Роджер Желязны - Кровь Янтаря

— Что такое? — шепнула Флори.

— Ничего, — сказал я и распахнул дверь.

В квартире еще оставалась старая мебель — софа, столики, несколько кресел, большой стол, — но все вещи Джулии исчезли. На полу лежал новый ковер, а сам пол был наново отполирован. Похоже, что квартира пока никому не сдана: никаких личных вещей я не заметил.

Мы вошли. Я закрыл дверь, снял прикрывавшее нас заклинание и принялся осматривать комнаты. Как только магическая вуаль растаяла, в квартире заметно посветлело.

— По-моему, ничего ты не найдешь, — сказала Флори. — Пахнет мылом, дезинфектантом и краской…

— Кажется, ничего вещественного мы здесь не найдем, — кивнул я. — Но я хотел попробовать кое-что другое…

Я привел мысли в порядок и взглянул на мир сквозь Логрус. Следы магии найти можно только так. Затем я медленно двинулся по гостиной, стараясь увидеть всю обстановку под всеми возможными углами. Флори держалась чуть в стороне и вела собственное расследование — заключалось оно в том, что она заглядывала подо все что можно. Комната для меня слегка мерцала, пока я сканировал диапазоны, на которых проявления магии были бы наиболее заметны, — по крайней мере, на языке этой тени о том, чем я занимался, яснее не скажешь.

Я не упустил ничего, что мог бы упустить, — ни крупных, ни мелких деталей. Не проявилось ничего. Через несколько долгих минут я перешел в спальню.

Должно быть, Флори услышала вырвавшийся у меня вздох, потому что через секунду она уже стояла рядом со мной и упиралась взглядом в комод, перед которым я замер.

— Что — то внутри? — поинтересовалась она, протянула и тут же отдернула руку.

— Нет. Позади, — сказал я.

Когда квартиру приводили в порядок, комод передвинули. До того он стоял на несколько футов правее. То, что я увидел, немного выступало за корпус комода слева и сверху, хотя большей частью все еще находилось позади него. Я взялся за комод и сдвинул его вправо — на то место, которое он занимал раньше.

— Все равно ничего не вижу, — сказала Флори.

Я взял ее за руку и растянул проекцию Логруса, чтобы Флори тоже увидела то, что видел я.

— Как… — она подняла другую руку и провела по прямоугольному контуру на стене. — Выглядит как… дверь.

Я вгляделся в тусклую черту гаснущего пламени. Ясно было, что эта хреновина недавно была наглухо запечатана. Со временем стык рассосется совсем и исчезнет.

— Это и есть дверь, — ответил я.

Флори потащила меня обратно в гостиную и принялась осматривать стену с другой стороны.

— Ничего, — объявила она. — Сквозь стену она не ведет.

— Дарю гениальную идею, — сказал я. — Она ведет куда-то еще.

— Куда?

— Туда, откуда пришла тварь, которая убила Джулию.

— Открыть можешь?

— Буду стоять перед ней и пробовать, — сказал я, — пока не допробуюсь.

Я вернулся в спальню и вновь осмотрел стену.

— Мерлин, — сказала Флори, когда я отпустил ее руку и сделал первый пасс, — а ты не думаешь, что сейчас самое время связаться с Рэндомом, рассказать ему, что произошло, и, может быть, позвать Джерарда прикрывать тылы, — на случай, если ты откроешь дверь?

— Конечно, так и нужно сделать, — согласился я. — Только я этого делать не буду.

— Почему?

— Потому что Рэндом меня туда не пустит.

— Может, он будет прав?

Я опустил руки и повернулся к ней.

— Рад сообщить, но этот раунд ты выиграла, — сказал я. — Давно пора все рассказать Рэндому. Я, должен признать, слишком долго откладывал. А сейчас сделай вот что: возвращайся в машину и жди. Если через час я не выйду, свяжись с Рэндомом, расскажи ему все, что рассказал тебе я… и об этом тоже расскажи.

— Ну, не знаю, — сказала она. — Если ты не появишься, Рэндом меня живьем съест.

— Расскажешь ему, что я уперся как осел и ты ничего не смогла поделать. Успокойся, поразмышляй — и ты поймешь, что так оно и есть на самом деле.

Флори надула губы.

— Так не хочется оставлять тебя одного… хотя и идти с тобой мне вроде незачем. Противотанковая граната нужна? — она полезла в ридикюль.

— Спасибо, обойдусь. Зачем ты их таскаешь?

Флори улыбнулась.

— В этой тени я их ношу постоянно. Полезные штучки — иногда. Ну ладно, я иду ждать.

Она легонько чмокнула меня в щеку и отвернулась.

— Если не появлюсь, попробуй связаться с Фионой, — сказал я. — Расскажи ей нашу историю. Она может подкинуть несколько дельных мыслей на этот счет.

Флори кивнула и удалилась. Я подождал, пока закроется дверь, и сосредоточился на мерцающем контуре. Очертания его выглядели достаточно однообразными — лишь кое-где на них заметны были утолщения, участки поярче или потусклей. Я медленно провел правой ладонью вдоль контура примерно в дюйме от стены и ощутил тепло и слабое покалывание. Само собой, на более ярких участках покалывание было сильнее. Я рискнул предположить, что здесь печать менее надежна. Отлично. Скоро я точно узнаю, можно ли пробить эту фигню, но наступление начать надо именно отсюда.

Я все плотнее оплетал руки Логрусом, пока эйдолоны не стали такими, как я хотел, — подвижными, как кольчужные перчатки, твердыми, как сталь, чувствительными, как язык. Я поднес правую руку к ближайшему утолщению на контуре — приблизительно на уровне бедра — и коснулся. Старое заклинание слабо пульсировало под пальцами. Я сузил отросток, примерился, сделал его еще тоньше, потом еще — пока он не протиснулся в щель. Пульсация стала сильной и ровной. Я повторил процедуру на левой вертикали контура — только чуть выше.

Я стоял, ощущая силу, что запечатывала проход, и тонкие паутинки отростков вонзались в ее структуру. Я попытался сместить их — сначала вверх, потом вниз. Правый проскользнул в обоих направлениях немного дальше, чем левый, но тоже быстро увяз в стене. Я подкачал энергии из Логруса, радугой переливавшегося во мне и передо мной, и влил эту энергию в перчатки, — лишь только я сделал это, Логрус вновь сменил форму. Я еще раз попытался пошевелить отростками — правый скользнул вниз, наверное, на целый фут, прежде чем пульсация сдавила его; тогда я толкнул его вверх — и он поднялся почти до упора. Я попробовал проделать то же самое с левым отростком — он проскочил до самого верха, но когда я повел его вниз, он прошел, наверное, дюймов шесть от стартовой точки.

Я тяжело дышал, мокрая рубашка липла к спине. Я снова влил в перчатки энергию и сумел протолкнуть отростки чуть дальше вглубь. Сопротивление стало упорнее, а пульсация ощущалась так сильно, будто огромное чужое сердце билось у меня в руках и отзывалось в самом центре груди. Я остановился, отдохнул, затем увеличил интенсивность воздействия сразу на целый порядок. Логрус вновь перекосило, я протолкнул обе руки к самому полу и, задыхаясь, опустился на колени. Теперь нужно было пробивать горизонталь вдоль пола, по нижней линии контура. Тот, кто запирал дверь, явно предполагал, что она больше никогда не будет открыта. Искусством здесь и не пахло. Примитивная тупая сила.