Рус - Рождение Зверя

«Четвертый этаж, — с ужасом вспоминал Олег. — Этот черт спрыгнул с четвертого этажа!». Он также хорошо помнил, как они с Максом, обнюхав всю территорию, нашли лишь пару глубоко вдавленных в почву следов… и ни одного намека на то, что они хотя бы чуть-чуть его задели…

… Он зверски устал и очень хотел спать… Но первобытные инстинкты гнали его подальше от города. Прочь из тесных каменных джунглей, где каждый камень может оказаться смертельной опасностью, а темная нора — хитрой ловушкой! Сначала он бежал с невероятной скоростью, перепрыгивая притихшие автомобиле на стоянке, снося на своем пути хлипкие заборчики частных домов, пугая запоздавших прохожих и прогуливавшихся хулиганов. Вырвавшись из города на простор, он резко сбавил скорость и уже бежал еле-еле. Его ноги были покрыты корками запекшейся крови, все тело покрывали непонятно откуда появившиеся ожоги, причудливой вязью опоясавшей его… Босиком, в полосатой пижаме, Сергей последние два часа брел из последних сил… Колосившиеся поля сменялись небольшими рощицами, а те в свою очередь, покинутыми деревеньками… Наконец, подогнув ноги, он мешком упал в густом малиннике… Крепкий сон, граничащий с беспамятством, накатывался на него волнами, погружая все глубже и глубже… в спасительную темноту… Ноги и руки незаметно подгибались, тело стремилось принять позу максимальной защищенности и удобства — позу эмбриона…

Свернувшись калачиком, его сознание надолго выпало из этого мира… Лишь тело продолжало жить и залечивать свои раны. Порезы медленно затягивались, старые и новые шрамы рассасывались без следа, ожоги постепенно и неумолимо затягивались, оставляя после себя нежную и молодую кожицу… Странные изменения происходили и глубоко под кожным покровом: менялась структура костной ткани, которая становилась все более и более плотной и вязкой, ей клетки двигались в бешеном ритме, пробуя все новые и новые комбинации, варианты, получая совершенны невероятные соединения…

Тело сильно трясло, словно через него пропускали электрические разряды. Мышцы, начиная с самых крупных и массивных и заканчивая небольшими и незаметными, мелко дрожали. Они то сжимались, то разжимались… И все это происходило совершенно одновременно, создавая страшную картину змеиного клубка.

Сергей открыл глаза и попытался встать, но к его ужасу он не смог даже пошевелиться. Тело одеревенело, мышцы скрутило так, как-будто из них собрались делать витые канаты. При всем при этом его терзал невыносимый голод, окаянным зверем обгладывавшим его внутренности. Это было неудивительно, учитывая, сколько энергии потребовалось телу для самовосстановления.

Наконец, ему удалось расслабиться: мышцы одна за другой оттаивали из судорожного плена и тело постепенно начинало обретать свою природную гибкость… Сергей медленно поднялся и стал с шумом вдыхать воздух. Он искал пищу… Живая плоть, разорвав которую можно получить приз… Белок! Много белка, именно в нем нуждались обескровленные клетки его организма.

… Шум! Звук! Резко застрекотала сорока, гнездо которой было на дерево прямо над Сергеем. Ей, похоже, сильно не понравилось такое соседство! Через мгновенье, касаясь буквально одними пальцами рук и ног он стремительно взлетел на березу и с наслаждением выпил все три сероватых сорочьих яйца…

Уже на дереве его ноздри уловили болотный запах тины — где-то близко была вода, а, значит, и рыба. Улыбнувшись, он хищно оскалил зубы, предвкушая как вцепиться в её нежное брюшко… Шумно сглотнув наполнившую рот слюну, Сергей спустился на землю и чуть пригнувшись быстро побежал в сторону озера. Он еще не знал, что это будет озеро; для него главное было то, что там есть пища.

Незаметно преодолев с десяток километров, он оказался на высоком обрывистом берегу широкого озера, раскинувшегося на добрый сотню гектаров. Даже не подумав остановиться, Сергей сильно оттолкнулся и ласточкой ушел в воду… Быстро бежали секунды, чуть медленнее шли минуты, а он оставался под водой. И вот когда гладь озера вновь стала напоминать идеально ровную поверхность, он с шумом вынырнул из воды. Не успев свалить на берег всю свою добычу — штук семь — восемь небольших, с ладонь, карасей, пловец стал их пожирать… Грязными руками, богато усыпанных чешуей, Сергей разрывал каждую рыбину на две части и быстро, почти не жуя, съедал обе половинки. Вскоре в его ненасытную утробу отправился и маленький рак, случайно выползший в столь неудачное время, чуть позже на же оказалась и надкусанная буханка хлеба, забытая незадачливыми рыбаками.

Посмотрев с сожалением на остатки рыбы, Сергей вновь исчез в озере. На этот раз он нырял не переставая раз за разом погружаясь в глубину озера и лишь падающие время от времени маленькие серебристые тельца напоминали о том, что он ловит рыбу, а не плавает…

Время для него остановилось… Оно желтоватым песком просачивалось сквозь его пальцы, не оставляя в итоге никаких следов… Шли часы, мчались дни один за другим, а может быть недели сменяли друг друга — все это не имело для него ни какого значения…

Обычно он вставал с первыми лучами восходящего солнца, которые осторожно, игриво щекотало его веки. Несколько минут Сергей лежал, впитывая тепло солнечных лучей всеми клетками своей кожи, а потом резко вскакивал и бросался в прохладные воды озера… Он практически не чувствовал температурные перепады: «тепло», «холодно» стали для него обычной абстракцией, за которой стояла полная бессмыслица… Нежась на солнце или проплывая около самого дна, Сергей ощущал лишь мышечную радость; слаженное движение всех групп мышц рождало в нем уверенность и спокойствие…

Вдоволь наплававшись в озере, он начинал охотится… Его органы чувств приобрели невероятную остроту и чувствительность, став идеальным природным сонаром. Стоило ему только насторожиться, как сотни звуков, запахов стремительно врывались в его мозг, рождая удивительные по красоте ощущения… Банальное стрекотание кузнечика, засевшего где-то на краю поля, представало перед Сергеем страшной картиной отчаянной схватки маленького зеленого насекомого с отвратительным и огромным жуком-навозником… Попискивание стрижей, в огромном количестве гнездившихся в норах на высоком обрывистом берегу озера, оборачивалось будоражащим ощущением полета… Он чувствовал, как раздваивался, оставаясь одновременно в двух, трех, четырех местах… Наслаждаясь стремительным полетом, Сергей, в тоже время, ползал по извилистым и темным норам мышей-полевок, храбро сражался с большим рыжими муравьями, посягнувшими на его территорию…

Органы чувств потеряв разрозненность и индивидуальность, приобрели удивительные синестезические качества. Цвет для него приобрел вкус, аромат — тактильные ощущения, а прикосновение рождало целую гамму вкусовых ассоциаций… Впиваясь в сырую, еще чуть подёргивающуюся рыбу, он чувствовал как спокойно и неторопливо она плавала в глубинах озера, ворошила густой ил в поисках пищи… Вдыхая немного терпкий аромат ромашек, Сергей видел и чувствовал готовность цветов к опылению…