Артемий Чайко - Королевство Адальир. Просветление (СИ)

Силль потихоньку раскрыл глаза и увидел, что лежит на песчаной отмели у подножья какого-то холма. Парень совершенно не помнил, что происходило с ним всё это время, но сразу же догадался, что это сама река вынесла его сюда. Спасение казалось чудом, но ещё более чудесным было то, что Силль совершенно не понимал, где очутился. По идее, рассуждал он, лёжа на прибрежном песке под куполом широко раскинувшегося голубого неба, воды Кристеллии могли принести его только в Зирвельдон, не дальше, ведь после этого города река уходила в подземные пещеры и тоннели, где шла под горами вплоть до самой Кйя-Ори.

Он приподнялся на руках и огляделся, голова отчего-то сильно гудела и картинка пред глазами казалась смазанной как на некачественной фотографии: впереди возвышался холм с боков окружённый лесом, где-то вверху брели своей дорогой белые облака, а сзади слышался шум реки. Силль собрался с силами и сумел перевернуться на живот. Ещё какое-то время он лежал, при помощи походной медитации тщательнейшим образом изучая физическое состояние собственного организма. Закончив проверку, он пришёл к выводу, что совершенно цел, ни ран, ни переломов к счастью не было, но откуда же тогда эта невыносимая усталость и ощущение тотальной слабости?

Силль решил пока не вставать, и, закрыв глаза, вновь погрузился в медитацию. Уже через некоторое время концентрация разума дала свои положительные плоды: вавилонцу удалось выявить какой-то мощный поток негативной энергии, который так подавляюще действовал на него и шёл, как показалось парню, со стороны холма.

Силль упёрся руками в песок, и сдвинулся в сторону реки, ноги его сразу же промокли, очутившись в прохладной воде, но в голове заметно прояснило и в теле добавилось сил. Он ещё немного отполз от холма, отталкиваясь руками, и сил снова прибыло. Оказавшись в воде по грудь, парень понял, что уже может подняться, река богов уверенно нивелировала негативный поток. Обретя вертикальное положение, Силль сразу обернулся в сторону холма, желая увидеть причину негативных течений и просто остолбенел: буквально в трёх десятках метров от берега, наполовину уйдя в землю, лежал Низерельдер! Растительность вокруг него пожухла и почернела, земля взялась тонким слоем инея. Вокруг оружия Т'эрауса клубился недобрый чёрный туман, который струился с холма в низины, окутывая пеленой мрака мёртвые стволы безлиственных деревьев и кустарников. Временами туман озарялся изнутри чуть заметными фиолетовыми всполохами, исходящими от меча. Где-то дальше, за этим чёрным пятном виднелась молодая зелёная листва, голубое небо и даже слышались птичьи трели, но вблизи валяющегося орудия всё было безжизненным…

Теперь становилось понятно, отчего Силля покинули силы. Ещё бы, проваляться подле Низерельдера не знамо сколько, и ждать хорошего самочувствия!

Натренированный в походах взор вавилонца мгновенно отметил, что око меча — кристалл на гарде, несмотря на всполохи вокруг, было чёрным и не светилось, в то время, как по приданиям должно было источать такой же фиолетовый свет. Вероятно, за годы забвения и отсутствия связи с Т'эраусом Низерельдер утратил большую часть своей энергетики, и именно поэтому его так и не сумели найти слуги Гиртрона. А, может быть, погасшее око явилось следствием волшебства Эллмэороса, который некогда вырвал зловредное оружие из рук падшего божества?

Точно становилось понятно только одно: по воле Проведения меч Низерельдер вновь был найден, и обрести его выпало именно на долю Силля. Парень, конечно, не обрадовался такой чести, но теперь именно ему было необходимо сообщить о Низерельдере вавилонскому сообществу и сделать всё возможное, дабы ужасающее и сокрушительное оружие прошлых эпох не вернулось в руки злокозненных прихвостней Т'эрауса, или того хуже — к нему самому.

Тем временем, пространственный трансферт, совершённый Крафтсманом и видимый со стороны вспышкой зелёного света, мгновенно перенёс и мудреца и его нового товарища Килля из гущи сражения много севернее по Кристеллии. Килль и опомниться не успел, как несущиеся с обеих сторон орды герддронов растаяли в воздухе, а вместо пыльной пустоши берега возник поющий птичьими трелями лес.

Однако, видимо чего-то опасаясь, Крафтсман не стал уноситься слишком далеко от прибрежного хэза, удовольствовавшись всего несколькими милями. Килль оказался сидящим в оборонительной позе посреди полянки, по-прежнему закрываясь мечом. Поняв, что он в безопасности, МВДшник глубоко вдохнул свежий воздух леса, и поспешил улечься на мягкие травы, переводя дух. Тело сильно устало в сражении, хорошо поработав мечом, оно всё ныло, и требовало такого же добротного отдыха. Теперь перед глазами воина сияло лишь высокое голубое небо, по которому неспешно плыли золотисто-белые облака. Со всех сторон, обрамляя взор нежной зеленью, нависали бархатистые травы и лесные цветы. Воздух наполняло жужжание стрекозиных крыльев исполинских аз-зурри и гулкий бас собирающих неподалёку нектар огромных шмелей размером с кулак. Безмятежность момента, столь внезапно заменила грохочущие жернова сражения, что Килль совершенно обо всём позабыл и полностью ушёл в созерцание, балансирую теперь на самом краешке реального мироощущения, что граничит с истинным Просветлением. И лишь спустя некоторое время вспомнил о новом товарище, которому, собственно, он и был обязан чудесным спасением.

— Кудесник, ты здесь? — позвал он, осторожно приподнимаясь на локте. Ему даже стало как-то неловко, что он так бестактно позабыл о внезапно пришедшем на помощь всему отряду волшебнике…

— Тут я, тут! — благостной интонацией, свидетельствующей и об улыбке говорящего, отозвался Крафтсман откуда-то сбоку.

Килль отполз немного в сторону, и обнаружил, что волшебник валяется почти вплотную, так же блаженно раскинув руки и созерцая сияющим взором плывущие в небесах облака. Зря Килль пожурил себя за невнимательность, Крафтсман, хоть и был умелым воином, всё же не ушёл от внезапно возникшего умиротворения и также как и Килль уже блуждал в собственных грёзах Просветления.

— Где мы? — спросил Килль, и тут же прислушавшись, различил доносящееся слева лёгкое журчание. — Всё ещё у Кристеллии?

— Ага! — всё той же благостно-счастливой интонацией протянул Крафтсман и, сорвав травинку, принялся усердно жевать стебелёк. — O vitae philosophia dux [3] О, философия, вождь жизни! (лат.) . ! — добавил он чуть погодя, неотрывно наблюдая за плывущими в синеве облаками.

По счастливо-просветлённому облику спутника Килль сразу догадался, что тот погрузился в глубочайшее созерцание, и принял единственно правильное решение: не мешать, да и самому попытаться уподобиться. Он тоже сорвал себе травинку, и, принявшись пожёвывать сочный стебелёк, вернулся в лежачее положение, уставившись на так красиво проплывающие по небу каскады белизны и света…