Ольга Карелина - Смертники доброй воли

— Понимаю. Но и Джея понимаю, к тому же во всём этом он оказался из-за меня… как и Дилан сейчас, — Адамас поджал губы и, достав что-то из кармана форменных брюк, протянул Стиану. — Вот, держи. Я это нашёл в мусорной куче недалеко от того поворота, куда сбежал стрелок Лихослава. Уверен, оно тут не просто так.

— Что ж сразу не сказал? — хмыкнул Стиан, забирая листок из плотной белой бумаги, сложенный вчетверо и с печатными символами на обеих сторонах. Адамас пожал плечами.

— Хотел сначала твои выкладки послушать, мало ли, вдруг это просто случайность. Но, как только ты сказал, что там были Брутус и Доминик, стало понятно, что эту страницу нам подбросили. Да и промахнулся стрелок, наверное, тоже с умыслом, как ты и говоришь.

Стиан быстро пробежался глазами по переду и обороту листка — он был выдран из официальной Библии и представлял часть описания Последнего Собора — той трапезы, во время которой на будущего Мессию-Дьявола и его апостолов напали солдаты, а верный Иеремия сумел вывести его наружу без потерь. Адамас с нарочитым интересом рассматривал пожарную лестницу.

— Что ж, мои худшие опасения подтверждаются, — резюмировал Стиан, складывая листок обратно и пряча его за пазухой. — Значит, едем в Седу. Именно там завтра днём — собрание всех видных северных бизнесменов, а также визит самого Аспитиса Пикерова. Есть информация, что собираются они, чтобы сдать свой бизнес с концами правительственным организациям, отрезав тем самым Азата от финансовых потоков. Ты точно со мной?

Адамас кивнул и поднял взгляд на ослепительно голубое небо. Со стороны Брутуса им помогали — он даже догадывался кто. Но, даже если у него не получится стать в нужный момент чёртиком из табакерки, Адамас не имеет права отказываться от шанса по-настоящему исправить своё почти свершившееся предательство.

Ему стало и весело, и страшно одновременно.

Покинув базу — так же беспрепятственно, как и приехав туда, — Брутус и Доминик подхватили ожидавших их в условленном месте Десмонда, всё ещё выглядящего как солдат МД, и того пеланна-диверсанта, с которым наконец довелось поработать бок о бок, и двинулись к собственному маленькому лагерю в горах. До определённого момента никто ни с кем не разговаривал: Брутус с Домиником уже своё отговорили и только довольно улыбались, глядя вперёд, на дорогу, сидящие же сзади оба не желали показывать своих настоящих чувств. Десмонд незаметно косился на соседа — тот, неплохо до этого выполнивший свою работу, пусть по факту и провальную (особенно его чихвостили из-за того, что в Родане он не сумел убить Беккера), отстранённо жмурился на ярком солнце и, по мнению тераса, не очень-то радовался предстоящему им всем последнему шагу в Седе. И сам по сути саботажник, Десмонд отлично чувствовал его настроение и всё ждал, последует ли за недавно свершённое им наказание.

До лагеря было полчаса горной дороги, но не прошло и пятнадцати минут, как Доминик кивнул Брутусу:

— Останови здесь.

Аурис, заулыбавшийся ещё злораднее, с готовностью тормознул у разросшегося на несколько стволов дерева в расщелине сыпавшихся скал, и терас обернулся на брата:

— Десмонд, на пару слов.

Вот и оно. Внутренне усмехнувшись, Десмонд следом за братом распахнул дверцу машины и, спрыгнув на каменистую почву, отошёл за Домиником на пару метров. Он знал, что Брутус и пеланн наблюдают за ними — хоть деньги требуй за предстоящее веселье…

— Объясни мне, братец, — Доминик смотрел на него свысока полумёртвыми рыбьими глазами — как же быстро человек протухает, дай ему только волю, — как с трёх шагов можно было промахнуться? Ты хоть осознал, сколько принёс нам этим проблем?

Десмонд развёл руками, искренне стараясь выглядеть виноватым и расстроенным.

— Он просто дёрнулся не вовремя, понимаешь? Вместо горла я попал в плечо. Бывает, кто не безупречен?

— Десмонд, — Доминик вздохнул и подступил к брату совсем близко, — если бы ты в первый раз пистолет держал, я бы понял, но… Я делаю вывод, что это не случайность.

— Ты… — Десмонд попытался в шоке отступить, но ухмыльнувшийся Доминик, уже наливавшийся силой, тут же схватил его за плечо и удержал на месте, — ты, Доминик, подозреваешь меня в том, что я пытаюсь вам всё испортить?

Тот весело передёрнул плечами.

— На первый раз прощаю, — неприятно улыбнулся он. — Будь отныне поосторожнее, тебе нет больше веры, сам понимаешь. Такое большое дело делаем… А чтобы было ясно, что я недоволен тобой, брат…

Десмонд успел уловить его движение и даже мог бы избежать его, но намеренно не стал уклоняться — пусть его брат и дальше думает, что сильнее его. Кулак Доминика, давно уже совсем не похожего на себя прежнего, с силой врезался ему в скулу, и Десмонд покатился по земле, якобы инстинктивно закрываясь рукой.

— Не надо, Ник! — вскрикнул он, видя, что брат неторопливо подходит к нему и наклоняется. — Я же правда случайно! Я больше не…

Его вздёрнули на ноги, и следующий удар пришёлся под рёбра, точно в печень, — Десмонд согнулся, пытаясь вдохнуть, а Доминик, нажав ему на шею, заставил переносицей налететь на выставленное колено и вновь свалил на камни. Когда его сапог, будто раскалённый прут, вонзился Десмонду в бок, в почку, терас лишь стиснул зубы, скорчиваясь клубком, — он знал, что так будет. Нужно лишь потерпеть…

— Мне так жаль, — откуда-то сверху, сквозь вязкую пелену боли, голос Доминика прозвучал совершенно безучастно. — Я, пожалуй, заберу у тебя гаджеты, чтобы не было каких-нибудь искушений.

Его руки быстро обшарили брата по карманам, на всякий случай перевернув на другой бок, — Десмонд смог лишь открыть один глаз: сидящий рядом на корточках Доминик смотрел на него как на падаль.

— Знаешь, — медленно и задумчиво проговорил он, — не хочу я, чтобы ты опять подставил нас в ненужный момент. Потерпи ещё секунд десять…

На этот раз Десмонд за ним не успел. Понял лишь, что теперь сапог брата прижал к земле его правый локоть, а кисти, будто железные тиски, схватились за руку чуть ниже — и затем пришла такая боль, что он прокусил себе чуть ли не до десны губу и, захрипев, уткнулся в землю. Вместо руки теперь был живым огнём горящий обрубок; прогнав из глаз черноту, Десмонд с усилием повернул голову и увидел, что лучевая кость торчит сквозь рукав, а всего его начинает заливать горячей кровью.

— Ну, всё, поигрались, и хватит, — Доминик без лишних сантиментов поднял брата на ноги, и того чуть не вырвало от взорвавшей всё тело боли. — Пора ехать.

До машины он Десмонда почти дотащил. Кинул на заднее сиденье — поймавший его оторопевший пеланн осторожно усадил тераса, прислоняя к дверце. Брутус одобрительно кивнул Доминику, трогая машину с места, и пеланн, по очереди осмотрев каждого, с нервным смешком поинтересовался: