, что опять грохнусь в обморок…

Макс стоял в шаге от Принцессы. Он слышал каждое слово Артура.

— Арт, я тебя умоляю, пока ты не потерял сознание, постарайся спуститься к консьержу, скажи ему, что тебе очень плохо, что тебе нужен врач… Прошу тебя, соберись с силами… Прости, я отключусь, оденусь и сяду в машину, перезвоню тебе с дороги… Пока, Арт…

— Пока, Солнышко… Жду…

Артур отключился первым…

Макс с тревогой во взгляде смотрел на Марину:

— Прости, Принцесса, у меня хороший слух — я все слышал… Давно Артур болен?

— Да… Обмороки у него с первого дня нашего знакомства… Что было до меня — не знаю… Как — то не пришлось спросить об этом…

Марина говорила, а глаза Захарова заполняла боль:

— Что говорят врачи?

— Синдром хронической усталости… Но мне не удается уговорить Артура меньше работать…

Макс обнял Марину, стал лихорадочно целовать.

А она физически ощущала его душевную боль.

— Максим, мне пора…

— Прости…

Макс помог Марине надеть пальто, придержал за локоть, когда она надевала обувь, надел пиджак и туфли.

Держась за руки, они спустились в гараж.

Арно тенью следовал за ними.

Коля с книгой стоял у машины.

Арно бросил на него властный взгляд, тот понял, быстро сел за руль.

Максим и Марина почти вплотную подошли к «Шкоде», снова заключили друг друга в объятия…

У внедорожника высокая посадка, поэтому Коля видел руки Захарова, обнимающие Марину. В каждом движении этого властного, волевого человека, чувствовалась нежность…

Макс с сожалением разомкнул объятия, отступил на полшага, взял руки Принцессы, несколько раз поцеловал…

— Позвони или пришли эсэмэс, что с Артуром, нужна ли ему помощь…

Марина кивнула.

Захаров открыл переднюю дверцу.

Марина села в машину.

Макс придержал ее руку, поласкал, неохотно отпустил.

— До свидания, Максим…

— До свидания, Принцесса…

Захаров, чуть помедлив, закрыл дверцу машины, отступил на несколько шагов, послал Марине воздушный поцелуй…

Коля, с затвердевшим лицом, повернул ключ зажигания, выехал из гаража…

Макс проследил за тем, как машина с Принцессой покинула гараж, как автоматически закрылись ворота и только тогда, сжав руки в кулаки, он направился к лестнице.

Арно следовал в двух шагах от своего хозяина.

Они молча поднялись на офисный этаж.

Арно видел, как тяжело далось Захарову расставание со своей подругой и он решил задать вопрос, мучивший его:

— Максим Алексеевич, почему Леди Марина не осталась с вами?

— Потому что Артур болен, дубина и подло бросать больного человека на произвол судьбы. А с моей стороны будет еще большей подлостью требовать этого от любимой женщины…

— Понял… Простите за вопрос, хозяин…

— И вот еще что, — усмехнулся Захаров, — может быть ты, как и Санников, будешь звать меня по имени и на «ты»?.. Во всяком случае, слово «хозяин «чтобы больше я не слышал!..

Последняя фраза была сказана таким холодным, жестким тоном, что у Арно по спине пробежали мурашки…

— Слушаюсь… Максим…

— Санникова, Семена, Виталия в апартаменты!..

Арно подошел к кабинету Дружникова, открыл дверь. Кроме Семена там был и Санников.

— Максим требует вас к себе…

Оба молча поднялись на ноги, вышли из кабинета.

Арно, между тем, на ходу позвонил Виталию.

Все вошли в апартаменты. Через минуту появился Виталий.

Войдя в гостиную, Макс сразу подошел к окну, открыл его и отошел на несколько шагов.

— Не понял… Что ты делаешь, Максим?

— Экспериментирую… Меня лечила Леди Марина, но она сказала, что нужны еще несколько сеансов… Сан Саныч, вы, как никто другой, знаете, насколько мне осточертело жить на гормонах…

В гостиную потянуло табачным дымом.

Через несколько секунд Макс закашлялся.

Горло не сжали тиски удушья, в глазах не потемнело. Но ощущение в гортани было далеко от приятного — тысячи иголочек вызывали спазматический кашель.

Арно подлетел к окну, быстро закрыл его.

Виталий встряхивал баллончик с беротеком.

Макс молча взял у него лекарство, несколько раз вдохнул аэрозоль.

Почти мгновенно кашель прекратился.

— Нужно вколоть преднизолон, я боюсь отека Квинке, — Виталий с тревогой смотрел на Захарова.

Макс снял пиджак, закатал рукав рубашки.

Врач достал из кармана специальную ампулу — шпиц, вколол в предплечье Захарова лекарство…

— Максим, — Санников не скрывал упрека, — Кузнецов лечился у Леди Марины два месяца, а ты захотел быть здоровым с одного сеанса…

Макс опустил рукав, застегнул манжету:

— Прогресс все — таки есть — я не грохнулся в обморок… Арно, закажи билеты на ближайший рейс до Москвы… Виталий, я в порядке, благодарю, вы свободны…

Виталий вышел из гостиной.

— Семен, что у вас по Денисову и Дроздовой?

— Ребров сказал, что дом и сад в Ромашково однозначно останутся за Денисовым, так как это премия от командования военно — морскими силами, подтвержденная документами…

— Когда будет слушаться дело?

— В середине марта…

— Хорошо. Что с Дроздовой?

— Тут все сложнее. Районный мэр запретил подпускать нашего юриста к документам, но Самойлов нашел зацепку, подключил счетную палату. Иском бывшего мужа Лидии Борисовны тоже занимается Ребров. Он с трудом убедил Дроздову подать встречный иск, так как медики хоть и зафиксировали побои и передали сведения в полицию, те почему — то не стали возбуждать уголовное дело против ее мужа…

— Сколько продлятся судебные разбирательства?

— Думаю, что долго.

— Надо как — то поделикатнее предложить Дроздовой работу по специальности. Но так, чтобы она не подумала, что ее принуждают «отрабатывать «потраченные на адвокатов деньги… Предоставьте ей свободу выбора…

— Понял, Максим Алексеевич…

— Александр Александрович, что решил Кузнецов?

— Сначала он хочет поработать в эскорте и только со временем согласен принять у меня дела.

— Как к его выбору отнеслась Беатрис Хэмилтон?

— Думаю, что она пока не знает об этом.

— С мужской точки зрения я одобряю выбор Кузнецова, но мой ему совет — пусть постарается не потерять свою мисс, иначе это будет самое крупное поражение в его жизни… Но, пусть делает, что должен. Свершится, чему суждено…

— Я передам Коле твой совет, Максим…

— Нерешенные вопросы есть?

— Вопросов нет. Мы с Семой пока справляемя сами… Мы свободны, Максим?

— Да, Александр Александрович.

Макс протянул руку бывшему наставнику, но настоящему другу. Александр пожал ее. Захаров на секунду дольше задержал его руку в своей, потом, так же, рукопожатием, попрощался с Семеном…