Светлана Сата - Королевский секретарь [СИ]

Но тут же, опомнившись, отдернул руку. Подняв глаза, Сав увидел, что на лице Тараба буквально расползается широкая улыбка.

— Ну, давай, признавайся.

— Удалось узнать, что именно передали нашему другу. Это записка, совершенно случайно выпала из его кармана, представляете?

— Так, я надеюсь, что ты не лично этому способствовал? — нахмурился Миррисав.

— Э… — смутился парень. — Ну, шеф! Я же квалификацию так потеряю.

Господин Дерси не стал говорить вертящиеся на языке слова о том, что квалификация у Монти и раньше была не ахти. Он только недовольно покачал головой, но решил не заострять на этом внимания. В конце концов, его помощник проделал хорошую работу.

— Постарайся в следующий раз найти другого исполнителя, ты мне нужен с целыми руками. Но все равно, молодец.

Монти слегка покраснел от похвалы и вытащил из-за пазухи смятый клочок бумаги, передав его Миррисаву. Записка была до неприличия лаконична: "Через полчаса в Илистом переулке". Вот только внизу красовалась подпись с затейливой закорючкой. Сав машинально потер переносицу, что делал всегда, когда что-то обдумывал. Эта закорючка совершенно определенно что-то ему напоминала, но вот что? Он даже написал тем же вечером письмо Габриэлю, в которое вложил копию записки, в надежде, что тот сможет хоть что-то разузнать по своим каналам. Сава не оставляла мысль, что зацепки нужно искать именно в Лигории. Сам же он решил продолжить поиски на месте.

Чтобы узнать немного больше об Исари Монероне к ректору идти не пришлось, чему королевский секретарь, если честно, был даже рад. Господин Инапром каждый раз при встрече с Миррисавом в коридоре как-то мрачнел и недовольно хмурился, что, в общем-то, было ожидаемо. Мало того, что ему фактически навязали постороннего человека в качестве преподавателя, так этот новичок еще и буквально ткнул ректора в вопиющее нарушение внутреннего режима Университета. После небольшого разбирательства Кирива, Сав пришел к Инапрому с требованием уволить двоих охранников внешних ворот Университета, которые за определенное вознаграждение выпускали всех желающих студентов в город по ночам. Студенты, наверняка, тоже были не в восторге от потери такой возможности, но, по крайней мере, новые охранники еще не скоро соблазняться на их заманчивые посулы, помня о судьбе своих предшественников.

Информацию о Монероне принес все тот же Моросова, который, как оказалось, свел знакомство не только с преподавательским составом и местной обслугой, но и с большинством студентов. Его общительность прямо-таки зашкаливала, и достаточно было маленького наводящего вопроса, чтобы на Миррисава вывалили буквально ворох ненужной информации о бедняге Исари. В большинстве своем она касалась, конечно, успехов парня в фехтовании, но господин Дерси смог уяснить для себя, что его обучение в Университете оплачивал отец, а семья Монерон была в Икаре приезжей, кажется, откуда-то с севера. Ничем особым не известна и в городских сплетнях не замешана.

За всеми этими выяснениями преподавание в Университете проходило как-то незаметно, лишь Его Высочество стал заметно более нервным и попусту уже откровенно избегал господина Дерси. В воздухе определенно витало напряжение, и Миррисав четко чувствовал, что идет по какому-то следу, который приведет, либо к очередному пшыку, либо к действительно интересным результатам.

Все разрешилось на праздник Холодных Ночей, который в Фоссе отмечали в последнее воскресенье октября, причем Миррисав совсем не думал, что так все сложится. Было уже довольно поздно, праздник они с Киривом отмечали в довольно приличном питейном заведении в компании коллег, но Сав внезапно почувствовал усталость и решил на сегодня на этом закончить. Лерок почти без сопротивления отпустил шефа одного, тем более что неугомонный Моросова никак не хотел расставаться с новым приятелем, обещая хорошее пиво и какое-то особое представление после полуночи. Городские улицы, несмотря на позднее время, были празднично многолюдны, и поймать экипаж было нереально. Поэтому, неторопливо направляясь в сторону Университета, Миррисав никак не ожидал от себя, что ноги сами собой вынесут его к неширокой улице неподалеку от трактира "У Микона", где королевский секретарь практически нос к носу столкнулся с Его Высочеством и Исари Монероном. Господин Дерси в последний момент успел инстинктивно резко остановиться и машинально шагнуть в тень. Неприметная серая карета перегородила практически всю улицу. Алур Гирийский положил руку на плечо другу, явно прощаясь. Тот сказал что-то и забрался в карету, но на секунду, в открытую дверь, Миррисав сумел увидеть среднего возраста мужчину, сидящего внутри, лицо которого он с изумлением узнал.

Перестук копыт пары лошадей, запряженных в карету, скоро затих, а господин Дерси все пытался осмыслить произошедшее. Внезапно он резко поднял глаза и увидел, что принц смотрит прямо на него. Мгновение поколебавшись, Миррисав поклонился в глубоком придворном поклоне. Почти паника отразилась на лице наследника, он даже приоткрыл рот, чтобы сказать что-то, но потом резко закрыл его и, развернувшись, почти бегом направился прочь.

Королевский секретарь дождался, когда Алур скроется из вида, и выпрямился.

— Да уж, — он встряхнул головой и вышел из тени.

Практически тут же к нему подбежал словно из-под земли выросший Монти.

— Вы, наверное, мысли читать умеете! — запыхавшись, сказал он. — Я не успевал вас вызвать, когда Монерону снова записку передали, не думал, что так скоро. Да еще Его Высочество с ним пошел. Вы видели, кто был в карете?

— Видел, — мрачно ответил господин Дерси.

О да, он видел. Теперь не надо было ждать ответа от Габриэля, все и так вставало на свои места. И знакомая закорючка подписи, которую Миррисав не раз видел в детстве среди документов отца, и неестественная реакция Монерона на королевского секретаря, изрядно сдобренная непонятной опаской, и тот разговор между ним и принцем, что вызвал подсознательное беспокойство Сава. Тогда Исари назвал короля Лигории Онаром Гирийским, чуть растянув первую букву. Так естественно для слуха лигорца, который привык к правильному произношению этого имени, но совсем не обычно для фосса.

Теперь Миррисав все отчетливей видел явное сходство Исари Монерона, а правильнее было бы называть его Иссом Митади, с бывшим советником лигорского короля, приговоренного на родине к казни, но сумевшего сбежать. Вот уже больше одиннадцати лет он как в воду канул, чтобы внезапно оказаться здесь, в фосской столице, тем самым загадочным пассажиром неприметной серой кареты.

Отец Ширина Митади был ближайшим соратником предыдущего короля Лигории. Они были настолько близки, что Ширину в детстве позволялось играть с наследным принцем. Парень был не глуп и сумел как-то подстроиться под проявлявшийся с самого раннего возраста тяжелый характер Онара Гирийского. Да так успешно, что тот, вступив на престол, сделал Митади своим советником. Кроме того, как глава одной из самых влиятельных семей в стране, занимающейся ювелирным делом, Ширин имел место в Совете Семей и был поставщиком драгоценностей для королевской семьи. Положение его казалось незыблемым.