Юрий Москаленко - Малыш Гури. Тетралогия (СИ)

— Ну, привет барбос как дела, проголодался наверное. А я тут тебе угощений нанес. И не я один. Давай глянем, что там подкинули добрые люди?

Ага, ожидаемый набор. В кожаном мешочке типа кошелька перекатываются монетки, интересно, как сильно они тебя боятся? Думаю, от силы страха будет зависеть качество и количества содержимого кошелька. Наверное, стоит полазить вокруг памятника, за столько времени тут такое количество подобных мешочков должно валяться вокруг, ну не ел же их зверёк и не складывал в укромном месте, зачем это ему.

И вот на этом месте я и задумался, а не превратился ли какой-нибудь хомо-сапиенс в зверюшку, не потерял ли он человеческий образ, из-за лёгких денег и достающейся бесплатно пищи. Это надо обмозговать, что-то муторно на душе от таких мыслей.

Что у нас дальше, ожидаемая куча мяса, хорошо прожаренное, пахнет восхитительно, а в этом свертке отрез ткани они там, что с ума посходили, что ли, или каждый несёт то, чем богат, собираются толпой и несут подношение за всех. Логично! Что ещё, а ничего, закончилось счастье не успев начаться.

— Эй, пёсик ты есть будешь или тебя обязательно сперва погладить?, — Правой рукой старательно водил по каменной шерсти, но эффекта ноль, — не понял у тебя тоже сегодня выходной? Но поесть-то надо.

Правая рука гладить устала, уселся на постамент рядом с псом, правой рукой развернул ткань, закрывающую жареное мясо, а левой бездумно гладил Бобика по голове между ушами. Честно скажу, я был расстроен и разочарован, ведь так хотелось пообщаться с собачкой, хоть какая живая душа пусть и полукаменная.

Боковым зрением заметил голубоватое свечение из под ладони левой руки, на среднем пальце просматривалось тонкое плетение пропадающего кольца я так удивился, что вздрогнул, когда шершавый язык прошёлся по моему носу.

— Ура, привет, ожил! Как ты тут без меня, проголодался, соскучился? И осторожнее с хвостом, ты себе все бока оБобьешь.

Для затравки начали с мяса принесённого посетителями, потом под разговор сунул ему под нос косточку длиной с мою руку, захрумкал с удовольствием, наверное, ему кальция не хватает, ну это мы поправим, у меня этого кальция ну просто завались, как говаривал один популярный представитель семейства кошачьих. Косточки закусили шашлычком моего производства и скажу я вам, он был на порядок лучше чем то мясо, которое нам спонсировали посетители. Душевно посидели, кулончик успокоился не нагревался, не холодил, вёл себя спокойно. Болтал не о чём, поглаживая приятную на ощупь шёрсточку, погружаясь в успокаивающее, расслабляющее и убаюкивающие зеленоватое свечение. Тишина, покой, чувство защищённости обволакивало меня, усыпляя. Пёс улёгся в наглую мне на ноги, перевернувшись на спину и подставив пузико под почесушки. Самое интересное, мне не было тяжело под этим мощным лохматиком. Шерсть приятно грела ноги и со стороны каменной плиты вместе с зеленоватым свечением распространялось приятное тепло.

— Так, а вот засыпать тут, не стоит. Пока Бобик до завтра, я домой.

Подхватил мешок и осторожно почти крадучись направился домой. Явно не хватает ночного зрения, или радара, да простого фонарика, очень жаль, что мои ожидания по поводу второй функции кубика не оправдались. С горем пополам, но до своей пещеры добрался. Костёр почти прогорел, уха готова правда есть особо не хотелось и я решил оставить её на утро. Опять в столовой на ковре, улёгся, раздевшись, одни панталоны оставил, накрылся новым покрывалом, под голову сложенный коричневый плащ и баюшки!

Империя «Синг».

Где-то далеко от побережья Тихого моря.

Лето 7024 года.

— Помоги! Помоги! Скорее! Погибаю!

Снов как попал сюда, не было, а тут мой блохастый перед глазами и кричит громко на всю голову, я наконец-то очнулся. Темно только от почти потухшего костра отсвечивали красным цветом угольки.

Голос в голове пропал, но навеянный образ так меня и не покинул, звал и тянул к себе, столько было в нём отчаяния и надежды! На душе тяжко и тоскливо, ощущение надвигающейся беды, неотвратимой, неизбежной, сопротивляться которой сил нет, да и желания.

— К чертям всё, моему другу хреново, он зовёт меня, надеется на помощь, он верит, что я приду, он надеется, он ждёт.

В темпе подскочил, почти в полной темноте оделся и экипировался, из оружия нацепил метательные ножи и тесак, но вся надежда только на кубик. В свете разгорающегося костра, успел подкинуть пару поленьев, рассмотрел сторону кубика с красной небольшой полоской, зажал пальцами сильно, чтобы не выронить и пустился, с какой только мог скоростью в таких условиях, на выход в сторону дороги. Шишки набитые не считал, пару раз падал довольно жёстко, по моему даже порвал штаны и разбил в кровь коленки, но кубик из рук не выпустил. Вылетел из хода на свежий воздух. Темно, небо закрыто тучами, звёзд не видно, с левой стороны чёрная стена скал, с правой на фоне чуть посветлевшего неба виднеется бруствер. Нужно к памятнику, но если нестись по тропинке монстрика, шуму будет много, да и через кусты пробираться незамеченным не выйдет. Направился на бруствер, с горем пополам сполз по косогору в канаву возле дороги и осторожно стараясь не шуметь, двинул к постаменту. Когда забрался на бруствер посмотрел в сторону памятника, он весь светился, но не спокойным зеленоватым цветом, а ядовито жёлтым распространяющим угрозу и тревогу и возле него отчётливо выделялись какие-то фигуры, две из которых весьма впечатляющего размера и роста. Значит посетители и такие которым отказать собачка не смогла. И угроза явная, без драки не обойдётся.

Жить очень хотелось, ведь только всё начало налаживаться. Бросить и уйти к себе я не мог, да и бессмысленно это, если эти гады грохнут Бобика тогда хана придёт и мне. Найдут сразу, так, что без вариантов, хочешь жить, сам, — лиши жизни пришлых, с хорошими намерениями они явно не пришли.

Подкрадывался осторожно, постоянно прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. Сойдя с дороги на тропинку, ведущую к постаменту, увидел картину своего ожидаемого кошмара.

Вплотную к памятнику не доходя всего маленький шаг, расставив руки в стороны мордой к Бобику стоял маленький пигмей, стоял молча, слегка покачиваясь из стороны в сторону. По бокам от него, немного сзади, два гиганта очень похожие на активных участников того кошмара в который попал я когда первый раз очнулся в этом мире. Ну, вот и встретились. Ярость, дикая ярость проснулась во мне при воспоминании о криках девчонок и пацана, истязаемых ублюдками. Убить, — во что бы то ни стало, убить. Непонятная сила наполняла всё тело, жажда крови просто зашкаливала.

Бобик носился по периметру, постамента пытаясь лапой достать незваных гостей, но жизненное пространство у него видать ограниченное и в бессильной злобе он продолжал носиться перед пигмеем не в состоянии достать, ни его самого, ни его сопровождающих. Я приблизился к ним шагов на десять, вдруг пигмей что-то закричал, высоко задрав руки над головой и в тот же миг от постамента в его сторону потекла ручьём серебристая инстанция, осязаемая и видимая, от наслаждения ушастый запрокинул голову назад и выгнулся всем телом.