Александра Осенняя - Танец со смертью

— Ну, спасибо! — съязвила я и почему-то вся настороженность, опасливость по отношению к новому знакомому совсем пропала.

— Я просто говорю то, что слышал, — пожал плечами парень. — Год прислуживания Акселю и ты уже его до конца своих дней! Откажись, а дальше судьба направит тебя! — сказал и ушёл, оставляя меня в потрясении после короткого разговора.

Постояла немного, склонив голову набок, посмотрела парню вслед и вздохнула. Высокий, желтоглазый, кожа тёмного загорелого оттенка, походка не военная, а хищная. Вот Аксель, к примеру, двигается, как высокомерный аристократ. Почему как?! Он и есть высокомерный пижонистый аристократ! Так, вот о чём я? Постояла, посмотрела и, мотнув головой, спустилась вниз, решив проведать двух подружек — постоянно язвящих гарпий.

— О-о, — протянула первая статуя. — Какие люди! Чаго днём шастаешь опять, беды на свою пустую головушку ищешь?!

Спустилась, присела на самую нижнюю ступеньку к гарпиям поближе и спросила:

— Вас хоть как звать-то?

— Голда, — отозвалась первая статуя.

— Нима, — отозвалась вторая.

— Катя… Кэтрин, то есть, — представилась я, вздыхая.

— В курсе, — хмыкнули гарпии. — Чаго пригорюнилась?

— Да, беда я самая настоящая, а не Кэтрин… Куда нога моя не ступит, везде проблемы появляются. Везде и у всех, ну и у меня, конечно, — начала свою исповедь я.

— Когда беда стучит в окошко, ты ей фигу покажи, похохочем мы немножко, нам все беды не страшны, — как выдаст Голда, мы аж с Нимой рты пооткрывали от удивления. — Что-о? — протянула гарпия. — С бардами пообщаешься и не такому научишься!

— Н-да, не подозревала я о твоём грязном прошлом… — выдохнула Нима.

— Стихи — это отражения души! — гордо вздёрнув морду, произнесла Голда.

— Кэт, доброе дитя, переставь-ка меня в тот тёмный угол. Подальше… от этой! Тьфу, поэмы она сочиняет! Да, если бы наш народ узнал, изгнал бы тот же час!

— А, что с вашим народом не так? — хихикнула я, даже не собираясь Ниму от Голды двигать.

— Да, был у нас один правитель гарпий, с бардами раньше путешествующий. Чаго не спросим, на всё стихами отвечал. Народ его наш сначала жаловал, а потом бесить начал, ну и изгнали вон!

— Ничего ты не понимаешь! — насупилась Голда и отвернулась от ржущих нас.

— Девочки, — перестав смеяться, сказала я, а потом поняла, что ляпнула и смутилась. — Ой…

— Вот те на! — удивилась Голда. — Давно нас девочками никто не называл. Лет четыреста уже!

— Бабушки? — предложила я.

— Счас получишь! — пригрозила Нима. — Девушки, дамы… хах!

— Хорошо, милые дамы… Эй, да что опять-то!?

— К твоему сведению, нас и милыми уже давно никто не называл, — пояснила Голда.

— Можно мне уже вопрос свой задать? — раздражённо выдохнула. Не статуи, а гарпии. Самые что ни на есть настоящие гарпии!

— Можно, — довольно протянули гарпии.

Собравшись, я озвучила вопрос:

— Вот вы бы что выбрали: свободу или защиту?

— Вот, когда простоишь четыреста лет неподвижно статуями, как мы, тогда поймёшь, что ничего дороже свободы нет!

— То есть, вы за свободу? — переспросила. Мне кивнули. — А как вы гарпиями стали?!

— Ох, дитя длинная эта история! — вздохнули гарпии. — Девицами раньше мы прекрасными были, пока один императоришка подлый не наказал.

Так, а вот это уже интересно!

— За что? — с интересом выдохнула я. — В чём провинились?

— Магиню одну белую спрятали, — шепотом ответили Нима и Голда. — Но меньше знаешь, крепче спишь!

— А заклятие как снять? — полюбопытствовала ненароком.

— Только императоришка и знает, — скривилась Голда. — Убили бы, да не можем!

— Похоже, ваша жизнь ещё хуже, чем моя, — сделала неутешительные выводы я.

— Иди уже, дитё безголовое и помни: твоя свобода для тебя должна быть превыше всего!

До самого вечера я рассеянно бродила по коридорам академии, думая о том, что судьба сегодня, однозначно посылает мне какие-то подсказки. Надо быть слепой, глухой и очень постараться, чтобы не заметить их. Пообщалась с гарпиями, которые свободу выбрать посоветовали, с новым знакомым по имени Арчер, который посоветовал отказаться от прислуживания Акселю. Я всё думала и думала, и думала, а думать, между прочим, очень полезно. Особенно тогда, когда жизнь в спину ударила… Умереть в своём мире, переместиться в этот жестокий мир, получить в подарок от Кэтрин чрезмерную полноту. У меня даже для адаптации времени не было, а уже приходиться выбирать между двумя важными составляющими: свободой и защитой. Интересно, как бы папа поступил? Он же столько раз в плену был у афганских военных, столько пережил, но на зло добром всегда отвечал и меня этому научил.

Рассказывал мне отец как-то историю… Ему надо было на границу к мирным жителям сходить, узнать кое-что, да спросить, а там войска афганские были и идти с оружием — самоубийство, но и без оружия тоже. Сослуживцы говорили, что оружие взять им всем нужно, а мой папа лидер по природе, как рявкнет: «мы к мирному населению с оружием не пойдём и точка». Ну, и не пошли. Без оружия. И как вы думаете, чем всё закончилось? Да, ничем. Афганцы оружие опустили, войска наши поговорили, местные жители тоже и разошлись. В чём мораль? А в том, что любой конфликт без кровопролития решить можно, вот в чём.

Что-то совсем в мыслях своих запуталась, как в клубке пряжи, с которым кошка поиграла, и не заметила стоящего у двери нашей с Альмой комнаты Стефана.

— Акс за тобой отправил, — коротко пояснил неофит. — Пошли.

Бросила печальный взгляд на дверь, планировала отдохнуть ещё минут двадцать, а потом в столовую сходить, позавтракать, вернее, поужинать. У них-то завтрак в восемь часов вечера начинается, а у меня в восемь часов вечера ужин был, ну за четыре часа до сна, так правильно. Альма сейчас, наверное, проснётся только, в душ пойдёт, как всегда, а мне к этому герцогу идти и опять выслушивать шутки пошлого содержания, приправленные извращением. Своеобразная кулинария Акселя, а мне питаться этим. Или же нет…

— Знаешь, ты забавная, — неожиданно нарушил тишину Стефан, идущий впереди и не оборачивающийся. — Мы с Дуайном всё думали, что он к тебе прикопался. Девка-то обычная, магических способностей выдающихся нет, внешностью не блещешь, природа явно обделила и умом, и красотой…

— Может, хватит уже? — прервала я некроманта.

— Прости, — повернулся, улыбнулся и, встав рядом со мной, начал идти на одном уровне со мной. — Я просто понять не могу, что Акселю от тебя надо. Да, мордашка у тебя симпатичная. Я бы даже сказал, очень симпатичная! Но ты же зажатая, тихая, застенчивая, а потом понял, что-то в тебе есть, что притягивает, несмотря на все недостатки… Вот, как Акс на полигоне тебя увидел, завёлся и целый день о тебе говорил, что бесишь, раздражаешь, кем ты себя возомнила — спустить на него тридцать умертвий…