Денис Лукашевич - Тёмный гном

Полуэльф вытаращил удивленные глаза и от неожиданности попытался прикрыться полотенцем.

— Что… что ты себе позволяешь?!

— Тикаем! — гулко выдохнул Гурдел.

— Почему? — искренне возмутился полуэльф. Из дверного проема тянуло прохладным ветерком, и Героним начинал мерзнуть. — Зачем дверь-то выбил, а?

— Паладины уже тут!

— Ах, демоны… — Героним принялся лихорадочно собираться, напяливая одежду прямо на влажное тело. — Как они нас нашли?

— Они наняли боггартов.

Полуэльф скептически хмыкнул.

— Они всего лишь легенда…

— Хе-хе, — жестко ухмыльнулся тролль. — Сча эта легенда с удовольствием сдаст нас паладинам. Ты готов?

— Ага! — Героним подхватил завернутый в тряпки Головоруб. Проклятая секира ощутимо завибрировала — видать, почувствовала близкую кровь.

— Во имя Света! — донесся снизу приглушенный крик, а затем грохот и шум борьбы.

— Они тут! — выдохнул тролль и бросился к окну, выходившему на глухой лес.

Командор Хорас чувствовал, как в крови разгорается жаркое пламя, как по вискам стекает пот, казавшийся обжигающим кипятком — хорошо, значит снадобье, приготовленное ведьмой, действовало.

Ненадолго, но выпитого хватит, а в переметной суме еще немало этого жидкого огня, страшного ведьмовского зелья… Но разве был у командора выбор?

Смертный холод не уходил, он лишь затаился где-то внутри, сжался под напором колдовского жара, но Хорас чувствовал, всегда и всюду чувствовал стылое дыхание болезни, от которой не было лечения ни у клириков, ни у темных колдунов.

Но зелья должно было хватить для того, что он задумал.

Хорас не стал ждать и сам вызвался в далекий путь вслед за таинственным оружием зла, что Цитадель собирала по всей Эратии: что тихо страдать от холода в неприветливой Цитадели, уж лучше сжечь свою кровь в бою на Свету.

Да, и об этом он знал, но что поделать: последнее общение с Магистром зародило сомнение и смятение в душе командора — он просто должен был во всем разобраться. Даже, если здесь была замешана сама Тьма.

Ведь, что, собственно, Хорас да и остальные братья знали о Железном Дровосеке? В общем-то, ничего, если не считать многочисленные легенды, коими Магистр обзавелся за свою весьма долгую жизнь. Даже лицо — и то никто никогда не видел. Внешность его оставалась загадкой и для самого близкого окружения. Что и говорить про остальных?

Конечно, о своих размышлениях и подозрениях Хорас не стал докладывать своему командиру — лишь вызвался непосредственно учавствовать в поисках полуэльфа и пропавшего проклятого оружия. Вполне благородная и верноподданческая цель — не подкапаешься. Странно было, чтобы Магистр отказал: не в его власти сдерживать стремление защищать Свет, хотя отговаривать пробовал, но, само собой, с нулевым результатом. Хоть здоровье Хораса и оставляло желать лучшего, ждать ни в коем случае нельзя было: в обозримом будущем стоило ожидать лишь ухудшения. Да и после поражения у Черных Холмов у Магистра были совершенно иные проблемы, правда, что было странно, он словно бы и не расстроился известиям, полученным от гонцов. Объеденная королевская армия спешно переправлялась через Маран, а он хранил уверенное спокойствие. Что ж, еще один кусочек складывающей мозаики, правда, ясности он не прибавил.

И потому Хорас спешил. На следующий день он с несколькими ветеранами, с которыми он когда-то вычищал Эратию от порождений Бездны и в верности которых не сомневался, выехал в сторону Ведьминого Яра. Правда, до самого городка они так и не добрались. На полпути у Тианнора он свернул на север, к неприметному домику, притаившемуся у окраины Королевской пущи.

Только жил здесь совсем не обычный земледелец, хоть и походил он на зажиточного крестьянина, получившего вольную во времена Блайда Седого. Что, в общем-то, и неудивительно, ведь Светочом заповедано быть смиренным и скромным.

Чего-чего, а скромности у Дероила была хоть отбавляй, а вот смирения, наоборот, ощущалась острая нехватка: не раз и не два бывал он бит за свою молчаливую строптивость и необычайно острую память, особенно, это касалось того, что помнить-то и не советавалось. Например, о том, как отче Киату из Старого Дола воровал из храмовой казны и учетные книги вымарывал и переписывал. Короче, с подобным талантом Дероилу могло здорово не повезти, если бы он не попался, однажды, на глаза братьям-паладинам. С тех пор заведовал молодой, но невероятно памятливый клирик архивом Ордена.

Заведовал долго — так долго, что застал правление трех Магистров, пока, все-таки, в глубокой, но почетной старости не отправился на покой. В небольшой, но уютный домик в срединной Эратии.

— Приветствую, друг Хорас! — Дероил вышел их встречать еще тогда, когда они только сворачивали на малоприметную тропку к домику, скрытому зарослями яблоней и небольших, аккуратных груш. Несмотря на возраст, он еще сохранил бодрость духа и свою извечную скромную улыбку. Только голова его окончательно побелела, словно покрылась паутиной, а на лице прибавилось глубоких морщин. Глаза, правда, нисколько не изменились: ярко-голубые, внимательные, а также холодные, как лед Сельдяного моря. — Какое дело привело тебя ко мне? Слыхал я, что некая хворь одолела тебя!

Командор остановился, поднял руку, закованную в латную перчатку — под доспехами он потел немилосердно, даже на прохладном осеннем ветру, но это радовало, ведь, как говорят в народе, жар костей не ломит. Хоть несколько дней без вечного нутряного хлада.

— Разве я не могу навестить своего старого друга? — Хорас был только в кольчужном капюшоне — тяжелый шлем с фигурным забралом был приторочен к седлу. — И да, болел я долго, но вот полегчало мне — думаю иду на поправку.

Он сжал кулак — скрежетнули друг о друга пластины из полированной стали.

— Видал!

Дероил улыбнулся и слегка кивнул, сделав вид, что не услышал лжи. Улыбка на лице бывшего архивариуса Ордена стало как будто шире.

— К старым друзьям не приходят во главе целой кавалькады разодетых головорезов.

Теперь улыбнулся Хорас: что-что, а былой язвительности старый Дероил не утратил. Старик-клирик относился к тем вещам в этом бренном мире, что никогда не менялись.

Командор слез с лошади и крепко обнял клирика. Тот ответил взаимностью, похлопал сморщенной ладошкой по латному плечу.

— Ты как всегда прав, мой старый друг! Дело привело меня к тебе.

Дероил кивнул.

— Конечно, твои… спутники присоединятся к нам?

— Нет, я ненадолго.

— Тогда, прошу в дом.

Обиталище старого архивариуса не отличалось роскошью, но иного ожидать от него не стоило. Только Хорас вступил за порог, как он ощутил короткий, но болезненный укол, что постоянно посещал его, стоило задуматься о доме, том единственном, которого у него никогда не было. В Цитадели он был окружен заботой и почитанием младших братьев и оруженосцев — как же, герой Темных войн, живая легенда, но холодный камень и огромный камин не давали необходимого душевного тепла и уюта.