Дем Михайлов - Свет во мраке

Щелчки разряженных арбалетов раздались одновременно. В отшвырнувшего меня в сторону Шрама ударило сразу два арбалетных болта и со звоном отлетели прочь. Со злым ворчанием я ударился о стену, оттолкнулся от нее и прыгнул вперед, избежав хватки Однорукого, попытавшегося оттеснить меня назад, в то время как Шрам выхватил меч и шагнул к врагу. За его спиной встал Рикар, держащий наготове топор.

Давно такого не бывало, чтобы меня пытались убрать с поя боля.

Что ж… на этот раз нам противостоял действительно грозный противник — могучие и бесстрастные ниргалы. Их не уговорить, их не напугать, их можно только стереть в порошок — и лишь тогда они остановятся.

Звон мечей. Лязг столкнувшихся доспехов. Снова звон — на пол летит взятый на излом сломанный вражеский меч, не выдержавший крепости нашего усиленного оружия. Скрежещут мечи по доспехам, два шлема разом ударили друг о друга. Череда ударов кулаками и коленями выбила из фигур рыцарей-соперников гулкий звон. Кто-то рвется ко мне и Рикару, другие пытаются их остановить.

В этот момент в почти что звериную схватку вмешался я. И вмешался самым рьяным образом, попросту ухватив одного из врагов ниргалов, безбоязненно приняв на грудь страшный по силе удар мечом. И сразу ощутил, насколько ниргалы отличаются от простых воинов — от удара я содрогнулся всем телом, от пяток до макушки. Меня будто кузнечным молотом огрели по груди. Дыхание не перехватило — грудная пластина толстая и мощная, ее так легко не прогнуть — но в ушах зазвенело. Меня это не остановило. Я продолжил начатое движение, резко ударил ногой, попав куда целился — по колену схваченного врага. И мы завалились — я падал спиной назад, обеими ладонями схватившись за шлем противника и тяня на себя. Шлемы ниргалов закреплены жестко, но они не одно целое с доспехами. Мне удалось отклонить шлем так, чтобы между ним и спинной броней приоткрылась крайне узкая щель. Рикару этого хватило — с диким ревом он вбил лезвие топора в открывшийся зазор, пробив заточенным до бритвенной остроты лезвием кольчугу, разбив и смяв ее, а затем добравшись до живой плоти и сотворив с ней то же самое — разрезав, раскромсав и разбив. Тяжелый шлепок и легкий неприятный хруст, ниргала затрясло в ужасной судороге, он забил руками, ногами, заколошматил шлемом по моей груди, я услышал тихий хрип доносящийся из глухого шлема. Тычком свалив его с себя, я обеими ногами ударил по коленям следующего противника, но на этот раз откатился — лишь бы повалить. Удалось — взмахнув руками, враг упал на оба колена, попытался подняться, но на его голову обрушился град ударов, что уподобило его голову кузнечной наковальне. Улучив момент, Рикар вдруг откинул топор, выхватил что-то из-за пояса и рванулся вперед. Удар… отпрянувший здоровяк шагнул к еще одному прижатому к стене Одноруким врагу, нанес новый удар, странно и резко несколько раз дернул локтем ударной руки. Я ничего не понимая застыл — оба «приласканных» им ниргала повалились, затряслись, гребли руками пытаясь встать, били ногами в каменные стены, выбивая в них дыры и награждая нас горстями щебня. Но это агония… Или нечто сильно на нее похожее.

Рикар подобрал топор, поставил стоймя, оперся о топорище и тяжело выдохнул:

— Снова собеседника разговорчивого не сыскали, господин. Эти немыми оказались…

— Чем ты их?

— А вот.

«А вот» оказалось тонкой, но страшно иззубренной длинной спицей посаженной на короткую толстую рукоять. У Рикара таких было две. И по каждой такой вот спице он воткнул в узкие смотровые щели вражеских ниргалов. Не просто воткнул — Рикар медленно показал как именно он ударил и я содрогнулся — опытный ветеран вонзил иззубренные спицы и подергал их там, в глазнице и мозге врага в разные стороны, буквально взбалтывая содержимое их голов. Так старательная хозяйка взбалтывает в миске пару яиц для омлета.

— А спицы кое чем смазаны вдобавок — пояснил Рикар — Особым отцовским рецептиком. Он сам его в свое время придумал, сам и довел до ума на разных… разных людишках. Как он говаривал, на сороковом покойничке рецептик дорабатывать уже не надо было — действовало отлично и быстро.

— Вижу — ошарашенно кивнул я, глядя на двух еще живых, очень даже живых, но бешено трясущихся ниргалов, над которыми склонились два таких же воина и выжидали момента для нанесения последних ударов милосердия. Хотя тут как посмотреть — эти гады такие живучие, что могут пережить тяжкое повреждение мозгов и отравление особым «рецептиком». Но кем же был папаша Рикара?

— Стой — вздрогнул я, снимая шлем — я и не помнил когда одел его. Уже привычка появилась.

— Стою, господин?

— Спицы эти твои… — никак на этих соколиков приготовил, злыдень ты? — я указал на Шрама и Однорукого.

— А на кого ж еще? — фыркнул здоровяк, ничуть не смущаясь ни моего взгляда, ни присутствия тех, «на кого точился топор» — Я господин не такой как вы. Ой не такой.

— Это какой не такой? — буркнул я, сдирая с одного трупа черный плащ и вытирая доспехи начиная с груди и ниже — меня залил из перерубленной шеи тот ниргал, кого я уронил первым.

— А такой! Я не забыл, что эти ребятки посланы к нам совсем не другом. Сегодня они слушают нас, выполняют все верно и быстро, а завтра получат приказ от н а с т о я щ е г о хозяина и вот тогда хлебнем мы лиха, когда эти непрошибаемые образины начнут нас вырезать.

— Да уж… Ну ты… Нет, все верно, конечно, но…

— А что такого? Я не скрываясь делал. Даже объяснил им — пожал плечами Рикар — Это дело такое, господин. Настоящий воин всегда поймет. И они меня поняли — по глазам их видно было. Но вот ведь поразительно…

— Что?

— Яд отца моего губителен страшно. Он мне его завещал, а так же велел, никогда и никому не раскрывать секрета. Ибо погибель в одной капле кроется. Говорю же — на многих приговоренных людишках опробовался, благо их разрешения спрашивать не надобно было. Воистину ниргалы живучи безмерно…

— Слушай, твой отец кем именно подвизался? — не выдержал я — Однажды уже спрашивал как-то, но ты ответил расплывчато.

Спрашивая, я осматривал себя и союзников. У Рикара короткая и неглубокая рана ладони — я не видел как он получил ее. Ниргалы с виду целые, но отметок на их броне прибавилось будь здоров — их словно каменным градом побило изрядно. Если бы не магическое усиление доспехов и кольчуги под ними — исход битвы мог бы оказаться иным. Вон Шрам разрабатывает руку, пристально глядя на локтевое сочленение. Не иначе пропустил удар, и лишь сокрытая под железом кольчуга спасла локоть от увечья.

— А такая и работенка у него была, у отца моего — развел руками Рикар — Расплывчатая. Ну что, господин? Дальше что? Пока в коридоре тишина, но это ненадолго — сдается мне, что ниргалы как усиление шли к тем дверям, через которые мы вошли. Но этого мало. Так что послали их как тех, кто первым под руку подвернулся. А стало быть, и еще десяток другой воинов отправят вот-вот или уже отправили.