Владимир Пекальчук - Трюкачи - роман завершен

- Верно, - коротко подтвердила Киоко.

Йома коварно ухмыльнулся:

- Тогда будь так любезна, передай ей это, когда она вернется. Обронила у киоска с такояки.

Он плавным и небрежным жестом бросил ей небольшой черный предмет, словно предлагая поймать, но Киоко на этот трюк не клюнула, шагнув в сторону и пропустив брошенную вещь мимо себя, и ни на секунду не ослабила бдительности. Йома, увидев это, только странно хмыкнул, а затем произошло самое неожиданное.

Он повернулся к Киоко спиной и пошел прочь.

Девочка быстро взглянула на упавший предмет и узнала кошелек Уруми.

- Ты что, гнался за ней только затем, чтобы вернуть кошелек?! - изумилась она.

Йома остановился и оглянулся:

- Я догадываюсь, что ты себе навоображала - но да, просто хотел вернуть. И все.

- Кретин, ты же ее до полусмерти напугал!

Тот лишь пожал плечами:

- Я-то что мог поделать? Когда я ее окликнул, она просто бросилась бежать. Если бы она убежала - как потом найти?

- У нее в кошельке ученическое удостоверение!

- Я не заглядываю в чужие кошельки.

- Даже так? Вообще-то, она учится за стеной от тебя, в соседнем классе!

- А я откуда знал? Первый раз твою подружку увидел.

- Это потому, что на переменах она боится выйти из класса, чтобы с тобой не встретится! - заявила Киоко.

Йома в ответ лишь ехидно ухмыльнулся:

- Я бы ни за что не выбрал себе такое лицо, но людям при рождении такого права не дают. И я с этим ничего не могу поделать.

- Тебя, похоже, оно вполне устраивает, не так ли?

- Мое лицо - моя трагедия. Я не знаю, что ты видишь на нем, лишь догадываюсь, что ничего хорошего. Но что бы ты по моему лицу ни прочла - мне сейчас просто грустно.

Он повернулся и пошел прочь.

Киоко проводила его взглядом и негромко сказала:

- Уруми, вылезай уже!

А сама торопливо двинулась следом за уходящим Йомой и окликнула его:

- Погоди... Хочу понять одну вещь.

Он обернулся:

- Какую?

- Если ты не такой, каким выглядишь на самом деле - почему бы тебе не перестать пользоваться своей внешностью? Ты сетуешь на свое лицо - но нагнал страху на всю школу, стал сильнейшим банцу. Это ведь твой выбор.

Йома зловеще усмехнулся:

- Нет, не мой. Меня сделали защитником школы, не спросив, и я сам даже не сразу понял это. Я не дрался с Куродой, он хотел меня проучить, но испугался. Я никого не бил в парке Ханами. Меня пытались побить двое из Бенибэ, но это один из них ударил второго, не я. Я не сделал ничего из того, что мне приписывают. Вообще никого и пальцем не тронул.

Киоко смутилась, услышанное оказалось слишком неожиданным.

- А Такехиса тогда что?

- А что Такехиса?

- Отмороженный он. И ты с ним водишься по собственной воле.

- Оглянись вокруг. Много ты видишь желающих дружить со мной? Дэлайла только что уехала обратно в Штаты, с кем мне еще водиться? Я и так до четырнадцати лет рос дома, в одиночестве. Юдзи, конечно, не ангел - но я вожусь с ним, потому что он единственный, кто не против водиться со мной. Вот и все.

- М-м-м... извини, что спросила.

- Ничего страшного.

Вернувшись обратно, Киоко снова позвала Уруми:

- Да вылезай уже, трусиха. Ушел он.

А про себя подумала, что все это чересчур невероятно для искусной лжи.

***

Телефон зазвонил посреди ночи.

- Йоклол возьми! - выругался Тирр, - за такое хочется убить! Кто?!!

- Оказывается, тут по соседству есть служба психологической помощи, - сонно пробормотала Марго, - и наш номер отличается на одну цифру... К нам теперь часто звонят посреди ночи самоубийцы всякие... Я выключить забыла вечером... Спи спокойно.

Маг ухмыльнулся. Конечно же, забыла, его стараниями. После того как младший ушел спать, он быстренько утащил Марго в их спальню, после чего они вспомнили бы о внешнем мире только при землетрясении или там ядерной войне. Хм... самоубийцы? Забавно.

Телефон снова зазвонил.

- Выруби его на расстоянии, - посоветовала Марго, - огненный шар брось, что угодно, лишь бы заткнулся...

- Сейчас.

Тирр надел халат, вышел в коридор, притворил дверь в спальню и снял с аппарата трубку.

- Моси-моси ?

- З... здравствуйте, это телефон доверия? - раздался несмелый мужской голос.

- Слушаю вас, - отозвался маг и пошел на кухню: за четыре часа с Марго он растратил бездну энергии, надо бы что-то покушать.

- Простите, а что с вашим акцентом?

- Я долго жил в США, - ответил он.

- Я... понимаете, я хочу покончить жизнь самоубийством.

- С работы уволили или жена ушла? - пальнул наугад Тирр.

- Жена... Как вы угадали? - удивился собеседник.

- Ну вы же не первый сюда звоните.

- Д-да... да, конечно, вы правы... То есть, на самом деле, она давно ушла, четыре года уже...

- И что же, вы только сейчас надумали? - искренне удивился маг.

- Вы понимаете, сегодня мой день рожденья... Ну то есть был, то есть вчера - сейчас ведь уже за полночь...

- Без четверти четыре, если быть точным.

- Да... И вот сегодня, то есть вчера, мне исполнилось сорок лет...

- Поздравляю.

- Не с чем тут поздравлять, - вздохнули на том конце провода. - Я весь вечер просто просидел на кухне. У меня и гостей-то не было...

- Не звали, или не пришли?

- Да некого мне звать! Жена ушла, нового никого с тех пор... как-то не сложилось... Друзей в общем-то тоже нет... с работы, что ли, кого? Как будто мне там эти рожи не опостылели... никто там, кстати, даже и не вспомнил, что у меня юбилей...

- Стало быть, я угадал дважды, с карьерой у вас тоже не сложилось.

- Да какая там карьера! Сижу там каждый день, как проклятый, с девяти до шести, а меня до сих пор воспринимают, как мальчика на побегушках! Йошихара, сделай то, Йошихара, сбегай туда... поксерь эти бумаги и отнеси Кодаме-сан... У Кодамы-сан, между прочим, для этого секретарша есть! Дура двадцатилетняя с наштукатуренной мордой... Мой начальник на восемь лет моложе меня и говорит мне 'Йошихара', а я ему - 'Кодама-сан'...

- Ну, хорошо. А что вы сделали, чтобы это изменить? - поинтересовался Тирр, доставая из холодильник салат из морепродуктов.

- В смысле, что сделал? Говорю же, работаю там каждый день, как...

- Это я понял. Вы приходите на работу, которую терпеть не можете - поправьте меня, если я ошибаюсь...

- Ненавижу!

- Ну еще бы, - хмыкнул маг. - Приходите и тупо отсиживаете от сих и до сих, мечтая, чтобы день поскорее закончился. Никакой инициативы, естественно, не проявляете, планами и перспективами не интересуетесь, любое поручение воспринимаете, как наказание, а не как повод проявить себя - не говоря уже о том, чтобы выйти на начальство с собственными идеями. Творческий подход вам чужд. Так чего ж вы хотите? По-моему, отношение к вам как к работнику - вполне адекватное.

- Просто мне не повезло с работой.

Тирр проглотил кусочек маринованного кальмара и хмыкнул:

- Так за чем же дело стало? На свете тысячи профессий. И миллионы рабочих мест.