Дмитрий Христосенко - Кровь дракона. Остаться в живых (СИ)

Получив оговоренную сумму - орк потратил почти все деньги из кошелька, вряд ли у него на руках осталось больше десятка монет, - купец повеселел и приказал охранникам передать товар покупателям.

Так и сказал: "Товар!".

Волкова от этих слов передернуло, и он мысленно пожелал торговцу поскорее сдохнуть. О чем вознес горячую молитву Господу, хоть и не был человеком верующим, аргументируя свою просьбу тем, что без такой циничной сволочи мир будет чище.

- Так что ли выпускать? - удивился старший охранник, услышав приказ. - Поразбегутся же, сволочи!

Купец отмахнулся. Он больше не беспокоился за сохранность товара, резонно заключив, что теперь это уже проблемы покупателей.

- Не поразбегутся. - ответил вместо купца Тханг, чуть не подпрыгивая на месте от нетерпения.

Старший охранник пожал плечами и махнул рукой замершим у клеток подчиненным:

- Открывай!

Выпустив из клеток заключенных, самых нерасторопных подбадривая пинками, охранники взлетели в седла и поторапливая запряженных в телеги лошадей споро покатили прочь, словно опасались, что оказавшись в окружении почти трех десятков орков, покупатели передумают и попробуют расторгнуть сделку.

Покупатели не передумали. Тханг взял руководство в свои руки, против чего Волков отнюдь не возражал, посчитав, что тот быстрее него найдет общий язык со своими соплеменниками. И не ошибся! Рах быстро объяснил произошедшие в их жизни изменения - естественно, к лучшему! - и начал что-то обсуждать с оживившимися после этой новости сородичами, перейдя на орочий язык. Глеб с удивлением отметил, что способность понимать незнакомые языки распространяется не только на фаросское наречие, словно в него встроили универсальный переводчик. К сожалению орки говорили очень бурно, и он понимал их с пятое на десятое, быстро запутался и, плюнув, перестал прислушиваться. Вскоре он заскучал и позвал Тханга, намекнув, что встреча с сородичами - это, конечно, замечательно, но пора бы и честь знать.

Тханг подскочил к Глебу, подтащил за руку одного из соплеменников и сказал, сделав в сторону Волкова уважительный жест:

- Данхельт, маркиз Фарросс.

Орк протянул руку:

- Кранг Орм, младший вождь, маркиз.

- Можно просто Данхельт или Глеб - сказал Волков, пожав ему руку.

Рукопожатие младшего вождя оказалось крепким, но неагрессивным. Глеб, исповодь разглядывая собеседника, отметил честный открытый взгляд из под тяжелых надбровных дуг. Широкоскулое зеленокожее лицо младшего вождя не вызывало отрицательных эмоций. Мощная шея переходила в широкие плечи, а порядком исхудавшее за время заключения тело только подчеркивало их размах.

Вождь, в свою очередь, цепко охватил Волкова взглядом и улыбнувшись сказал:

- Глеб - хорошее прозвище для воина.

Сказал и протянул в сторону Тханга открытую ладонь. Тот вложил в протянутую руку нож. Вождь попробовал подушечкой большого пальца остроту лезвия, одобрительно буркнул и внезапно полоснул клинком себе по предплечью. Глеб отшатнулся от брызнувшей крови и удивленно посмотрел на Раха. Приятель - сволочь такая! - не стал ему ничего объяснять, только ухмыльнулся. Кранг провел рукой по ране, выпачкав ладонь в крови и, встав на одно колено, протянул окровавленную ладонь Глебу. Торжественно произнес:

- Клянусь служить Данхельту, маркизу Фаросс!

- Клянемся! - эхом отозвались остальные орки, подойдя ближе.

Глеб растерялся. Заметивший затруднение приятеля, Тханг подошел и, наклонившись к самому уху, шепнул:

- Я принимаю вашу клятву.

- Я принимаю вашу клятву, - находясь в ступоре, повторил Глеб автоматически. Потом до него дошло, что он сказал, и Волков напустился на приятеля, зашептав в ответ: - Что за дела, вообще? Какую, на хрен, клятву!

Тханг принялся тихонько растолковывать.

Объяснение Глебу непонравилось, он вовсе не собирался взваливать на себя лишние проблемы. В том, что они обязательно появятся - Волков не сомневался.

- Ну, почему они вбили себе в голову, что обязаны мне служить?! Я же ничего такого от них не требую?! Пускай идут на все четыре стороны!

- Законы чести.

Волков выругался.

- Удружил ты мне, - хмуро заявил он Тхангу - Ну, куда я их дену?! Их же никто не пустит во дворец!

- Устроишь в казарму. - парировал Тханг.

- Вот, навязались на мою голову! - страдальчески закатил Глеб глаза, наглядно убедившись, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. - В какую казарму?!

- Дворцовую.

- У-у-у! - провыл Глеб. - Каким образом?!

- Скажешь Виттору.

- Да?! - и совсем тихо, на самом пределе слышимости: - Может ты забыл, кто я на самом деле? Меня даже слушать не станут.

- Станут. Поймут, что другого выхода из этой ситуации не было.

Глеб обреченно повесил голову и уныло потащился по улице, предчувствуя неприятности ждущие его во дворце, когда он заявится в сопровождении толпы оборванных орков. За спиной затопали десятки ног - верные вассалы спешили за своим господином!

ГЛАВА 5

Глеб с кислой гримасой посмотрел в большое овальное зеркало. Оттуда на него хмуро взглянул высокий, спортивного сложения молодой человек с короткими белокурыми волосами, мужественным лицом и яркими, словно светящимися внутренним светом глазами светло-голубого оттенка, наряженный в дорогой, урашенный золотым шитьем, пурпурный костюм и такого же цвета плащ, закрепленный золотой фибулой и ниспадающий вниз красивыми складками. Живот перетянут черным, в тон сапогам поясом. Слева привешен узкий длинный меч с вычурной гардой. Парадная игрушка, а не честное боевое оружие.

Глядя на свое отражение, Волков буркнул:

- Прямо сеньор Помидор из сказки про Чиполлино.

Недовольство Глеба было вполне объяснимым. Как человек своего времени он привык считать торжественной, выходной одеждой строгие деловые костюмы, а не яркие, аляповые наряды, каковые рассматривал только в качестве альтернативы для отдыха на пляже... Да и то, предпочел бы что-нибудь поскромнее, менее... дикое.

Суетившийся вокруг него куафер... или не куафер?.. короче, просто - портной, прекратил на время свое мельтешение вокруг Волкова и спросил:

- Господин чем-то недоволен?

Господин действительно был недоволен. Он долгое время пытался переубедить портного, но тот упрямо стоял на своем, отметая все возражения тем непоколебимым доводом, что пурпурный цвет - благородный цвет настоящих правителей. Глеб вынужден был скрепя сердце смириться с попугайской расцветкой своего выходного костюма, напомнив себе, что не стоит выделываться по пустякам и испытывать терпение местных высокопоставленных лиц, от которых он в немалой степени зависит.

Все же не вытерпел и попытался осторожно высказать недовольство:

- Мастер, вам не кажется, что это - слишком... - он указал глазами на костюм и повторил: - да, слишком...