Роман Алёшин - Чему быть, того не миновать

— Прошу меня простить, уважаемая госпожа, я совсем забылся. Мое имя Этьен, я служу дому Эклер дворецким и в частности леди Семилии как помощник.

— Рада, знакомству, хал Этьен, мое имя Элисса из клана Глицинии. Простите мое любопытство, а это что за прелесть с вами? — улыбнулась альвийка и присела, чтобы потрепать щенка, который тут же начал к ней ластиться.

— Ох, прелесть! Какие добрые слова, для столь плутовского создания! Леди Семилия попросила взять меня это воплощение хаоса с собой на прогулку, а Тишка возьми и вырвись с поводком. Руки у меня уже не те, вот помню в молодости ух какие сильные были! — дворецкий сжал сухие и дряблые руки в кулаки, от чего на коже проступили все вены.

— Так вот кто значит, кто такой Тишка, — поняла Элисса.

Щенок тявкнул, услышав свое имя из ее уст и улегся на спину, подставляя под ласки девушки белое пузо.

— Ох и прихватило же у меня сердце, когда он убежал. Вот помню в молодости ух какое сильное было, все нипочем! Если бы не хал Клерваль, слава его молодости. — убежал бы окаянный Тишка, чем непременно разбил хрупкое сердце моей леди.

— Давайте я возьму поводок, не утруждайте себя.

— Боюсь, мне придется вам отказать, лир Элисса, — с напускным и важным видом заметил Этьен и подняв указательный палец вверх, прибегая к словам с альвийского языка, продолжил. — Примум: Тишка вверен мне, и я не смею добровольно вверять его судьбу в чужие руки. Секундо: я не молод, но все еще силен, а этот плут в первый раз вырвался лишь потому, что застал меня врасплох. Трес:… - Этьен замолк и растеряно взглянул на щенка, тот в свою очередь, взглянул на дворецкого. — Запамятовал, что хотел сказать, зато помню, что в молодости я знал шесть языков, но больше всего любил общий язык. Вот сейчас на нем мало кто говорит и зря, есть вещи, которые можно выразить только на нем, например… например… — тут Этьен сдался и даже ничего не сказал, виновато разведя руками.

— Удачи вам, — попрощалась Гретхен, провожая Элиссу и в частности стараясь поскорее избавиться от этого словоохотливого дворецкого Семилии. Девушка никак не могла взять в толк, как у Семилии хватает терпения слушать все это: «А вот в молодости…».

Элисса покинула дом семейства Эрвье в компании не умолкающего ни на минуту дворецкого. Вместе, они отправились к особняку Эклер. В Этьене было слов все равно что прожитых часов жизни: он говорил без умолку, перескакивая с темы на тему и порой углубляясь в свое прошлое, обожая перечислять все по пунктам и используя слова из альвийского языка. То и дело бедолага провалился в ямы собственной памяти, а точнее, — пробелов в ней. Обрывая речь на полуслове и пытаясь выкарабкаться из туманного оврага едва различимых воспоминаний, Этьен вызывал к себе неподдельную жалость. Дряблость тел мортов, а вместе с ним и разума, под неумолимым напором времени, ужасала альвов и Элисса не была исключением. Если бы не ее любовь к Леону и желание строить с ним семью, она бы ни за что не решилась расстаться со своей вечной молодостью.

Дом Эклер оказался куда больше и богаче, нежели дом Эрвье. По сути он ничем не уступал и даже превосходил по интерьеру поместье на медвежьем хуторе. Все те же элементы роскоши — новомодный паркетный пол, драпировка у окон, скульптуры и массивная, Т-образная лестница в размашистом холле. Семилия встретила Элиссу лично, в своем любимом зеленом платье, ее рыжие волосы, как и на турнире, были покрыты сеткой — обязательное правило приличия, среди женщин человеческой расы. Юная аристократка источала красоту, элегантность и галантность. В ней не читалось никакого высокомерия, присущего большинству людей ее статуса. Этьену Семилия приказала приготовить для девушек чай. Усевшись в своей комнате, перед огромным зеркалом, Семилия сняла сетку и позволила своим роскошным, пламенным локонам струиться по плечам и спине. Волосы графини обжигали одним лишь видом. Элисса даже прикоснулась к ним с неспешной опаской. Семилия как могла объяснила, какую именно косу ей хочется и Элисса принялась за работу. Как это обычно бывает, чтобы скоротать время, девушки разговорились на самые разные темы.

Семилия советовала различные торговые лавки и делилась мнением о том, каких лучше избегать. Как бы между делом, она поздравила Элиссу с помолвкой и грядущей свадьбой, а также рассказала о том, что является подругой Леона с детства и что ее семья дружит с семьей Бертрамов, от того то она и в курсе о столь радостных событиях. На самом же деле, после турнира, Семилия приложила все усилия на то, чтобы узнать, кто же та девушка, что удостоилась чести стать королевой турнира. Слухи в городе разлетались быстро, тем более о сыне столь видной фигуры, как Гидеон Бертрам. Так графиня и узнала о том, что избранная королевой турнира девушка, стала еще и невестой Леона. Семилия взяла руки Элиссы в свои и глядя прямо в глаза, сказала как рада, что юноша которого она знает без малого десять лет, попал в столь хорошие, нежные и любящие руки. Элисса при этом оживилась, ей было очень интересно узнать что-то новое о Леоне. Уже час спустя, девушки весело смеялись, когда юная графиня рассказывала очередную смешную историю, произошедшую с Зотиком, Готфридом и Леоном. Для Элиссы стало открытием то, что некогда это был квартет неразлучных друзей, ныне живущих и смотрящих на жизнь порознь. По крайней мере это не коснулось дружбы Готфрида и Леона. О том, что Леон и Семилия собирались быть вместе, по крайней мере на то рассчитывали их родители, Семилия тактично умолчала. Шестнадцатилетняя аристократка была крайне добра к Элиссе и не уставала повторять, какая чудесная пара выйдет из Леона и Элиссы. Девушки прервали общение, когда послышался пискливый лай щенка, сопровождающий шаркающие шаги дворецкого. Этьен принес поднос с чаем и оставил его на столике. Элисса как раз закончила с прической Семилии, закрепив все косички, «ажурные цветы» — так назывались эти косы.

— Как ты относишься к чаю, Элисса? Знаю-знаю, странный вопрос для представителя культуры, подарившей миру этот восхитительный напиток. Однако, я не привыкла полагаться на стереотипы. Как давней подруге Леона, ты мне очень близка Элисса, и я бы хотела получше узнать тебя.

— Боюсь разочаровать, но я отлично вписываюсь в этот стереотип — как и большинство альвов, я люблю чай, особенно мятный.

— Это же просто чудесно! Я уже чувствую, что мы станем хорошими подругами. Попробуй этот чай, из Далланских трав, мне интересно знать твое мнение.

— Всенепременно, — вежливо согласилась Элисса и взяла чашечку.

Чай имел пряный привкус и был действительно очень вкусным, согревающим изнутри, заставляя вспомнить о жарких объятиях любимого. От этих мыслей, бледные щеки Элиссы порозовели.