Олег Бубела - Дамби - не гад!

Скупо поздоровавшись, я не стал затевать привычную язвительную пикировку, а перешел прямо к делу. Но и тут меня поджидала неудача. Судя по всему, директор давно ждал моего визита и успел подготовить все необходимые бумаги. Мне только и оставалось, что забрать их и из банальной вежливости поинтересоваться здоровьем старца… Что? Конфеты? Значит, Джок меня обманул! Подсунул какую-то дешевую отраву, вызвавшую у клиента лишь расстройство желудка! Вот же лживая тварь! Надеюсь, перед смертью ты успел помучаться! Эх, столько средств выброшено на ветер…

— И не жалко тебе было денег на 'Сон Разума'? — будто слыша мои мысли, спросил директор.

Мое сердце пропустило удар. Дамблдор все знает! Это ловушка! Он действительно ждал меня, чтобы поквитаться! Но Малфоя голыми руками не возьмешь! Я попытался атаковать, однако директор был наготове. Легко и непринужденно он лишил меня оружия. Заклинание Альбуса оказалось настолько сильным, что меня отбросило от стола. Вспомнив, что камин еще активен, я попробовал этим воспользоваться, но мой рывок к свободе был остановлен простейшими чарами связывания. И вот, хищно оскалившись, Дамблдор подтягивает меня к себе, и я с ужасом понимаю — это конец…

Оказавшись в серебристом тумане, я почувствовал, как нечто выталкивает меня из разума блондина, и не стал этому противиться, а мгновением спустя ощутил себя в директорском теле. Увлекательное путешествие по чужой памяти привело к тому, что я совсем забыл о контроле над заклинанием, поддерживающим связанного Малфоя, и тот, подчиняясь гравитации, рухнул на пол, словно мешок с картошкой. Тряхнув головой, чтобы избавиться от впечатлений, оставленных просмотренными воспоминаниями, я поднялся со своего 'трона' и обошел стол. Не знаю почему, но вид франта, гусеницей извивающегося у моих ног, доставил мне огромное эстетическое наслаждение. Заметив, что я за ним наблюдаю, Люциус прекратил дергаться и злобно зашипел:

— Вам это с рук не сойдет! Согласно постановлению Визенгамота пятьдесят третьего года, незаконное применении легилименции карается шестью месяцами Азкабана!

— Вот как? — вскинул я брови. — А сколько полагается за предумышленное убийство и организацию покушения на жизнь кавалера Ордена Мерлина, Верховного Чародея Визенгамота… и далее по списку? Думаю, этих подвигов будет вполне достаточно для поцелуя дементора. Особенно если учесть, что виновник торжества ранее являлся активным участником террористической организации. Ну, есть, что сказать? Вот и правильно. Как говорится, молчание — золото!

Поигрывая трофейной палочкой, я уселся на диван, оказавшийся невероятно мягким. Надо хорошенько подумать. Все, что сейчас произошло — не более чем экспромт, обусловленный моей взвинченностью и рефлексами директорского тела, которые, будем откровенными, фактически сделали все за меня. Вряд ли я в здравом уме стал бы нападать на гостя и уж точно поостерегся бы с наскока лезть к нему в голову. Хорошо, что для таких случаев у директора имелась многократно отработанная связка действий. В итоге все прошло как по нотам, и даже от соглядатаев удалось избавиться.

Я бросил взгляд на покрытые инеем картины. Крайне полезное заклинание! Как нашептывала память, оно погружало слепки личности магических артефактов в глубокий сон, попутно стирая их недавние воспоминания. Так сказать, специфическая смесь 'ступефая' и 'обливиэйта', разработанная несколько веков назад специально для излишне любопытных обитателей магических портретов.

Со стороны Малфоя донеслось напряженное сопение. Блондин снова попытался сбросить путы, и снова без какого-либо успеха, ведь силы для заклинания я не пожалел. Ну и что мне с ним делать? С одной стороны, я получил прекрасный компромат на блондина, а с другой — дал Люциусу лишний повод для моего немедленного устранения. Отпускать его нельзя, но и 'авада' — не выход. Конечно, избавиться от тела — не проблема (магия мне в помощь!), однако исчезновение главы Попечительского Совета будет тщательно расследовано, и факт нашей встречи обязательно всплывет. Причем даже если благодаря авторитету директора и его былым заслугам мне удастся отбрехаться в беседе с аврорами, коалиция противников Дамби так просто не отступит.

Будем реалистами — после падения Волди Малфой стал кем-то вроде вожака для оставшихся на свободе Пожирателей и разделяющих их идеи чистокровных волшебников. Устранив его, я вместо организованной и придерживающейся установленных правил игры оппозиции автоматом получу свору агрессивных шакалов, готовых в любой момент вцепиться мне в ляжку. Уверен, прежний хозяин тела тоже это понимал, оттого и позволил правой руке Темного Лорда избежать заслуженного наказания.

Признав бесполезность усилий, Люциус затих. Прислушавшись к его эмоциям, в которых воцарилась обреченность, я удовлетворенно хмыкнул. Правильно, пусть понервничает, попрощается с жизнью. А то ишь, чего удумал, сопляк! Я тебе не таракан, чтобы меня травить!

Ладно, продолжаем шевелить извилинами. Если убийство отбросить, остается три варианта — обливиэйт, непреложный обет или сдача Малфоя властям. И все они имеют существенные недостатки. Даже если у меня получится качественно стереть Люцу воспоминания о произошедшем, никто не гарантирует, что в скором времени эта слизеринская гадюка снова не попытается меня ужалить. Непреложный обет, как подсказывала память, должен заключаться при свидетелях и при наличии палочки у Малфоя, а я не такой дурак, чтобы давать оружие в руки тому, кто собирался меня прикончить.

Да и сама магическая клятва доверия как-то не внушала. В каноне за ее соблюдением следила Ее Величество Магия, но в реальности все было завязано на психологии волшебника, добровольно накладывающего на себя скрепленное заклинанием ограничение. Если маг решит, что нарушил Обет, чары сработают, и он утратит свои способности, но если сумеет отыскать лазейку в формулировке, которая позволит обойти клятву, то его совесть останется чиста. А поскольку Малфой и 'совесть' — понятия несовместимые, данный вариант отпадает.

Вызов авроров — тоже не выход. Это повысит мой рейтинг в глазах общественности, но вызовет невероятно бурную реакцию в рядах политических противников Альбуса. Те, кто поумнее, наверняка решат, что я использую этот повод, чтобы окончательно раздавить коалицию старых семей, и пустятся во все тяжкие, не желая отдавать свою власть, а остальные вроде Крэбба и Гойла последуют примеру старшего товарища. Так сказать, подхватят упавшее знамя и отправят за моей головой наемных убийц. Или сами объявят крестовый поход, если дурости хватит. В итоге — новая гражданская война, на этот раз до полного уничтожения одной из противоборствующих сторон. М-да, веселенькая перспектива! Интересно, а как бы разрулил ситуацию настоящий Дамблдор?