Алекс Вэй - Туман забвения

— Это будет не смешно. Да и зачем? Я не рвусь в воины. А вот зачем ты платье надела, если не хочешь его нормально носить? — недоумевала Ева, которая была не в курсе её уговора с Карлом и Виктором.

Принцесса не собиралась её посвящать хотя бы потому, что не хотелось распространяться по поводу собственной несдержанности.

— Я решила вспомнить, что я женщина. Но мне уже захотелось забыть, — с иронией ответила Эрика и все же вышла в холл, потянув за собой Еву.

— И правильно. Воинский костюм тебе идет больше. А вообще, я предпочитаю видеть тебя совсем без одежды, — парировала Ева.

«Проклятье, и чего с тобой делать?» — мысленно возмутилась наследница, но вслух ничего не сказала.

Этот вопрос ее мучил с момента допроса. Дернуло ее кузину зельем напоить. Выяснилось, та умудрилась воспылать к ней чувствами. Торкнуло Еву с тех пор, как принцесса стала открыта прибегать к услугам шлюх. С одной сторону, должно быть лестно. С другой — а какой толк? Ева уже пыталась ревновать ее к шлюхам. Эрика запретила, та вроде успокоилась. Но и ей было не до шлюх. Возлегать с кузиной ей нравится, другое дело, разговаривать с ней не о чем. И вообще, все чаще принцесса приходила к пониманию, было бы проще и понятнее, если бы Евой руководил обычный расчет. Как со шлюхами. Все четко, взаимовыгодно. А здесь непонятно что…

Сама принцесса никаких чувств не испытывала. Более того, она подобные страсти считала для себя неприемлемыми. И дело не в том, что она была уверена, что в девицу с её внешностью влюбиться невозможно. Нельзя сказать, что Эрика от этой мысли вообще страдала. Для похоти есть шлюхи. Выбирай любую. А любовные страсти её не интересовали. Подобные чувства затуманивают рассудок хуже выпивки. Наглядный пример — талерманец. Разумный человек был, а в кого превратился? А сколько дров он из-за баб наломал. Или её отец? Он и так идиот, а Миранда его остатков разума лишила. Полно примеров. Зачем ей это надо? Незачем. Только что с кузиной делать?

«Пока повозлегаю. Там видно будет. Станет трепать нервы, пошлю» — решила для себя Эрика, не забыв предупредить Еву об этих условиях. Кузина согласилась на них. Пока вопрос был снят. Надолго ли?

В полупустой зал принцесса вошла, покуривая самокрутку. Графы и бароны приехали без своих семейств, так что гости уместились за одним большим столом. Разумеется, все стали оборачиваться. Престарелый барон Харальский подавился, знатно закашлявшись.

«Ничего… Может и не привыкнут, зато на всю жизнь запомнят», — Эрика пыталась про себя иронизировать, а на самом деле знала куда деться. Она давно себя не чувствовала настолько не в своей тарелке.

— Всем добрый вечер! Приятного пира. Пьем, веселимся, не отвлекаемся! — поприветствовала принцесса гостей, когда музыканты затихли.

— Вы прекрасно выглядите, Ваше Высочество, — воскликнул уже пьяный барон Дирмий.

— Польщена. Вы тоже неплохо смотритесь, — сыронизировала Эрика, намекая на то, что вид барона ушел недалеко от её изысков.

Толстяк Дирмий отличался полным отсутствием вкуса, и одевался по принципу, лишь бы дорого смотрелось. Учитывая этот факт, принцесса могла предположить, что в своем комплименте барон был искренен.

Не желая привлекать к своей персоне лишнее внимание, принцесса дала знак музыкантам играть дальше и присела на свое место. Служанка тут же начала суетится, предлагая различные яства и выпивку. Принцесса, несмотря на то, что сегодня так ничего и не съела, от еды отказалась. Переоденется, там и трапезничать можно. А так даже кусок в горло не полезет. Выпивать тоже она не стала. С голодухи захмелеть недолго. Сегодня это неуместно.

Отмахнувшись от служанки, Эрика заметила, как Виктор, сидящий рядом, уставился на нее, едва не открыв рот.

— Как тебе платье, — чуть слышно шепнула она, чтобы их никто не услышал. Музыка давала возможность. Впрочем, перешептывались не только они.

— Ты могла найти ещё более развратный наряд? — вполголоса бросил талерманец.

— Это был самый развратный из тех, что на меня налез, — парировала наследница.

— Я пошутил про бордель. Это… Еще и шла в нем как солдат, — съязвил он.

— Заткнись. Нашел время. Ты в платье выглядел не лучше, — зло огрызнулась она.

Виктор ухмыльнулся и отхлебнул из кубка.

— Мне положено, я же не девица. Хотя, будто ты девица, — он рассмеялся.

Эрика подметила, тот уже успел порядочно захмелеть. Вот и несет херню. А ведь она говорила ему. Нет, приказывала. Не напиваться…

Тем временем граф Викентий изъявил желание сказать тост. Все затихли. Эрика, предчувствуя скуку, закурила. Виктор — тоже. Граф затянул длинную нудную речь о будущем Империи и вкладе Клеонии в победу над врагами. Эрика поначалу слушала, но вскоре потеряла интерес к этому набору дежурных фраз. Остальным тоже было не до нудения старика. Намного больше их интересовал ее внешний вид. Так и косились, хотя и старались этого не показать.

— Эрика, твою же мать. Шаль бы хоть набросила, — вдруг шикнул Виктор, когда все выпили и заиграла музыка, — Грудь вывалится. Надень мой сюртук, — он принялся стаскивать с себя сюртук.

Она ухватила его за руку, остановила и шепнула.

— Нечему вываливаться. Успокойся, гребаный пьяница. Я между прочим, приказыала, не нажираться, — процедила она, заодно, вспомнив про осанку, снова выпрямилась. Хоть и нечему вываливаться, но все же…

— Все тосты говорили, не пить не прилично. Сколько я там выпил, — он осмотрел ее, — Вот это еще куда ни шло. Кстати, так и должна держаться благородная наследница. На хера ты вечно горбишься подобно безродной черни? Между прочим, благородная осанка признак высокого происхождения. Я то думал, иначе не можешь. А оказалось, лень, — отчитал ее он, причем не шепотом, и тут же попросил девицу налить ему вина.

— Завтра поговорим, кто тут должен и что может. А пока пей молча, — шикнула Эрика.

Она думала запретить ему пить дальше, но потом рассудила, поздно. Тот уже напился. Вот и пусть развлекается. Завтра поговорит с ним. О том, как он похерил поручения из-за пьянства.

Тем временем сидящие за столом господа пришли в себя от шокирующего зрелища и принялись обсуждать перспективы войны с Халифатом. Эрика только присоединилась к беседе, как влез талерманец, перебив подчеркнуто оптимистичную речь барона Ульмарского.

— Говорите, их пятки сверкать будут? Господа, вы не были в Халифате. Зуб даю, большинство из вас даже рядом с халифатцами не стояли. А я был там. Империи хана, с Портами можете попрощаться. Хотя, вам они на хер не сдались, сидите тут…

«Что он несет…»

— Замолчи, твою мать, — уже не обращая внимания на публику, рявкнула Эрика, отобрав у талерманца кубок, — Выметайся из-за стола. Поговорим когда проспишься.