Василий Блюм - Мычка

Ощутив досаду, Мычка невольно хмыкнул. Фигура у очага вздрогнула, шевельнулась. Раздался задушенный полу-вздох полу-вопль.

— Кто ты, и что делаешь в моем доме?

Высокий, прерывающийся от волнения голос, мешковатая, не по размеру, одежда, бледный овал лица. Руки и ноги скрываются в ворохе шкур, но то, что доступно взгляду, выглядит на удивление хрупким, словно хозяин долго и мучительно болел. Мычка поморщился. Он готовился говорить с охотником, а вместо него попался подросток. Как ни хочется, но придется объяснять, хотя бы для того, чтобы узнать, куда на ночь глядя делся его будущий спутник.

Стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно, Мычка произнес:

— Я Мычка, лесной охотник, пришел, чтобы пообщаться с Зимородком. Подскажи, где его найти?

Собеседник скрестил руки на груди, стараясь сделать это неспешно, но Мычка заметил, как дрожат пальцы, комкая шкуру на плечах.

— Откуда ты знаешь Зимородка, и что за дело?

Ощутив раздражение, но по-прежнему оставаясь подчеркнуто вежлив, Мычка произнес:

— Зимородка я не знаю, вернее, знаю, но лишь понаслышке. А что касается дела — тебе это будет не интересно. Так где же он, ушел на охоту, уплыл на рыбалку, или ненадолго отлучился и скоро будет? Скажи, и я более не буду докучать, уйду.

— Ты можешь уйти прямо сейчас, чем сильно меня обяжешь, — процедил собеседник, глядя подчеркнуто мимо гостя. — А Зимородку… я передам. Хотя вряд ли ему это будет интересно.

Раздражение прорвалось, Мычка подался вперед, схватив подростка за подбородок вздернул, прошипел:

— Я знаю, у вас не принято привечать гостей. Но, не перегибай. Мое терпение тоже не безгранично.

От резкого движения голова хозяина мотнулась, звякнув, отлетел гребень, до того уложенные в сложный узел, волосы растрепались, заструились по плечам черным ручьем. Огромные, наполненные страхом глаза взглянули бездонными черными колодцами, рот приоткрылся, обнажив ровные белые зубки. Острый вздернутый носик, изящные раковины ушей, тонкие, но удивительно чувственные губы… Девушка!

Мычка невольно отшатнулся, ошарашенный превращением, уставился, не зная, что сказать. Не смотря на заметную дрожь, девушка вздернула носик, бросила гневно:

— Да как ты посмел? Ты, ты… — Ее взгляд сместился. Глаза, и без того расширенные, увеличились еще. — Нечисть лесная!

Мычка чертыхнулся, закусил губу. Опять эти песни о лесной нечисти. И где они только понабрались? Каждый встречный, едва заметив его уши, начинает блажить на весь лес. Не исключение и эта, хоть и молодая, но в чем-то весьма симпатичная девчушка. Вот она открыла рот, набирая воздуха для крика, отчего грудь, до того едва заметная, приподнялась, выпятилась небольшими холмиками. Сейчас сюда сбежится если не вся деревня, то уж ближайшие соседи точно. И будет сложно растолковать, что он не хотел ничего плохого, да и зашел-то всего на чуток.

Рука метнулась вперед, пальцы плотно легли на рот, не позволяя вскрикнуть. Подавившись воздухом, девушка зашлась кашлем, задергалась, вырываясь. Пытаясь удержать, Мычка прижал хозяйку дома к стене, продолжая зажимать рот одной рукой, вторую поднес к губам, процедил:

— Да уймись ты!

Девушка несколько раз дернулась, промычав нечто невнятное, затихла. Удивленный подобным послушанием, Мычка пристально взглянул девушке в глаза, подозревая подвох, отвел руку, готовый в случае чего вернуть ладонь на место. Однако, девушка молчала. Ее лицо приобрело озадаченное выражение, а глаза уставились в одну точку.

— Откуда это у тебя? — она коснулась безымянного пальца.

Мычка поднял руку, с некоторым удивлением воззрился на кольцо, о котором за прошедший день уже успел позабыть, произнес:

— Это Филина кольцо… — Осекшись, взглянул с подозрением, поинтересовался: — Тебе-то что за дело?

— Блестит красиво, — огрызнулась девушка.

Мычка покачал головой, сказал с удивлением:

— И что с того, что блестит? Толку-то все одно нет.

Девушка фыркнула, сказала с презреньем:

— Что б ты понимал! Много таких вещей за жизнь-то видал, нет? То-то и оно.

Мычка опешил. Девушка мало того, что не проявляет страха, так еще и отчитывает. Столь вызывающее поведение не вызвало восторга, слишком юна и неопытна, чтобы командовать. С другой стороны, лучше так, чем безумная паника и полный ненависти истошный визг. Скупо улыбнувшись, он произнес примирительно:

— Вообще-то оно мне без надобности. Подарил бы, да для дела нужно.

— Больно надо! — вновь фыркнула девушка. Однако тут же поинтересовалась: — А что за дело?

Мычка помялся, раздумывая, стоит ли говорить, прислушался, пытаясь уловить шаги приближающегося хозяина, но так ничего и не услышав, сказал:

— Понимаешь, мне нужно найти человека по имени Зимородок. Его дальний родственник, Филин, попросил отвести парня в город, а чтобы не возникло сомнений, передал кольцо, по которому тот сможет понять, что я не вру.

Девушка сказала с высокомерной гримаской:

— Чтобы понять, что ты не врешь, никаких колец не надо. С такой простой рожей какие хитрости? Только с чего Филин взял, что я куда-то собираюсь идти?

Мычка открыл и закрыл рот. Эта девчушка и есть пресловутый родственник Филина? Нет, этого не может быть. Ведь учитель говорил, что… Мысли путались, лезли одна на другую, в попытке воссоздать слова наставника. Но, сколько Мычка не мучился, так и не смог вспомнить, чтобы Филин хоть раз обмолвился что за родственник живет в деревне по соседству: парень или девушка. Это он сам, потворствуя желанию, придумал спутника, в деталях воссоздал образ будущего друга, кем был вскоре стал, не мог не стать, тот, в ком течет кровь суровых воинов подземья. И вот теперь, когда мечты развеялись, он не знает что делать.

Мычка продолжал таращиться на девушку, а перед внутренним взором стояло лицо Филина с насмешливо изогнутыми губами и озорной хитринкой в глазах. Даже после расставания, оставшись далеко позади, в затерянном среди леса домишке, наставник продолжал посмеиваться над учеником. Мычка бы не удивился, узнай, что именно в этот момент Филин держится за бока, с трудом сдерживая распирающий смех, и раз за разом прикладывает к глазам тряпицу, промокая набежавшие слезы восторга.

Словно понимая, что творится в душе у гостя, девушка поглядывала искоса, вкладывая в мимолетный взгляд столько яда, что Мычка, как ни противился нахлынувшему чувству беспомощности, ощущал себя последним глупцом. В наступающем сумраке паники мелькнуло светлое пятно воспоминаний. Последняя оговорка учителя. Мычка напрягся, вспоминая сказанное дословно. Паника ушла, страх отступил, вновь ощутив уверенность, Мычка пристально взглянул на хозяйку дома.

Ощутив перемену, та занервничала, покосилась с великим подозрением, не понимая, почему губы гостя, только что кривившиеся от обиды и растерянности, вдруг разошлись в злорадной улыбке.