Юрий Москаленко - Малыш Гури. Тетралогия (СИ)

— А вы так и не поняли, Ваше Величество?, — верховный почти смеясь, развернулся всем корпусом в сторону императорской четы, — Я требую удовлетворения! Меня оскорбили, как и память о моём сыне. Озвучивать на всю империю домыслы убитой горем женщины ещё не повод для обвинения в преступлениях представителей императорской семьи, не имея доказанных материалов и не проведённого должным способом расследования. Все слова в мой адрес считаю клеветой и требую сатисфакции. Я вызываю на дуэль герцогиню Барондэ, как полноправного господина этой леди. Наказание графини есть внутренний вопрос сюзерена и вассала, я же готов получить удовлетворение от её госпожи…, — герцог усмехнулся, — любыми способами!, — очень не достойный намек на прежний статус герцогини, определивший нынешнее её положение в обществе.

И снова гробовое молчание в зале и только звук раскалываемого раздавленного хрустального бокала в руке императора и сочащаяся кровь владыки из пораненной руки. Но мгновение и кровь свернулась, раны нет, но вот само её пролитие говорит о том, что поединок уже не может пройти без жертв. Император сам того не желая приговорил проигравшего, отчего его и без того отвратительное настроение резко перевалило за планку тихого бешенства. В таком состоянии его могла успокоить только императрица, но и она выглядела обескураженной…

Герцогиня не является прямым представителем рода, только родственники могут в этой дуэли остаться живыми. Только родственники. Ближайшие родственники. Вот если бы Император объявил герцогиню женой…

Маркиз сжал в бессилии зубы. Опасения императора оправдались, верховный нанёс удар в самый опасный момент и по самому слабому месту в этой ситуации. Удар этот явно рассчитан…, или тоже спонтанный… непонятно!

Марьян бледная, со слезами наворачивающихся на глаза стояла полностью растерянная и смотрела на побледневшего своего повелителя, вернее повелительницу. Противостоять верховному магу в открытой схватке невозможно. Он и мечник от бога, а уж про магическую составляющую и говорить не чего.

Вот так! Обрести сюзерена и тут же его потерять, став непроизвольно причиной её гибели.

Боль отчаяния разрывает душу. И нет рядом того кто бы мог защитить. Как же она устала всё время быть сильной! Мужа давно нет, а он…, он всё равно бы не смог помочь…, или смог бы?

Мысли о Хэрне успокаивали, а кулон неизвестного божества, подаренный ей Хэрном при расставании, распространял по груди непонятно откуда взявшееся тепло.

— Я знаю, что не в силах запретить этот поединок…, — император тяжело поднялся с трона на ноги, — но пользуясь правом, объявляю о назначении заступника! Вы не будете против, дорогой брат?

Верховный со злостью уставился на императора. Ответить отказом можно, только ведь потом и толки не хорошие по империи пойдут…

— Нет, пусть будет заступник, только не из числа наших родственников, Ваше Величество. И из всех кандидатур, я сам выберу себе противника…, что-то уж крови очень хочется, — кровожадно добавил верховный.

Несомненно, последняя его фраза точно поубавит желающих сегодня умереть за любовницу императора. За императора все бы пошли на смерть, а за его пассию… Гробовая тишина в зале…, леса рук от желающих нет…, обречённый прощальный взгляд милых глаз герцогини в сторону императрицы и злобно довольная ухмылка на лице верховного… наконец-то!

Неожиданно раздался радостно-громкий, поставленный голос, от которого все в зале вздрогнули как от испуга:

— Его светлость герцог Ивалье со спутниками…, — объявил о прибытии очередных гостей и посетителей императора улыбающийся церемониймейстер…

Утро! Прекрасное утро…

Какое наслаждение проснуться на чистых простынях под тёплым одеялом и на мягком матрасе. Развалиться на широкой кровати и нежиться, зная, что по подъёму тебя ждёт аппетитный сытный завтрак. Вот оно счастье!

Я оглянулся вокруг. Комната пуста, Хэрна нет. Да и как бы он проник в комнату, когда я основательно закупорил входную дверь.

О-о! Поединок, как я о нём забыл?

— Хэрн! Хэ-э-эрн!, — Мысленный посыл в никуда

— И чего кричать?, — сонно усталый голос в голове раздавался эхом как бальзамом, — выспался?

— Прекрасно выспался! Как у Дора в гостях побывал!

— Ага, у Дора, скажешь тоже! Для этого кое-чего не хватает!, — весьма тонкий намёк на толстые обстоятельства. Видно Хэрн сильно уставший раз позволяет себе такие вольности.

Ну, гад, а мы не будем возмущаться и обижаться не будем, ответим достойно…

— Я же сказал что выспался, а вы хамить изволите… Всё так плохо?

Вот почувствовал, что Хэрн усмехнулся. Не-е-ет! Раз хамит, значит выиграл курилка!

— Ты не поверишь, но Шер, так, же как и я, почти не хмелеет остальныё уже вне игры! Решили признать между нами ничью. Ставку "Печальных" поделили между собой. На улице продолжается пьянка. Поражение островитяне признали, теперь можно ничего не бояться. Ты как знаешь, но я тут нашёл один плацдарм…, ну ты понимаешь. Пойду отдыхать. Без надобности особой не беспокоить! Как понял!

— А как же Марьян!

— Не сыпьте сахер на хер! уважаемый лэр, — очередная моя присказка применённая Хэрном весьма в тему, — Уверен меня уже успели забыть, — резкая отповедь от Хэрна. Страдает бедняга, но по опыту знаю, случайные связи душу не исцеляют…, скорее даже наоборот, — Может это и к лучшему…

Чувствую, алкоголь на бравого канна всё равно действует и душу обнажает, а в случае с Хэрном последствия, из-за этого, могут быть непредсказуемые.

— Уверен, что тебе это надо?, — прямо спросил я друга.

Молчание, долгое молчание может, обиделся? Но нет ещё немного игры в молчанку и тоскливый вопрос.

— Думаешь, она меня вспоминает?

— Однозначно. Как можно тебя не вспоминать. Спасителя и просто великолепного мужчину. Боюсь советовать, но может, стоит отдать плацдарм Шеру или в качестве утешительного приза Персону.

— Не-е, "Печальный" выбыл из игры надолго. Зуб даю, до завтра шиш на ноги поднимется, а вот Шер…, ладно пусть помнит мою доброту…

Завтрак проходил у меня в общем зале. Пришедший Хэрн завалился спать в комнате, а под жуткий храп и убийственные запахи перегара, если не сказать хуже аппетит как-то не приходил…

Пара тесто-мясных изделий с собой и вот уже отдыхаем на свежем воздухе, на заднем дворе таверны. Тень с лошадкой Хэрна проверены, накормлены, а бугай графа и вовсе даже один из прихваченных пирожков выпросил. Теперь можно спокойно подумать, отдохнуть после вкусной еды и спокойно дать желудку переварить всё то, что я смог в себя впихнуть, а удалось мне многое…

— Вкусно, небось?

Вопрос явно адресован мне, вот только кто его задал не видно что-то.