Алекс Вэй - Туман забвения

Ирония Виктора по поводу борделя Звезда Любви оказалась весьма кстати. Принцесса рассудила, попытка не пытка. Шлюхи там дорогие, не зря в этот бордель графы и бароны захаживают. Девицы там в лохмотья не одеваются. Вдруг, что-то приличное найдется. Ну, или неприличное. Плевать. Она все приличия давно в Бездну послала. Все уже привыкли. Цирка с Орденом порока не будет, зато явится на пир, как шлюха…

Пир уже начался, но Эрика пока не спешила спускаться в зал. Она еще не была готова. Подождут. А пока пусть напьются и станут более откровенны. Будет проще понять, кто лжет. Спаивать знатных гостей дело весьма благодарное.

Ева без нее идти на пир отказалась. Сейчас они после бурных постельных игр охлаждались в бассейне.

— Твои татуировки, наверное, что-то значат? — вдруг полюбопытствовала кузина. До этого она, как ни странно, про них не спрашивала.

У Эрики довольно ощутимая часть тела была покрыта татуировками. В основном, слева, где изначально были шрамы. На левом бедре Эрика попросила Карла нарисовать рогопса, с вонзенным кинжалом. Вся нижняя часть ноги вплоть до стопы была занята орнаментом, традиционным для колдландских воинов, только сделанным аккуратнее, чем у варваров. Левые сторону шеи, плечо и половину груди занимал традиционный халифатский рисунок, напоминающий ползучие листья в виде языков пламени. На предплечье нашлось место для фамильного герба рода Сиол в художественном оформлении. От локтя до кисти была надпись на древнеантарийском. Переводилась как «Самое страшное, что может случиться это смерть, но это наименьшее, чего стоит бояться».

Помимо этого, на всю спину от шеи до ягодиц красовался меч, обвитый змеёй, и разрезающий пополам символы Мироздания и Проклятого и по обе стороны живота был вытатуирован бессмысленный, но красивый симметричный рисунок. В свое время она изрядно помучила Карла. Оказалось, у того изрядный талант в художественном деле. И татуировки он делать умел. Себе сделал неплохо. Эрике же хотелось, чтобы и рисунок приличный был и шрамы закрывал. Зато теперь ни одного шрама не заметно. Кроме трех едва заметных царапин на щеке, оставшихся от когтей рогопса.

— С чего ты решила, что они обязательно должны что-то значить? — задала встречный вопрос Эрика.

— У Виктора на лице татуировка. Она значит, он талерманец. Вот я и подумала. У тебя они просто для красоты? — не унималась кузина.

— Именно для красоты, если это можно так назвать. Я хотела прикрыть шрамы, надоело смотреть на них, — не стала лгать принцесса.

— А что у тебя написано вот тут, и на каком языке? Оно точно что-то значит, — не унималась Ева.

Пришлось ответить. Заодно вспомнила, как с этой самой надписью она мучилась. Это была ее первая татуировка. Причем, тогда она еще не думала о прикрытии шрамов. Просто захотела. Причем, именно это. Темный Мессия, в том, что касается надписей, бесполезен. Казалось бы, можно попросить любого написать чернилами, а Карл пусть делает. Эрика попробовала сама, но увы, с каллиграфией у нее оказалось не очень. Попросила Виктора. Тоже самое, вышло некрасиво. В итоге пришлось просить секретаря казначея, у того был красивый почерк.

Ева на этом свои расспросы не прекратила. Эрике пришлось снова уверить, что остальные рисунки для красоты. Тем более, так оно и было. Единственное, с татуировкой на спине отвертеться не получилось, пришлось объяснять, что таким образом она выражает свое отношение к Мирозданию и Проклятому.

— Знаешь, никому не служить и не поклоняться, очень романтично, — заявила она.

— Меньше читай всякий вздор, — отмахнулась Эрика, имея ввиду любовную писанину.

Обсуждать романтику принцесса не собиралась. Пора и честь знать, нужно идти на этот проклятый пир. Благо, собираться недолго…

Принцесса глянула на себя в зеркало, и рассмеялась. Шелковое красное платье держалось на цепочке, которая застегивалась на шее. Открыты были не только плечи и руки, но и спина. Декольте было таким, что платье едва прикрывало грудь. И то, пришлось озаботиться осанкой, выпрямившись как подобает. В другом случае декольте было совсем неприличным. Длина платья была до пят, но разрез с левой стороны доходил до середины бедра. Это было не по-аркадийски, просто шлюхам подобает как можно большая откровенность наряда.

Увы, ничего не подошло. Грудь у Агнетты была раза в три больше, а плечи наоборот уже. Ещё и руки худее. Ну не приходилось той годами учиться владению мечом, секирой, топором и прочими орудиями убийства. В итоге все платья, хоть как-то прикрывающие плечи или имеющие жесткий корсет не налезли.

Обулась Эрика в обычные сандалии, тоже взятые у Агнетты. Правда, распутная девица носила их вне службы, что уже радовало. С прической мудрить принцесса не стала, просто распустив отросшие до плеч волосы. По аркадийской традиции. Правда, эти самые традиции не предполагали криво подстриженных прядей. Но принцесса решила этот момент опустить. Татуировки тоже не предусмотрены.

— Ева, не правда ли, сногсшибательно? — едва сдерживая смех, спросила принцесса у ошалевшей кузины.

— Наверное. Но… так ходят только распутные девицы, — изумленно заметила она.

— А ты думаешь, у кого я эту тряпку взяла? — как ни в чем не бывало, заявила Эрика.

— И ты так пойдешь? — Ева, похоже, не могла поверить.

— Думаешь, мне заняться нечем, кроме как попусту тряпье мерять? Пошли, — скомандовала Эрика и решительно шагнула за дверь.

Стражники, караулящие её комнату, вытаращили глаза. Похоже, дара речи они на некоторое время лишились. Тем временем кузина не отрывала от неё глаз.

— Эрика, прости, но в платье не так ходят, — осторожно заметила Ева, ухватив ее за руку, чтобы остановить. К этому моменту они почти спустились к холлу.

— Знаю, — отмахнулась принцесса.

— Сомневаюсь. Во-первых, выпрямись. Тебе так лучше. Я думала, ты не можешь, но у тебя это неплохо получается, — отчитала ее Ева.

— Мало ли что я могу, — огрызнулась Эрика, и тут же вспомнила о невменяемом декольте, — Блядство, — прошипела она и все же прекратила сутулится.

Грудь у нее, конечно, одно название, но так оголяться на публике даже для шлюхи неприлично. Эрика, уже следя за осанкой, спешно последовала вниз, но Ева снова ее одернула.

— А говорила, знаешь. Не размахивай так руками. Это не подобает. В платье ходят медленнее, маленькими шажками, ставя ноги одну перед другой, — не унималась она.

«Лучше идти неподобающе, чем ковылять, как убогая» — подумала она. Подобающая леди походка в ее случае выглядела отвратительно.

Эрика обернулась и растянулась в улыбке, — Я вообще-то росла при дворе. Я знаю свод этикета для леди. Только есть один момент, мне на него похер, — заявила она и уже сквозь смех добавила, — Еще раз надумаешь меня учить, я велю тебе взять урок по фехтованию. Боевым топором. А лучше — секирой.