Юрий Москаленко - Малыш Гури. Тетралогия (СИ)

— Ну…, — замялся с ответом, — ну, он занимался орденом, полком, наконец.

— Он ни с кем даже знакомиться не захотел. Какие девки в клане, а? Одна подружка Жаннетт, да и сама Жаннетт чего стояли. В-о-от, а он от них как от прокажённых бегал.

— Так это всё Стив виноват, он ведь новые законы в клане ввёл.

— Ну и что? Это-то ничего не меняло. Тот же отец Стива, господин Валуа и то, не удержался, я про Стэйна и вовсе молчу. А вот твой братец страдал и страдал, между прочим, по этой стерве…

Я пожал плечами. Может и есть доля правды в словах Хэрна, но ведь это совершенно не имеет никакого отношения к сегодняшней нашей проблеме. Так ему об этом и сказал.

— Малыш, ты тупица, дорогой!, — сделал вывод Хэрн, — Все эльфийки в той или иной степени относятся к тварям способным тебя приручить через своё тело. А если они нацелятся ещё и на твою душу…, открою тебе секрет. Дана, относится именно к такой категории. Согласен с тобой, Мартин селён в этом плане, он аристократ и возможно, что и дальний родственник императорской семьи, а у них наиболее развита защита в этом направлении и видя это, Дана пошла на отчаянный шаг, призвав в свидетели полурабочий алтарь храма покинутого бога, но и оно сработало. Теперь и себя саму и твоего брата она связала невидимой цепью, разорвать которую боюсь уже никому не под силу. И сами они тоже уже не в состоянии. Так что это парочка, поверь моему опыту, ещё нам всем нервы потреплют. А в моём случае…, — Хэрн задумался.

А я рассматривал его уже совсем другим взглядом. Хэрн открывался мне с другой стороны, со стороны подуманного психолога обладающего способностью принимать выверенные решения даже в личной жизни.

— А в моём случае накладываются ещё и древние ограничения. Я думал о твоих словах, о том, что дети сами по себе не рождаются убийцами, насильниками и монстрами, за них это делает окружающее их общество. Те же родители и друзья, племя, где им довелось родиться, государственный строй и социальная ниша, где им суждено было очутиться. Всё так, но я…, — опять пауза, — я её боюсь. Боюсь до дрожи в коленках. Меня постигает животный ужас, а вместе с тем уже сейчас так же по животному к ней тянет как к женщине, ну ты понимаешь. И эта внутренняя борьба меня начинает постепенно съедать изнутри, — Хэрн тяжело вздохнул, — А представляешь, что со мной будет, когда она и душу свою мне откроет? В-о-от! Страшно! Успокаивает только наличие твоего подарка, — он показал кисть правой руки, на безымянном пальце которой красовалось подаренное мной ему кольцо, — Вот моё спасение…, но что делать с эльфой, я не знаю.

Я смотрел на друга и размышлял. Мучится, будет Хэрн, если станет избегать общества травницы, но и терять его я тоже не хотел и была вероятность того, что она через меня решит приручить Хэрна, а в итоге приручит нас обоих. Но не терять, ни заставлять мучиться Хэрна я не хотел…

— Знаешь, думаю, стоит выбивать клин клином. У тебя есть запасная страховочная система, это я. И пока о ней никто не знает ты в безопасности, никто не в состоянии причинять тебе вреда. А со своими чувствами ты уж сам в состоянии справиться. Поэтому сегодня же собирайся, вечером, опять в гости к эльфе. Поговорите, пообщаетесь, обсудите свои проблемы, повезет, отдохнешь, нет, так хоть найдёшь ответы на свои вопросы. Ты не чего не теряешь, раз она тебе не стала делать ничего плохого в тот раз, то и в последующие у тебя есть шанс остаться целым…

Как понимаете, ночь была испорчена. Спать оставалось всего ничего, поэтому я, даже не ложась, принялся заниматься по хозяйству, используя в качестве подсветки в темноте магические светящиеся шарики по-простому светляки.

И так понятно, что мы на грани очередного грандиозного шухера, думал я. Но, поразмыслив, пришёл к выводу, что в любом случае в эти сети бы Хэрн попал всё-равно, рано или поздно это бы произошло.

Получилось рано. Не знаю к добру или нет, но осуждать его за это я был не намерен. Вот только это древнее предостережение в виде запрета браков между эльфами и каннами…

Предков ни стоит недооценивать, ведь они в своё время через такое прошли, такое испытали, так что к их посланиям пусть и дошедшим до нас в таком замысловатом виде как традиции, законы и обычаи, стоило относиться со всей серьёзностью. Но и мы, живущие сейчас, имеем и своё мнение и даже если хотите мировоззрение. Мы тоже много знаем, умеем и чувствуем. И опираться только на древние запреты не стоит, ведь и так говорят, что во всяком правиле есть свои исключения…

Вот под такие не радужные мысли я и хлопотал по хозяйству. Чтобы взбодриться на завтрак соорудил себе заряженного молока, остатки которого перелил в свою флягу. Выпив пару свежих яиц закусив их вчерашним хлебом, посыпав на него солью и начал собираться в дорогу. Пора проведать предоставленную в наше распоряжение отару овец. Кстати о ней. Как не крути, а теперь придётся нам оставшееся время отработки ночевать рядом с отарой, ведь эта эльфа, если ей, что-то в голову взбредёт, или чё приспичит, может и в гости наведаться…, а тут стоит в лесу на полянке целое стадо овец, собаки даже присутствуют, а вот пастухов и след простыл. Подозрительно. Не стоит так палиться со своими возможностями, а потому привет шалашики и мягкие подстилки из сена и травы. Заодно и запасом сена займемся…, а пока мешок за спину, палочку— посох в руки и вперёд на мины за орденами, чувствую, мне сегодня устроят тёплый приём…

— … блин как в воду глядел! Видно уже успели разнести по селу мои слова о макрах и об их детях. Все встречные на меня волками смотрят, а пацанва в стайки сбиваются и в сторону леса направляются, видно на обратном пути меня будут засады ждать. Посмотрим…

Госпожа Кларен на удивление всеобщим психозом не заболела и встретила меня, как и в прошлый раз, очень приветливо. Правда теперь рядом с ней постоянно крутилась курносая девчонка, что при моём посещении села в прошлый раз вместе со всеми участвовала в куче-мале и задиравшая меня обидными словами. Но вот сегодня её словно подменили и вела она себя как разведчик на задании, видно местная шпана делегировала ее, приставив к маме, чтобы знать, о чем, же мы с ней так долго разговариваем…

— … все видели. А кто не видел, тем рассказали. Смело ты с отцом старосты разговаривал, — усмехнулась госпожа Кларен, — Смело, но очень глупо…, — добавила она.

А когда девчонка, её старшая дочка по имени Шарэн, выбежала на улицу тихо произнесла.

— Не надо было так говорить на всё село о детях. Шакалами у нас недоносков называют, а ты…

Я скривился, хотя в этот момент ел вкуснейшую кашу, чем меня почивала в гостях эта добрая молодая женщина. И зачем было распускать свой длинный язык, похоже, теперь мне его постараются немного укоротить, а если не удастся это сделать детям, тогда укоротят взрослые и ровно на голову. Печально!