Елена Белова - Ах ты... дракон!

Но видеть, как отряд сторожи в полном составе топает по зимней дороге с желтыми ленточками на шеях… прохожие даже о подарочном настроении забывали, наткнувшись на эту интересную картину.

— А кккуда это они все?

— В дорогу, вишь ты, отправляются… вот и молятся.

— Это что ж за дорога такая, что сторожа вся в молитвах?!

— Преступивших ловить идут!

— Армию, што ль? Куды столько-то?

— Молиться, верно. В честь праздника.

— Ага, с всем оборужением…

— Жениться, может?

— Все? Разом? С оружием?

— Да к вам, бабам, порой только с оружием и подступишься. Уы, больно же! Все, понял, понял, отпусти, извиняюсь же!

— Та не, через три улицы дом купца Тиррка Сиолы и его дочки. Она себе, вишь, мужа захотела, вот отец и присматривает жениха. Начали со сторожи… а там, ежели не приглянется, кого другого потянут…

— Да нет, не знаете вы ниче. Я вот вчера слышал, что у дочки нашего Поднятого дите намечается, а от кого, неясно. Сторожник, вишь ты… а имени она не знает. Вот их на выяснение и потянули.

— Дурь не неси. Сын у него, а не дочка.

— Да?

— А то!

— Стойте! Это Маре Сиола взамуж хочет?! Та тощая жердина с голосом пилы?

— Она самая. Характер у ней тоже как у пилы…

— Так, мне тоже срочно ленточку. Не дай Ульве, ей в мужья кузнеца захочется. А я-то холостой…

Сторожа мрачнела на глазах. Отвечать из строя было запрещено, говорить про драконов запрещено тем более, топать молча и слушать знатоков невыносимо в принципе. Кое-кому из сторожи после таких комментариев казалось, что встреча с драконом — не такой уж плохой вариант…

Особенно если его там нет.

Последняя снежная баба — жуткая рожа! — промелькнула и растаяла вместе с дорогой, последнее прикосновение на удачу, последний совет второпях нанятого драконолова (всю дорогу достававшего отряд баснями про свои доблестные подвиги на ниве охоты), последний пригорок…

Пригорок, за которым скрылась разведка… пригорок, за которым они. Редкие голоса, которые смели переговариваться в преддверии первой охоты на драконов как ножом срезало.

— Разведка не вернулась?

— Нет.

— А я его в хватухе и рраз… — продолжал заливаться в настороженной тишине голос драконолова, дирижирующего тыквой. В тыкве, по его уверениям, был целебный отвар, но уверениям его с каждым глотком верилось как-то все меньше и меньше. Как и историям о подвигах.

— И он сррразу!

— Тихо! — прошипел ручник. — Уймитесь, остай, последний раз говорю.

— А сссу… совет?

Старший только скривился.

— Какие там советы, почтенный? Если мне вдруг потребуется совет относительно выпивки, я обязательно вас спрошу. Всем тишина. Разведка?

— Не вернулась.

— Слушьте… сссавет — вперед и ик…

— Заткните его кто-нибудь.

— Ик!

— Вот так. Вернемся — поговорим с теми, кто этого придурка нанял. Повторяю: всем тишина. Ждем знака от второй и третьей руки — они просигналят, когда завершат окружение дракона. Кто-нибудь видит признаки их присутствия? Драконов, я имею в виду.

Некоторое время затаившаяся рука до рези в глазах всматривалась в путаницу заиндевевших ветвей на невысоком холме с ровной, будто срезанной верхушкой. Ни дыма, ни огня, ни даже треска веток. Может, милостью Ульве, драконы снова полегли спать? Или вовсе улетели?

— Никак нет, господин ручник. Только вон там, за тремя деревьями будто пар белеется. Видите? Слева? Для человечьего дыхания его чересчур много.

— Подождем. А где этот… советчик?

А и правда, где? Куст, куда советчика отправили на предмет полежать-отдохнуть (и протрезветь), неторопливо и как-то очень независимо расправлял ветви, а несостоявшегося драконолова не было ни видно, ни слышно. Только пустая тыква валялась.

— Куда он делся…

— Господин ручник! Смотрите, сигнал второй руки — с той стороны! Передают: «Вижу цель»…

— Вижу. Расстояниие… двести шагов… Сетеметы, товсь.

Снять рукавицы, торопливо размять пальцы, подтянуть решетчатую трубу с чарованной сетью, нащупать печать, предохраняющую спуск. Если дадут команду, все, что останется — нацелиться на дракона и сорвать печать. Спуск произойдет сам. Даже если драконье пламя зажарит заживо, сеть долетит.

А семье выплатят «смертные».

Сильно это их утешит.

Помоги, Ульве…

— Печаааать… — сдавленно процедил ручный.

— Не спешите. Только не спешите.

Пальцы трясутся…

— Господин ручный! — разведка вылетела из-за пригорка так, будто за ними по пятам гналась толпа разъяренных заимодавцев. — Драконов за пригорком…

— Бей! — рявкнул ручный.

Вразнобой стукнули спусковые пружины, зажужжали, взвиваясь в небо, серые сети, разворачиваясь в полете, потрескивая, наливаясь сполохами антимагической защиты.

— …не обнаружено… — по инерции договорили разведчики.

Сссссвип!

Долетевшие сети увесисто хлестанули по деревьям и снегу. Синеватые разряды полыхнули и потухли, ненадолго подвесив перед глазами тающие тени. Незадачливые драконоловы замерли, ожидая неизвестно чего. Но дождались лишь доклада разведчиков о том, что на поляне обнаружены только снежные бабы в количестве трех и драные мужские штаны.

— А драконы?

— Кусты заметенные, сыздаля и правда за драконов принять можно.

Облегченный выдох стряхнул снег с ближайшей сосны. Не подвел Ульве, слава ему!

— А пар? — не торопился верить хорошей вести старший.

— Родник незамерзающий…

И тут же за пригорком взвился нечеловеческий крик.

— Дракон? — выдохнул молоденький стражник.

— Сеть! — спохватился кто-то из разведчиков. — Никак схватило кого?

— Придурок, — лаконично высказался старший. — Пошли, глянем.

Поляна представляла собой живописное зрелище. Сети, все еще просверкивающие синими сполохами, устлали подножие пригорка, незамерзающий родник — тот активно сопротивлялся и парил почем зря — и особо неудачливые кустики. В воздухе висела снежная пыль, сети потрескивали, плотно сжимая в своих объятиях подвернувшиеся жертвы…

А прямо у родника, судорожно цепляясь за нее обеими руками, болтался на ветке «советчик» и раскачивался, в последний момент выдергивая ноги из пелен еще одной сети. Чуя живое, сеть хищно сверкала и тянулась краями к добыче, не торопясь, однако, выпускать из объятий толстый пень. Добыча прилежно верещала.

— Что тут происходит? — поинтересовался старший, не особо, впрочем, торопясь на помощь.

— Поймал! — гордо доложил советчик. — Я йго… пымал. Видели?

— Кого?

— Во! — кое-как извернувшись, доблестный драконолов пнул дерево, на котором висел, — Его! Улететь пытался, гад.

И бухнулся вниз.

Почему мне было не по себе, не знаю. Все так удачно складывалось. И с грабежом этим, и следы на снегу, там, на поляне так хорошо замаскировали. И Штуша у нас есть теперь, и вообще.