Ольга Куно - Шпионские страсти

Она посмотрела на меня пристально, чуть нахмурив от волнения изогнутые изящными дугами брови, словно надеялась, что этот взгляд не позволит мне увильнуть, уйти от ответа или придумать убедительную ложь. Но, будто вспомнив, что требовать она от меня ничего не вправе, Леана быстро отвела взгляд.

— Я не прошу вас выдавать тайны моего сына и тем более ваши собственные секреты, — снова подняла глаза она. — Просто ответьте мне на один вопрос. То, чем он занимается… Это сильно идёт вразрез с нашими законами?

Я улыбнулась и покачала головой:

— Госпожа Кантри, вы можете быть совершенно спокойны на этот счёт. То, что делает ваш сын, ни в коей мере не противоречит интересам Ристонийского государства.

Сказать, будто Нарцисс кристально чист перед законом, значило бы согрешить против истины. А так я сказала правду, и Леана это почувствовала. Морщинки на её лбу разгладились, линия губ стала мягче. Она кивнула, на пару секунд прикрыв глаза, и слабо улыбнулась в ответ.

— А вы действительно сослуживица Джозефа? — спросила она затем, теперь уже значительно более расслабленно.

— Мм… не совсем, — призналась я. Склонила голову набок, ища подходящие слова. — Скажем так, мы с ним коллеги. Но служим в разных местах.

— Жаль, — искренне сказала Леана.

Я улыбнулась ей в ответ.

В Таврополис, эрталийский городок, расположенный на границе с Эркландией, цирк приехал без предварительного предупреждения, как, впрочем, и всегда бывает с бродячими труппами. Просто в один прекрасный день на центральной городской площади появился большой красочный шатёр. Засновали туда-сюда одетые в непривычные, пёстрые наряды артисты. Зазвучали зычные голоса, призывающие почтеннейшую публику приходить на представления и сообщающие о времени, когда эти самые представления будут проводиться.

Зрители выступлениями остались более чем довольны. Программа бродячего цирка оказалась весьма насыщенной. Был здесь клоун, раскрашенное лицо которого больше напоминало маску и казалось очень грустным до тех пор, пока его обладатель не принимался смеяться, шутить и дурачиться, и братья-акробаты, которые вовсе не являлись братьями, а были похожи исключительно за счёт одинаковых костюмов, плотно облегавших хорошо сбитые мужские тела (одна из причин, по которым на представления столь охотно приходили представительницы женского пола). И девушка, танцующая на шаре и совершающая сложные трюки на протянутом над площадью канате, и усатый фокусник с загадочным взглядом, одетый в чёрный костюм с блёстками. И силач — какой же без силача цирк! — и танцовщики, и виртуозный наездник.

Конечно, всё это не значит, что труппа была необычно многочисленна. Она насчитывала семь человек — недурно для бродячего цирка, но не более того. Просто многие из артистов, как это нередко бывало, исполняли по несколько функций параллельно. Акробат садился верхом на коня, а девушка-канатоходец ассистировала фокуснику.

Танцы на шаре, как и в прежние времена, пользовались успехом. Хотя кто-то из зрителей больше ценил мастерство, а кто-то — наряд артистки, а именно — платье из лёгкой ткани, подол которого был аккуратно разрезан в нескольких местах, дабы одежда не сковывала движений. Как раз с мужчиной из второй категории я и беседовала во время перерыва.

— Удивительное представление! Браво! — восторженно говорил он, а масленые глазки так и гуляли по моей фигуре, не в силах оторваться от прелестей мнимой артистки. — Такая грация, такое чувство ритма! У вас настоящий талант!

— Благодарю вас. — Я смущённо потупилась.

— Вы знаете, я — большой любитель театра и покровительствую талантливым артистам, — доверительно сообщил мне «благодарный зритель». — Время от времени устраиваю в своём особняке театральные вечера. Я бы хотел пригласить вас выступить у меня, так сказать, в частном порядке. Разумеется, за солидное вознаграждение.

И он продемонстрировал мне действительно солидный кошель.

— Какое интересное предложение! — воскликнула я, наивно похлопав глазками. — Простите, мне надо подготовиться к новому выходу. Но я с радостью продолжила бы этот разговор после представления.

После чего развернулась и шмыгнула в шатёр, не забыв тщательно занавесить за собой плотный полог.

— С радостью продолжила бы этот разговор! — протянул знакомым голосом совершенно незнакомый молодой мужчина, обнаружившийся в шатре несмотря на то, что циркачом вовсе не являлся.

Усач со светло-русыми волосами, распущенными и доходящими до плеч, в свободной небогатой одежде, включавшей в себя кожаный жилет и сделанный из точно такой же кожи пояс, на котором висел длинный нож с широким лезвием. Больше всего незнакомец походил на охотника, и я бы даже с уверенностью сказала, что он таковым и является… если бы не до боли знакомый тембр голоса. И столь же знакомые интонации.

— А что такого? — без малейшего стеснения пожала плечами я. — Конечно, с удовольствием. Я бы ему такое частное выступление показала — на всю жизнь бы запомнил!

— Так. Вот теперь мне стало за него страшно, — насмешливо поделился своими чувствами Нарцисс.

— Напрасно, — не разделила шутливого настроя я. — Знаешь, сколько я таких девочек за свою жизнь повидала? Которые купились на историю о хорошо оплачиваемом выступлении? Эдаких «любителей искусства» в любом городе пруд пруди. Мне-то повезло, хозяин нашего цирка к своим девчонкам относился, как к дочкам, опекал их всячески, ну и мозги мог хорошенько прополоскать там, где надо. А каково тем, у кого и постоянной труппы-то нет? Так, прибьются то здесь, то там? Так что, не опасайся я лишний раз засветиться, подкоротила бы этому господину то место, которым он искусство любит.

Да, конечно, я сболтнула о себе немного лишнего. И да, вполне могла бы этого не делать. Но… Нарцисс сильно раскрылся передо мной тогда, в Ристонии, да и вообще так сложилось, что я узнала о нём значительно больше, чем, вероятно, он бы хотел. И сейчас сочла возможным немного открыться в ответ. Надо отдать агенту должное: бурно реагировать и — тем более — приставать с расспросами он не стал. Лишь на короткое мгновение удивлённо приподнял брови чужого цвета, после чего его лицо вновь приняло прежнее умиротворённое выражение.

— Чего только не сделаешь для старой знакомой! — тяжко вздохнул он, когда я закончила говорить. — Ну, хочешь, я сам подкараулю его после представления и подкорочу ему то, что нужно?

— Не стоит, — возразила я. — Он не задержится до конца представления.

— То есть как? — удивился Нарцисс. — После твоего «с радостью продолжила бы этот разговор» он просто обязан остаться до конца! Я бы точно остался, — добавил он, подмигнув.