Артемий Чайко - Королевство Адальир. Просветление (СИ)

Из импровизированного укрытия среди корней было отлично видно и кусок неба, на котором мелькала угрожающая фигура четырёхкрылого существа, и ту часть панорамы, где ручей делал петлю, немного расширяясь. Возможно, если существо искало водопоя, то могло приземлиться именно в этом месте, как в самом полноводном.

Вдруг раздался ужасающий вопль, симплициссимус весь передёрнулся и начал пикировать. Через несколько мгновений существо с грохотом врезалось в землю как раз в том самом месте, где ручей делал вираж. Упав на слабо поросшую травой каменистую поверхность, существо развалилось на две части. Та, что побольше отлетела к укрытию Андрея и Ариллии, а поменьше откатилась в обратном направлении.

Андрей тут же выхватил меч и выпрыгнул из-за корней, готовясь сразиться с непонятным существом, но вопль Ариллии сорвал его планы. Ткачиха, словно бы обезумев, выпрыгнула следом за ним и кинулась ко второй части дракона. Только теперь Андрей понял, что второй частью был какой-то здоровенный воин в тяжёлых доспехах и с парой перепончатых крыльев за спиной…

— Арчи, Арчи, ты прилетел!!! — кричала Ариллия, кидаясь воину на шею.

Монстр поднялся и обхватил девушку обеими руками, легко оторвав от земли.

— Я же обещал тебе вернуться, — проговорило чудовище рокочущим рёвом, — я обещал, что ты больше никогда не будешь одна.

Только тут Андрей понял, что узнаёт этот голос, и он принадлежит его товарищу Брелову. Но, что за сумасшествие?! Он бы ни за что не поверил, что то чудовище, которое он ныне видел перед собой могло быть знакомым ему рок-менестрелем!

— Брелов, ты, дружище? — неуверенно пробормотал он, а сам скосился на симплициссимуса, валяющегося неподалёку. — А с ним что, он повержен?

Но ни Брелову, ни Ариллии до Гнома не было никакого дела. Они стояли молча обнявшись, будучи поглощены в тот момент лишь друг другом.

Андрею пришлось самому приблизиться к сброшенному с небес дракону и удостовериться, что этот каменистый сьиорн уже не представляет никакой опасности.

— Я увидал его, когда пролетал над пиком вон той горы, — Волербус махнул рукой в сторону скал на юго-западе. — Он вызвал у меня жуткое раздражение и я решил по пути придушить эту тварь.

— Я так ждала тебя, думала, что ты не вернёшься за мной… — пробормотала Ариллия, утыкаясь лицом в плечо крылатого великана, ей не хотелось, чтобы Брелов сейчас видел её уродство. Из глаз девы тотчас покатились большие сверкающие слёзы.

— Ты не уродлива, ты прекрасна! — возразил Волербус, словно бы прочитав её мысли. — Я люблю тебя такой, какая ты есть, — он поднёс свои когтистые лапы к лицу девушки, и провёл пальцами по её мокрым щекам, убирая скрывающие лик пряди в стороны.

— Я слышала, что сказал тот ваш кудесник, — Ариллия попыталась снова спрятать лицо, как-то невразумительно дёрнувшись. — Он сказал, что такое заклятие снять никто не в силах…

— А я плевал на то, что сказал он, и на всех, кто что-то говорил вообще! — Волербус оскалился, набрал в лёгкие побольше воздуха и что было силы дунул в лицо Ариллии.

Дыхание монстра как ураган обдало изуродованное лицо ткачихи леденящим потоком, Ариллия зажмурилась и тут же окаменелая корка, столько лет покрывавшая её кожу, стала рассыпаться в пыль, отлетая назад россыпью искр. Через мгновение лицо Ариллии уже полностью очистилось, а слетевшая мерзость расселась и растаяла в воздухе.

— Я одолел твоего главного врага! — сообщил Волербус, торжествуя. — Я поглотил его энергии и впитал силу, ныне мне подвластно всё, что было подвластно ему, и я освобождаю тебя от всех заклятий! — он отпустил руки и отшагнул назад.

Ариллия стояла в полнейшем замешательстве, она уже поняла, что произошло, но боялась в это поверить. Неуверенными шажками приблизилась она к ручью и, присев у кромки берега, с некоторой опаской заглянула в резво бегущий поток. Это было правдой: из зеркала воды на неё смотрело прежнее прекрасное лицо, которое она не видела уже много лет, начав забывать эти черты, поскольку сперва даже не узнала себя…

Ариллия закрыла глаза и из них вновь покатились слёзы, вместе с которыми из девы уносились прочь последние отзвуки былых бурь и страданий. Когда глаза её высохли, Ариллия поднялась и медленно обернулась к Волербусу, взгляд её был исполнен любви и благодарности.

— Это ещё не всё, — Волербус оскалился и от воспоминаний о битвах и победах с уст его бесконтрольно сорвался грозный рык. — Я принёс тебе трофей!

С этими словами он закинул руку за плечо и, сняв прикреплённый к броне, сильно помятый шлем Гиртрона, протянул его девушке.

— Вот всё, что осталось от Гиртрона, — пояснил он, злорадно ухмыляясь, — кусок жёванной стали, кусок ржавой рухляди!

Ариллия осторожно приняла дар и с какой-то брезгливостью заглянула в пустые смотровые щели этого ужасного головного убора. Ни огня ни льда в них уже не было, демон сновидений навсегда лишился этого своего пугающего воплощения.

Тут в себя пришёл Андрей, который всё это время остолбенело смотрел на происходящие чудеса с почтительного расстояния.

— Ты, что, дружище, — протянул он неуверенно дрожащим голосом, — угробил самого Гиртрона?!

— Угробил — не то слово! — Волербус заскрежетал зубами. — Ты бы видел, что я сотворил с Шадоуроком! — он развернулся к Гному всем корпусом.

— Так вот что так грохотало и сверкало на востоке! — догадался Андрей.

Волербус внезапно злобно оскалился и угрожающе двинулся на вавилонца.

— Что, что не так? — Андрей попятился. Он понял, что перед ним уже совсем не тот Брелов, которого он когда-то знал, и здорово перепугался.

— Не так то, — Волербус остановился в нескольких шагах от Андрея, — что ты хотел убить Ариллию, — глаза монстра сверкнули яростью. — И всё же памятуя о том, что мы воины Вавилона, вернее, что я когда-то был воином Вавилона, и мы с тобой играли в одной рок-группе и даже дружили, я делаю тебе скидку, но лучше убирайся с глаз моих, пока я себя контролирую! Уяснил?!

Гном бегло оглянулся и нервно сглотнул слюну, пытаясь, таким образом, прогнать возникший от волнения комок в горле:

— Что ты говоришь, я не понял?!

— Не понимаешь?! — Волербус вынул меч и поднёс его остриё к самой шее Андрея. — Я повторяю, вали отсюда, чтобы я тебя не видел! Ибо я больше не Брелов, имя мне Волербус и философии с гуманизмом во мне осталось не больше, чем воды в пересохшем колодце. Я теперь умею только мстить и наказывать…

— Понял, — Гном нервно кивнул, подхватил с земли свой скарб и, забросив в рот остатки сухариков, бегом припустил в сторону Тарнтгора.