Елена Лир - Точка искажения

— И я о том же. Представь, что это правда, и однажды ночью — оп, и замок с преподами и студентами уйдет под землю. Вот была бы веселуха.

Эйлин не смеялась. В пришельцев она, конечно, не верила, но о том, что под академией может быть нечто, кроме подвалов, даже не задумывалась. А если там действительно есть подземелье? Теоретически Винсента могли прятать в нем…

— Спасибо. — Она выхватила страничку из рук Кидена и, в приливе благодарности звонко чмокнув его в щеку, побежала к выходу.

— Это что, теперь ты моя девушка? — донесся до нее недоумевающий голос.

Эйлин расхохоталась. Настойка подействовала, и в вены выплеснулся такой прилив энергии, что кровь закипела. На подъеме позитивных эмоций она пробежала весь путь до самого стадиона, готовая в любую секунду лопнуть от радости. У входа на стадион она со всего маха налетела на господина Зоркина, который от неожиданности чуть не упал. Эйлин собиралась извиниться, но тут ей показалось, что преподаватель стал напевать и стягивать с себя рубашку, выставляя напоказ отвисший животик. Что?! Нет-нет! Эйлин сильно зажмурилась и бросилась бегом на площадку, где тренировались иллюзионисты.

Чей-то шепот, как оставленное на ночь радио, не будил окончательно, но и не позволял провалиться назад в сладкую тьму. Открыть глаза с первой попытки не получилось: яркий свет превратился в расплескавшуюся лаву — и Эйлин с протяжным стоном натянула одеяло на голову.

— Наконец-то, — раздался взволнованный голос, и Лири прошмыгнула к ней в комнату. — Думала, ты уже не проснешься!

— Пить…

Лири засуетилась и, отбросив угол одеяла с лица Эйлин, подсунула стакан — заранее, видимо, принесла. Вода еще никогда не была такой вкусной.

— Я же должна быть на тренировке, — нахмурилась Эйлин; собственные слова гулом набата отзывались в голове.

— Ты ничего не помнишь? — удивилась Лири.

Ну почему же, кое-какие картинки до сих пор отчетливо стояли перед глазами. Например, обнаженный Зоркин. Фу, мерзость! Он что, эксгибиционист?!

Лири плюхнулась на кровать и заговорщически зашептала:

— Это было феерично! Теперь ты звезда академии! Как тебе удалось создать иллюзию грозы? Говорят, молнии и гром получились как настоящие. А ты, — она хихикнула, прикрыв рот пальчиками, — носилась под несуществующим дождем с криками: «Мы лучшие и всех порвем!», пока не отрубилась.

— Я потеряла сознание?

— Нет, спала. — Лири звонко рассмеялась. — Сопела, как суслик!

— Киден… — застонала Эйлин.

— Я так и подумала. Не знаю, чем он тебя опоил, но вещь — убойная. Хорошо, твои догадались притащить тебя сюда, а не в лазарет.

— Сколько я проспала? — спохватилась Эйлин.

— Часов шестнадцать, не меньше!

Черт! Потеряла так много времени, а ведь предстояло какое-то важное дело…

— Я ведь поэтому и пришла тебя будить, — продолжила Лири. — Зельда еще с вечера косится на твой закуток, прохаживается мимо. Я ее уболтала, конечно, но, когда ты начала бредить про какие-то лабиринты и чертежи какого-то Торса… Короче, если не встанешь, она пошлет за лекарем.

Чертежи! Точно! Эйлин вспомнила, где видела странную руническую вязь. В записях Реннена. Еще одно совпадение? Не многовато ли их для одного человека? Рано же она вычеркнула Торса из списка подозреваемых.

Эйлин дождалась, пока Вертиго выйдет, трясущимися руками подняла с пола сумку, вымазанную в грязи, с пучками застрявшей в замке травы, и, порывшись внутри, выудила рисунок Кидена. Нужно разыскать Реннена.

Приняв холодный душ, она начала переодеваться в гардеробной прямо перед сновавшими туда-сюда студентками, не прячась по углам, как обычно. Кому не нравится — отвернется, некогда тратить время на комплексы.

Она натянула синее шерстяное платье чуть выше колен, которое оказалось немного свободнее, чем раньше. Эйлин мельком глянула на себя в зеркало и застыла: на нее как-то чересчур по-взрослому смотрела осунувшаяся, бледная особа, явно перебравшая лишнего накануне. Она пощипала щеки, но вместо румянца появились неровные пятна. Красотка! Наспех подкрасив ресницы, набросила короткое серое пальто и отправилась на поиски ответов.

На вахте мужского общежития сидел один из боевых магов — рыжий, с вечеринки, кажется, именно его победил тогда Ноэль. Дежурный углубился в чтение и не обращал внимания на движение вокруг.

— Привет, мне нужен Реннен… Монвид, — чуть не ляпнула Торс.

Не отрывая глаз от книги, рыжий махнул рукой в сторону выхода и сказал:

— В лаборатории у зельеваров проверь, он вроде туда ушел. Популярный он сегодня.

Содержательный ответ. Вежливо растянув губы в знак благодарности, Эйлин побежала на факультет прикладной магии, молясь, чтобы упущенное из-за выпитой настойки время не оказалось роковым для принца. Чего она не понимала, так это отсутствия спасательной команды регента: может, Винсента давно уже нет в академии? Вдруг все ее теории — обычный бред, плод больного воображения? И слышала она не голос принца, а шум ветра?

Еще издали Эйлин заметила какое-то нездоровое оживление у здания факультета и ускорила шаг. Во внутреннем дворике стоял гул: студентов двадцать что-то бурно обсуждали, но стоило подойти, как все разом притихли и повернули головы в ее сторону. Странно как-то смотрят… Но вряд ли они обсуждали вчерашние выкрутасы Эйлин на стадионе.

Один из студентов отделился от группы и двинулся к ней. На его пиджаке мелькала эмблема боевых магов, и Эйлин узнала приятеля Ноа.

— Тебе уже сообщили? — с каким-то осторожным сочувствием спросил он.

Внутри поднялась волна дурного предчувствия: случилось нечто ужасное. И не хотелось знать, что именно — сколько же можно ее терзать?! Неужели плохие вести превратятся в ежедневный ритуал? Эйлин закрыла бы уши руками и убежала прочь, но от своих страхов не скроешься.

— Говори же! Что случилось? — с нарастающей паникой спросила она.

— Лаборатория зельеваров взлетела на воздух.

Следующие слова словно растеклись лавой в голове, пока она летела в бездну.

— Ноэль и Монвид оба там находились… Их уже вынесли, забрали в лазарет.

Дышать стало трудно, и Эйлин обхватила ладонью шею.

Все поплыло перед глазами, навернулись слезы. Боевой маг еще что-то говорил, но она уже не слушала. Эйлин затошнило от страха, паника захватила сознание. Развернулась и, больно задев плечом каменную арку, бросилась в лазарет так быстро, словно от этого зависела ее жизнь.

Кто-то окликнул по имени, но она даже не повернула головы. Слезы застилали взор, и мир вокруг превратился в размытое пятно. Душно — расстегнула пальто, едва не сорвав пуговицы.

«Все будет хорошо, все будет хорошо», — твердила она себе. Пыталась представить лицо Ноэля, но разум окутало черной холодной пустотой. Как же такое могло произойти? Они ведь только расстались… Ах да, это было вчера. Целый день выпал из жизни, словно кусок мозаики, и теперь Эйлин не могла разобрать узор. «Не вляпайся в неприятности, пока меня не будет рядом»… Слова Ноэля как проклятие сбылись — в обратном направлении.