Сергей Кусков - Люди и боги

— А я невидимкой, — хмыкнул я.

Настя скривилась.

— Знаешь, после того, как ты проник ко мне в машину, самое защищенное место в вашем гребаном городе, я поняла, что, эта способность пострашнее некоторых «великих фюреров». Неизвестно, на что ты способен, что вымочишь. Может, людей за собой на бойню не поведешь… Но сильные мира сего однозначно не будут спать спокойно, пока ты есть. Ты угроза. Угроза им всем. Понимаешь, что я хочу сказать?

Я понимал. Что спокойной жизнь моя не станет отныне никогда.

— Это еще не всё, — продолжила она после долгой-долгой паузы. — Там еще осталась нерасшифрованная часть. Предположительно там говорится о захвате мира. Что-то вроде алгоритма апокалипсиса.

Я напрягся. Ну вот, а сразу, значит, раскрыть карты не могла. Ведьма!

— Наши яйцеголовые ничего не поняли, у каждого, кто изучал его, свои версии.

— В том числе и у твоего бывшего наставника.

Кивок.

— Смысл в том, что любой из вас может стать «тем, кто правит». И учитывая, что в обозначении истпользуется астрономическая координата третьей планеты от Солнца… Догадайся, чем.

Я ошарашено покачал головой.

— И что я должен сделать, чтоб править?

Настя пожала плечами.

— Я же говорю, там белиберда. Орден этого не понял. Единственные подсказки — связь с некими силами, упоминание вас и упоминание некого «животного».

— Может, «зверя»? Типа, пророчество Иоанна?

Настя глубоко вздохнула и замотала головой, словно отгоняя наваждение.

— Не знаю, Миш. Но мне кажется, именно вторая, нерасшифрованная часть и наделала переполох среди наших «отцов». Потому они и носятся за нами, даже не зная до конца, на что ты способен.

Единственное, что могу сказать в утешение, в обеих частях пророчества стоит алгоритмический аналог ветвления. То есть, Выбор. Вы должны выбирать что-то из чего-то — без этого Выбора процесс не пойдёт. — Она повернулась и смерила меня тревожным взглядом. — И я не знаю, так ли уж не прав орден, что принял решение уничтожить тебя в качестве превентивной меры…

Спасибо! Милая девочка! Я про себя вновь выругался, и ругался долго.

Итак, получение способностей. Выбор. Я выбирал способность? Да, выбирал. Я хотел стать невидимым, чтобы нож прошел сквозь меня — и получил это. А мог стать поэтом. Или ученым. Или даже Великим Лидером — если бы сложились карты. Но стал невидимкой. Бойцом-одиночкой суперкласса, аналогов которому нет и не предвидится. Но ОДИНОЧКОЙ. На роль правителя мира как-то не тяну, да и не стремлюсь.

И тут выплывает следующий Выбор — из второй части пророчества. Которое алгоритм апокалипсиса, если верить моей Настене, а не верить ей нет оснований — сейчас она была искренняя, как никогда.

…Господи, за что ж мне это такое! Голова кругом, ничего не понятно!…

…Собрался! Назаренко, быстро собрался!..

Я сделал несколько глубоких вздохов. Отпустило. Что ж, так лучше. А по поводу моей проблемы — слишком мало данных. Да, Светочка что-то знает, недоступное Насте. А значит, с нею придется встречаться, как бы этого ни не хотелось. Я помнил ее голос, сталь в ее глазах. Ее готовность идти по трупам, если понадобится. Это я не могу выстрелить в невинных, но никак не она. Вот такая лапа. И выбора у меня нет.

— Ладно, погони нет, давай притормозим и отдышимся, — предложил я.

— Хорошо.

Настя начала сбрасывать скорость и прижиматься к обочине. С массовой категорией нашей машины это было делом небыстрым. Я нащупал в аптечке успокоительные, те самые, достал на свет. На всякий случай, вдруг опять сорвется. Не буду же я каждый раз ей к голове пушку приставлять? Слишком нервное, слишком взведенное у нее состояние, добром это не кончится.

Настя вывернула на обочину, мы остановились. Прямо на дороге, ни от кого не скрываясь. Да и от кого нам теперь скрываться? От тех, кто нас и так отпустил?

— Не надо. — Это на таблетки. — Попробую сама. Помедитирую немножко. Отпустит….

Она перелезла назад, села на сидение с ногами и моментально «улетела». Я тут же опустил все окна, чтобы ни дай бог не заработала тепловой удар, а то всякое бывает, и полез на улицу. Интересно, что же больше ее выбило из колеи, беспокойство за меня, или то, что ее «сделали» так по — дурацки? И ведь чисто случайно! Четыре «мухи»! Да возле заправки! Н-да!..

И почему это, интересно, мои спутницы со мной не разговаривают больше? Обиделись? Обе?

«Потому что тебе не требуется наша помощь».

Консуэла.

«Зай, но разве дело только в помощи? Раньше вы болтали, трещали без умолку, а теперь совсем молчите».

«А о чем нам разговаривать? О том, что происходит вокруг тебя? Извини, мы не имеем право тебе ничего подсказывать. Ты сам решил вмешаться в Игру, а значит, и ответы ищи сам. И у тебя, кстати, не так плохо получается!..» — образ теплой улыбки.

«А Эльвира…»

«Оставь Эльвиру в покое. Ей сейчас и так не сладко».

Я усмехнулся.

«Опять защищаешь? Демона?»

«Скажем так, она делает поступки, выгодные мне, — сформулировала Консуэла. — Поэтому будешь трогать девочку — накажу!

А насчет тебя: так ведь ничто другое тебя в данный момент не интересует. Только девочки и приключения. Верно?»

«Верно, — нехотя согласился я. А как тут поспоришь? — Но КАКИЕ девочки! И КАКИЕ приключения!..»

Образ улыбки.

Я открыл багажник и начал разбирать корзинку с продуктами.

«Консуэл, а можешь рассказать что-нибудь про пророчество ты? Ну, про то, что колдуны назвали прорчеством — я же понимаю, что это немного не то, что подходит под значение этого слова. Откуда гипербореи его взяли?»

«Спроси у них самих» — равнодушно произнесла ангел.

«Злая ты! Ну, прости меня, я тогда слишком нагло себя вел. Ну, гордыня обуяла, поддался!..»

«Раскаиваешься?» — образ довольных проницательных черных глаз.

«Раскаиваюсь» — вздохнул я про себя.

«Надо же, и правда раскаиваешься! Считай, это добродетель, Мишенька, хоть и очень маленькая».

Мои губы довольно растянулись. Наконец-то! Первая добродетель!

«А расскажи что-нибудь о себе? А то пока еще Настя налетается…»

«Потом, во снах как-нибудь. — Легкая грусть в голосе. — У меня очень грустная история. И местами поучительная. Но не для тебя в данный момент — ты для нее еще не созрел».

Не хочет. Ну и ладно!

Я достал из корзинки золотой кулон на рваной цепочке. Плоский, круглый, размером с двухрублевую монету. Скорее медальон, а не кулон. На нем был изображен летающий остров, эдакий кругляш в небе. Сверху кругляша располагались горы с символически обозначенной снежной шапкой, вроде эмблемы «Парамаунт пикчерз», и нечто наподобие города, небольшие на фоне гор строения, башни, шпили. И, вроде, река, но не уверен. А снизу сплошной, по всему диаметру сечения кругляша, здоровенный конический сталактит. Глыба скалы, непонятно как взмывшая в воздух с расположенным прямо на ней городом, горой и прочей инфраструктурой. Очень тонкое изображение, отменная детализация. Дорогая штука!