Катерина Снежинская - Тролли тоже плачут

— Потому и спрашиваю. Гикорри мог проявить любезность, и агентство осталось бы ему должно. А так получается просто взаимовыгодная услуга.

Курой набычившись, исподлобья глянул на начальство и сунул кулаки в карманы брюк. Всё-таки у тега имелась удивительная способность: ни слова не говоря, он умел выразить малейшие нюансы своего отношения к ситуации. Вот и сейчас моментально стало понятно, что именно думает Яте о возможности проявления любезности со стороны инспектора.

— И что там с письмами?

— Да ничего интересного, — зевнул, не разжимая челюстей, медик. — Долговые расписки в основном. Пара писем от жены с требованием денег и взываниями к совести. Аннулированное свидетельство о праве собственности на кусок земли возле Голды. Та записка от женщины, которую я сравнивал с письмом, что ты мне дал, была единственной. Но, если тебе требуется моё мнение, писала она ему не первый раз. Просто даже по тону сужу. Такое впечатление, что они общались и раньше.

— Племянница консорта общалась с разорившимся мойщиком золота? — протянул альв, покачивая тростью, как плечами весов. — Впрочем, для Ольги это нормально. Но их связь мне покоя не даёт.

— Или тебе очень хочется её поймать?

— Или это, — не стал спорить альв. — Но, так или иначе, а я даже с дварфом встретиться не могу. Гикорри меня к нему не пускает. Кстати, ты акцентировал его внимание именно на этой записке?

— По-твоему, я идиот? — обиделся тег. — Нет, естественно. Просто указал, что письмо написано женской рукой и не его женой.

А Росс тяжело вздохнул — мысленно, правда. Нет, эксперт не был обидчивым. Просто обладал цепкой памятью. Потому и не забывал ничего.

— Нет, я не думаю, что ты дурак. Просто уточнил, — ради соблюдения вежливости заверил тега Алекс. На такие извинения прощения Яте не купишь. — Ладно, пока мы не можем потянуть за эту ниточку, будем отрабатывать то, что имеем. Я займусь охотником, а ты поезжай в заповедник.

— А Рон с этой девицей? Вдруг они что-нибудь нароют?

— С женой Горха? Не думаю. Тут пользы будет не больше, чем с возлюбленным дочери. Я их туда послал просто для проформы. С ней давно стоило познакомиться. Да и, в конце концов, Мастерс всегда может вызвать меня.

Курой на это только кивнул и, ни слова больше не говоря, отправился в свою лабораторию. Росс надеялся, что для сборов в заповедник. Но уточнить он все же не решился. И кому пришла в голову идея, будто быть руководителем — это завидная участь? Иногда альв сам себе напоминал духовного наставника в пансионате для обиженных судьбой детей. Одному лишнего не скажи, второй с женщиной работать не хочет, а третья вообще… девчонка с непомерными амбициями.

И ведь никому нет никакого дела, что, например, сам управляющей не желает встречаться с «другом». А вот надо.

На этой, несомненно, продуктивной мысли Росс ещё разок тяжко вздохнул, опустил полы цилиндра пониже и покинул собственный офис.

Всё-таки недаром Алекса подмывало явиться без предварительной договорённости с хозяином. Росс знал прекрасно, что Василий тщательно подготовится к приходу гостя, постарается произвести впечатление. А так бы врасплох застал, может, не так тошно было.

Альв решил принять посетителя в ванной. Обычной фаянсовой ванной, то ли действительно вывезенной с Островов, то ли просто расписанной голубым по белому в восточной манере: водоросли, ракушки, рыбки. Сие чудо водрузили на возвышение, высотой в три ступеньки. А сам подиум находился в комнате, размером с приличный кабинет. Да ещё с окном, демонстрирующим виды на сад.

Детективу подумалось, что мыться в таких апартаментах не слишком комфортно. Замёрзнешь, пока чистоту наведёшь. Впрочем, Василий и не мылся — он посетителей принимал. Возможно, это при дворе нынче модным считалось. Встречали же одно время леди гостей, не вставая с постели. Даже салоны устраивали. Хотя, возможно, такой приём являлся личной инициативой хозяина мойни. Этот лорд очень дорожил репутацией оригинала и всячески её поддерживал.

— О, Александр, друг мой! Проходи, располагайся и будь как дома! — поприветствовал альв детектива, взмахом руки указывая на кресло, больше смахивающее на трон.

Росс не без труда удержал при себе вопрос, может ли он присоединиться к хозяину, раз уж ему предлагают чувствовать себя «как дома». Или спросить, где тут стульчак. Тоже вполне подходит под определение «свободно располагаться». Вместо этого, управляющий уселся на предложенное место, небрежно швырнув шляпу и перчатки на столик, декорированный фруктовыми скульптурками. Алекс покосился на лебедя, искусно вырезанного из моркови, но пробовать не решился. Не любил он овощи.

— Итак, что тебя заставило вспомнить о нашей дружбе через столько лет? — поинтересовался Василий, видимо решив, что с гостеприимством можно и заканчивать.

Впрочем, терпеливостью он никогда не отличался.

А вот Росс молчал. Во-первых, хорошая пауза и доведение собеседника до состояния нервного подёргивания ещё никому не вредило. Пусть он сам придумает повод для визита, вспомнив все свои грехи. А, во-вторых, Алекс рассматривал плавающего альва и искренне недоумевал: ведь когда-то, не так давно, кстати, он вот это действительно считал своим другом.

Бледное, без единого изъяна, вылощенное — почти выхолощенное — тело почему-то живо напоминало пузо дохлой лягушки. Длинные, предусмотрительно переброшенные через край ванны тёмные волосы больше смахивали на женский парик. А идеальное лицо на маску. Не мужчина — кукла.

Хотя интересы и увлечения у Василия всегда были вполне мужскими.

— Так я тебя слушаю, — напомнил хозяин о своём присутствии.

— А я ещё ничего и не говорил, — заверил его Алекс, постукивая пальцами по тулье собственного цилиндра.

— Ну, так скажи. И, может, ты хоть пальто снимешь?

— Благодарю, но у тебя тут прохладно.

И это утверждение вполне соответствовало истине. В Элизии не принято оборудовать большие помещения не потому, что площадь экономят. А потому, что отопить сложно. Дрова дороги, газ ещё дороже, а связываться с огненными элементалями не каждый рискнёт.

— Ты и раньше отличался излишней нежностью и чувствительностью, — тонко улыбнулся Василий, заставив бокал вспорхнуть с подносика, и придирчиво рассматривая собственные, отполированные до жемчужного блеска, ногти.

— Если я не ошибаюсь, ты любишь охотиться рядом с заповедником троллей? — Росс решил, что промариновал лорда достаточно.

Дальше тянуть уже просто невежливо было.

— И что? — приподнял очерченные ровными дугами брови альв.

— И при этом возглавляешь в парламенте партию ярых ксенофобоф?

— Стой-стой, — лорд поднял ладонь, как будто отгораживаясь от Росса. — Позволь мне самому догадаться. Кто-то убивает или измывается над этими обезьянами. И ты решил, что я к этому руку приложил?