Дмитрий Христосенко - Кровь дракона. Остаться в живых (СИ)

Со времени расправы с шестеркой эльфийских стрелков - Грох потом сильно сокрушался, что ему не довелось поучаствовать - Глеб и его спутники время даром не теряли. Запутав свои следы, маленькому отряду удалось оторваться от возможных преследователей. Они обнаружили в лесу заброшенный охотничий домик, где и провели целых шесть дней, дожидаясь пока истощенные товарищи наберутся сил. Здоровые бойцы тоже не тратили время попусту, каждый день устраивая изматывающие тренировки.

В поединках Глеб еще ни разу не добился победы, но он не слишком горевал по этому поводу, жадно впитывая все показанные приемы. Ему было чему поучиться у своих товарищей. И Грох, и Сувор, и Нант оказались на удивление искусными бойцами, что, впрочем, и дало им возможность дожить до нынешнего дня. Да и остальные бойцы, постепенно восстанавливающие силы, стали иногда к ним присоединяться.

Конечно, опытные бойцы втихую удивлялись неуклюжести Волкова, ведь Данхельта обучали фехтованию лучшие мастера меча, но заметивший их недоумение Тханг дал правдоподобное объяснение, что после тяжелого ранения маркиз не успел восстановить форму. Объяснение было принято, и воины с удвоенной силой принялись за обучение Волкова. Пройдя множество боев они впитали один непреложный закон: личное мастерство - залог выживания.

Глеб признавал их правоту и, пользуясь свободным временем, постоянно тренировался, повышая свое мастерство. Раньше, во время дворцовых тренировок с Виттором и Тхангом, он тренировался потому, что посчитал: в мире, где правит бал холодное оружие искусство фехтования может оказаться полезным. Теперь он так не считал... Он - знал!

Когда сходишься в смертельном поединке - кому жить, а кому умереть решает меч. И если хочешь, чтоб смертный жребий выпал твоему врагу, а не тебе, нужно владеть оружием лучше своего врага.

Тело его за прошедшие дни покрылось синяками от пропущенных ударов, не раз он катился кубарем, сбитый с ног тяжелым щитом или не уступающем в крепости камню кулаком, но он не отступался, упрямо поднимался на ноги и продолжал поединок, не обращая внимания на боль. Своим упорством он сумел заслужить искреннее уважение опытных бойцов.

Вот и теперь, он сплюнул кровью из разбитой губы и возобновил атаку. Мимо! Сувор щитом отразил выпад правого глеба, отвел мечом левый клинок, совершил стремительный проход и совсем не по рыцарски нанес удар головой. Волков успел наклониться, и два шлема столкнулись с дребезжащим звоном, от которого заныли зубы. Промашка не смутила опытного бойца. Не смотря на то, что в глазах потемнело от удара, Сувор коленом въехал Глебу в живот и, в довершение, с размаху опустил каблук ему на ступню. Волков зашипел от боли скрутившей отбитые внутренности и отскочил назад, стараясь не наступать на ноющую ногу.

Сувор опустил оружие и сказал:

- Довольно, маркиз. Поединок окончен.

Глеб проковылял к лавочке возле стены хижины и, сняв сапог, принялся осторожно щупать пострадавшую ступню. Каждое прикосновение вызывало боль, но он смог сделать утешительный вывод, что обошлось без переломов.

Между тем завязался новый поединок. Грох, размахивая тяжелым фальчионом, напирал на своего противника, но рыцарь, пользуясь преимуществом в скорости, каждый раз ловко уклонялся, пропуская разогнавшегося соперника. Грох разворачивался и возобновлял атаку, сделав ставку на мощный напор. Сувор, наоборот, решил сыграть от обороны и терпеливо выжидал когда противник вымотается.

- Хороши! - высказался приковылявший Тханг. Рана еще не зажила до конца, и он почти не мог действовать правой рукой, не говоря уж о том, чтобы принять участие в поединках. Это расстраивало орка больше всего. Он посмотрел на кривящегося от боли Волкова и спросил: - Сильно досталось?

- Всю ногу оттоптал. - ответил Глеб, принявшись легкими прикосновениями массировать ушибленную ногу.

- Сувор?

- Ну, не Грох же! - фыркнул Глеб.

Тханг тоже улыбнулся. Действительно, если бы наступил тяжеловесный Грох, то одним синяком Волков бы не отделался.

Подошли привлеченные поединком и остальные бойцы маленького отряда: Нант, старый рыбак Дых, истощенный, с выступающими ребрами, одетый в одни подвязанные веревкой штаны младший орочий вождь Кранг из рода Ормов, чудом выживший в устроенной туронскими войсками бойне молодой сородич Тханга, Гроха и Кранга, чем-то похожий на волчонка Енг, крепкий как дуб, поглаживающий длинные усы сержант дворцовой стражи Капль, Мерик и худощавый, напоминающий телосложением мальчишку, подсотник ополчения Раон.

Они принялись - за исключением, само собой, Мерика, - громко комментировать каждый удачный выпад поединщиков, обсуждать преимущества и недостатки бойцов, но вскоре роль пассивных наблюдателей им наскучила. Разделившись на два отряда, они устроили групповую схватку.

Личное мастерство каждого бойца не вызывало сомнения, но вот в группе, по мнению Глеба, они работали не очень хорошо. Строй они держать умели, но этим и ограничивались, не используя его преимуществ и действуя каждый сам по себе. С римским легионом, где все воины действуют слаженно, точно единый организм, их точно нельзя было сравнить.

Глеб задумался, почесывая отросшую жесткую щетину на подбородке. Нет сомнений, что Эливьетта не смирится с потерей земель, а значит война с маркграфом Турона затянется, ведь обе стороны действуют однообразно, как во времена земного Средневековья, когда главной ударной силой на поле боя является таранный удар рыцарской конницы. Пехота неплохо зарекомендовала себя в обороне крепостных стен, но в полевом сражении выступает только в качестве вспомогательных войск и использует строй только в обороне против атакующей конницы или для сближения с пехотой врага, после чего начинается хаотичная рубка, где каждый бьется индивидуально, вступая в бой когда погибают впередистоящие бойцы. Бой, как правило, продолжался до тех пор, пока одна из сторон, устрашенная потерями, не обращалась в бегство.

Чуть лучше дело обстоит с наемными пехотными отрядами и немногочисленными элитными отрядами: такими, как дворцовая стража. Но и их тактика намного уступает отточенным временем и сотнями битв тактике знаменитых римских легионов, являвшихся лучшей пехотой и постоянным образцом для подражания, по крайней мере, до наступления эпохи огнестрельного оружия. И если Глебу удасться создать здесь что-то подобное римскому строю, с его умением долго сохранять боевые построения, перестраиваться в соответствии с требованиями меняющейся обстановке на поле боя, их дисциплинированностью и стройной военной иерархией, когда в случае гибели или ранением кого-то из командиров всегда найдется кому взять управление в свои руки без долгих споров, препирательств и перечислением благородных предков, то многих потерь на войне удастся избежать.