Чайна Мьевилль - Шрам

Они были повсюду. Выдры, драгоны, рыбы, воины, женщины. Больше всего – женщин. Беллис питала ненависть к этим пустоглазым, пышногрудым фигурам, монотонно раскачивающимся на волнах, наводняющим город как самые обыкновенные призраки.

Беллис прочла «Эссе о животных», но тайный проект Армады оставался ей неведом.

Она спрашивала себя, куда девался Сайлас и чем он занимается. Не то чтобы она расстраивалась или злилась на него, просто его отсутствие вызывало любопытство и некоторое разочарование. Ведь в конечном счете, другого кандидата в союзники у нее не было.

Он вернулся вечером пятого лунуария.

Беллис впустила его, не прикоснувшись к нему, как и он – к ней.

Выглядел он усталым и подавленным: пыльная одежда, всклокоченные волосы. Он сел на стул и закрыл лицо руками, бормоча что-то неразборчивое, какие-то приветствия. Беллис приготовила ему чай. Она ждала, что Сайлас заговорит, но тот все молчал, и тогда она вернулась к своей сигарке и книге.

Она успела покрыть заметками еще несколько страниц, прежде чем он что-то сказал.

– Беллис, Беллис. – Он потер глаза и посмотрел на нее. – Я должен сказать тебе кое-что. Я должен сообщить тебе правду. Я кое-что от тебя утаил.

Кивнув, она повернулась к нему – с закрытыми глазами.

– Давай-ка… порассуждаем, – медленно произнес он. – Город движется на юг. «Сорго»… Ты знаешь, зачем оно здесь? «Сорго» и другие установки, которые, видимо, инспектировала «Терпсихория», – добывают топливо со дна моря.

Сайлас широко развел руками, намекая на масштаб этих работ.

– Под землей есть залежи нефти, горного молока и ртуси. Ты видела шнекобуры, с помощью которых эти ископаемые добываются на земле. Так вот, геоэмпаты и прочие вроде них обнаружили огромные залежи этих веществ на морском дне. Залежи нефти есть под южным Салкрикалтором. Вот почему там были установлены и работали вот уже тридцать лет «Маникин», «Гипермусорщик» и «Сорго». Опоры «Маникина» и «Гипермусорщика» стоят на дне, на глубине четыреста футов. Но вот «Сорго»… «Сорго» устроено по-другому. – Говорил он так, словно получал какое-то извращенное удовольствие от своих слов. – Так вот, кто-то в Армаде узнал, чем занимаются на этой установке. «Сорго» покоится на двух металлических погружных каркасах. «Сорго» не прикреплено ко дну. Это глубоководная установка, она может двигаться… Можно наращивать буровой ствол и уходить на такие глубины, что Джаббер только диву будет даваться. На многие мили. Ведь нефть и минералы есть не везде. Поэтому-то мы так долго и стояли на одном месте. Армада располагалась над залежами, до которых могло добраться «Сорго», и мы не могли двинуться с места, пока она не набрала запасов, достаточных для запланированного перехода.

«Откуда тебе все это известно? – подумала Беллис. – И что это за правда, о которой ты хочешь мне рассказать?»

– Не думаю, что они качали нефть, – продолжал Сайлас. – Я разглядывал пламя над установкой. Думаю, они добывали горное молоко.

Горное молоко. Лактус сакси. Вязкое и тяжелое, как магма, но холодное, как труп. И насыщенное магонами – заряженными частицами. Стоит в несколько раз больше золота, алмазов, нефти или крови.

– Это треклятое горное молоко не используется как топливо для пароходных двигателей, – сказал Сайлас. – И запаслись они им явно не для украшения. Ты только посмотри, что происходит. Мы направляемся на юг, в более глубокие и теплые воды. Голову даю на отсечение, мы приближаемся к подводным складкам, в которых есть месторождения. Там они начнут бурение при помощи «Сорго». А когда мы приблизимся к месту назначения, твой друг Иоганнес и его новые хозяева воспользуются – чем? – несколькими тоннами горного молока, и один Джаббер знает, каким количеством нефти, чтобы сделать… кое-что. А к тому времени… – Он помолчал, выдерживая ее взгляд. – А к тому времени будет уже слишком поздно.

«Так рассказывай же», – подумала Беллис, и Сайлас кивнул, словно услышал ее.

– Когда мы встретились на «Терпсихории», я, насколько помню, был в сильном волнении. Я сказал тебе, что должен немедленно вернуться в Нью-Кробюзон. Ты недавно напомнила мне об этом. А я тебе ответил, что соврал. Но я не врал. То, что я сказал тебе на «Терпсихории», было правдой: мне нужно вернуться. Проклятье, ты, возможно, все это поняла.

Беллис ничего не ответила.

– Я не знал, как… Я не знал, могу ли тебе доверять, важно ли это для тебя, – продолжал он. – Извини, что я не был честен с тобой, но я не знал, насколько далеко могу зайти. Но будь я проклят, Беллис, теперь я верю тебе. И мне нужна твоя помощь… Я тебя не обманывал, когда говорил, что гриндилоу нередко, по видимости беспричинно, ополчаются против какого-нибудь бедняги, и тогда этот человек исчезает по их прихоти. По прихоти гриндилоу, этих ныряшек. Но я солгал, когда сказал тебе, будто именно это и должно было случиться со мной, – я-то точно знал, за что грин-дилоу собираются меня убить… Гриндилоу при желании могут заплыть вверх по реке до Бежека, где сливаются воедино все реки, а оттуда попадать в Ржавчину и по нему, уже с другой стороны гор, спускаться до самого Нью-Кробюзона… Другие могут по туннелям добраться до океана и до города на берегу. У них, у этих гриндилоу, высокая приспособляемость, и они одинаково хорошо чувствуют себя и в морской, и в пресной воде. Они могут добраться до Железного залива, до Большого Вара и Нью-Кробюзона. Чтобы добраться до города, им нужно только желание. И я знаю, оно у них есть.

Беллис никогда еще не видела Сайласа таким взволнованным.

– Когда я там был, пошли слухи о том, что собираются привести в действие какой-то большой план. Один из моих клиентов – маг, что-то вроде жреца-бандита, его имя повторяли снова и снова. Я распахнул глаза и уши пошире. Поэтому-то они и решили меня убить. Я узнал кое-что… У гриндилоу нет секретности, нет полиции в нашем понимании. У меня на руках эти данные были уже несколько недель, но вот разобрался я в них не сразу. Разрозненные сведения, кальки, сценарии и тому подобное. Ох, не сразу я все это понял.

– Так что же это было? – спросила Беллис.

– Планы, – ответил он. – Планы вторжения.

– Ты себе и представить не можешь, – сказал он. – Боги знают, наша история полна предательств, крови и всякого такого говна, но… это все игрушки, Беллис… Ты не знаешь, что такое Дженгрис. – В его голосе звучало отчаяние, какого Беллис не слышала раньше. – Ты никогда не видела фермы, на которых выращиваются конечности. А лаборатории, где они получают желчь, чтоб им пропасть? Ты никогда не слышала этой музыки… Если гриндилоу захватят Нью-Кробюзон, то они не превратят нас в рабов, не убьют и не съедят нас. Они не сделают ничего такого вот… понятного.