Дмитрий Христосенко - Кровь дракона. Остаться в живых (СИ)

Глеб отсалютовал проезжавшим нугарцам поднятой рукой. Именно эти ветераны, не смотря на внешний лоск столичных дворян, вызывали у Волкова искреннее уважение. В отличие от амельцев, большую часть времени тративших на дворцовые интриги и различные увеселения, нугарцы всем своим видом показывали, что настоящий рыцарь - это прежде всего воин, профессиональный боец, выделяющийся среди простых солдат, как выделяется волк в своре собак.

Бодро прошагала, не сломав в пути строй, вооруженная копьями и алебардами, тяжелая наемная пехота в пластинчатых доспехах, закругленных сверху шлемах с Т-образными прорезями, напоминающими шлемы греческих гоплитов и дающими лучший обзор чем глухие ведрообразные топхельмы рыцарей, и красно-синих одеждах единого образца.

За ними двигались легковооруженные наемники в кольчугах и открытых округлых шлемах с полями: лучники и копейщики, в черно-желтых одеждах - цветах своего отряда. Сбалансированный отряд, хороший в обороне, а не стесняющие бойцов доспехи придают отряду мобильность, что очень важно в бою.

Капитаны отрядов, верхом на лошадях, возглавляли отрядные колонны.

За наемниками неорганизованной толпой тащились столичные ополченцы. Усталые, покрытые пылью с ног до головы, они уныло ковыляли, не реагируя на окрики командиров, пытавшихся создать хоть какое-то подобие строя. Заржавленные наконечники копий то и дело цеплялись друг за друга. Грязные, залатанные ватные гамбезоны, в которые было одето большинство ополченцев, давно пора было выбросить. Легкий ветерок лениво шевелил влажные, потемневшие от пота волосы. Немногочисленные счастливые обладатели кольчуг в основном являлись сотниками и подсотниками ополчения.

Вместе с ополченцами катились деревянные повозки с припасами. Вдалеке маячили конные стрелки: человек двадцать. Остальные гвардейские лучники двигались в передовом дозоре.

Внезапно послышался свист и вслед за ним, в голове колонны, раздались громкие проклятья и крики боли, перекрываемые диким ржанием лошадей. Глеб привстал на стременах, вглядываясь вперед и пытаясь понять, что там произошло. Рядом с его лицом просвистела стрела, зацепив его по носу оперением.

- С лошадей!

Орки и дворцовые стражники спрыгнули с конец и обнажили оружие, сбив плотный строй, и загородились большими овальными щитами, неплохо, куда лучше треугольных рыцарских щитов, защищающих от летящих стрел. Волков единственный остался в седле, замешкавшись с выполнением команды, и представлял собой отличную мишень. Один из орков - молодой Уфшарх Орм - подпрыгнул и, вцепившись в Глеба, рванул его к себе. В спину орка ударило четыре стрелы: две отлетели, сломавшись о пластины доспехов, но две другие нашли уязвимые места и пронзили живую плоть. Уфшарх застонал, но не разжал хватку и сдернул Глеба с коня.

Волков упал на землю неуклюже, боком, едва не отбив себе все внутренности. Его бесцеремонно вздернули на ноги и запихнули в середину строя, плотно зажав со всех сторон телами. Заполучив стрелу в круп, конь Волкова завизжал, встал на дыбы, молотя в воздухе передними ногами с тяжелыми шипастыми подковами. Шлем, который Глеб повесил на переднюю луку седла, свалился и покатился по земле. Орки отшатнулись, уворачиваясь от мелькающих в воздухе копыт. Конь взвизгнул и стрелой рванул вперед, не разбирая дороги, врезался в толпу ополченцев и, смяв не успевших отскочить в сторону, и поскакал по дороге, взбрыкивая задом.

- Господин...

Глеб вывернул шею и взглянул на обратившегося. Младший вождь Кранг протянул ему подобранный шлем.

- Спасибо. - поблагодарил Волков, торопливо нахлобучил на голову свой шлем и затянул подбородочный ремень.

Засада была устроена мастерски. Укрытия для стрелков были устроены заблаговременно, а значит - противнку был заранее известен маршрут войска.

Оперенный дождь хлестал по растянувшейся в движении колонне с обеих сторон. Львиная доля стрел пришлась на всадников с голове колонны и, хотя дорогие доспехи амельцев отлично противостояли стальному дождю, то одна, то другая стрела находила лазейку. Падали и брыкались раненные кони, ослабевшие от потери крови всадники выпадали из седел и обезумевшие от боли лошади месили их тяжелыми копытами. Для молодых отпрысков благородных столичных семейств развернувшаяся бойня была шоком! Видя как сотоварищи летят на землю и не зная, что предпринять, они потеряли голову и общей кучей поскакали по дороге. Промахнуться по такой огромной мишени не смог бы и самый неумелый лучник. Стрелы били им в спины, они падали один за другим, и на дороге образовался завал из окровавленных лошадиных и человечих тел.

Первыми правильно сообразили нугарские ветераны. Не слыша команд, они принялись действовать самостоятельно. Разумно действовать. Часть дворян предпочла покинуть седла и прикрылась щитами и лошадиными телами. Другие решили положиться на удачу и, пригнувшись к лошадиным гривам, пришпорили скакунов, врассыпную рванув навстречу летящим стрелам.

Послышались резкие, отрывистые команды и из зарослей по обеим сторонам дороги поднялись копейщики. Они сбили плотный строй и направили острия копий на приближающихся всадников. Нугарцы не стали осаживать лошадей, как рассчитывали командиры нападавших, вместо этого они подстегнули коней и вломились в ряды противника. Некоторым удалось перескочить возникшую преграду и они, оказавшись в гуще врагов, принялись бешено махать оружием, рубя всех вокруг и устраивая настоящие просеки в рядах копейщиков. Менее везучие успели соскочить со своих пронзенных копьями скакунов и пешими налетели на солдат. Окруженные врагами со всех сторон они падали от трусливых ударов в спину, но перед смертью каждый нугарский рыцарь успевал отправить на тот свет не менее десятка противников. И враг не выдержал! Дрогнул перед горсткой рыцарей!

Быстрый, резкий в движениях Сувор из Тампля сумел уберечь своего коня и, преодолев сопротивление деморализованных отчаянным натиском нугарцев, вражеских копейщиков, влетел в густые заросли и принялся охотиться за укрывавшимися там лучниками. Над зарослями взлетел многоголосый крик ужаса уничтожаемых, озверевшим от крови, но не утратившим в боевом безумии мастерства рыцарем, стрелков. Вслед за Сувором в зарослях скрылось еще четверо нугарцев и поток летящих стрел сразу поредел - сложно заставить себя расстреливать беззащитных, растерянных людей на дороге, когда поблизости рыщут жестокие убийцы с окровавленными мечами!

Сэр Горик, торопясь вслед за другом, не уследил за своим конем и верный скакун, которому вогнали в брюхо два копья, завалился на бок. Рыцарь успел соскочить, но поскользнулся на располосованных останках врагов и выронил меч. Враги кинулись на обезоруженного дворянина со всех сторон, но опытный ветеран сам является оружием. Первого молодца старый рыцарь встретил мощным ударом кулака в тяжелой, обшитой железными пластинами перчатке и свернул нападающему челюсть. Пока тот крутился волчком, загораживая дорогу своим сослуживцам, Горик воспользовался секундным замешательством противников и следующему неприятелю располосовал горло выхваченным ножом. Метнул клинок в третьего. Четвертому расколол шлем, вместе с его содержимым, остроклювым боевым топором. Подхватил с земли щит и сам врубился в толпу врагов, раздавая удары направо и налево. К нему на подмогу прорвался Шепет - единственный уцелевший к тому моменту дружинник Або. Ободренный подмогой Горик с удвоенной силой заработал топором...