Сергей Кусков - Люди и боги

Дернул волосы еще раз, еще сильнее и ощутимее. Она опять вскрикнула и опять расплылась в блаженной улыбке. Извращенка! Даже немного жаль портить такой момент, но сама напросилась. Я отстранился и еле слышно прошептал:

— Ты не права!

Затем встал, и, ликуя в душе, обошел костер, сев на место. Демонстративно взял ложку и стал тыкать картошку.

Гробовое молчание. Непонимающий обалдевший взгляд. Разочарование. Злость. Неуверенность. Чувства сменяют друг друга.

— Настюш, я не боюсь тебя, и ты это знаешь. А еще мне не нравятся твои игры. Если хочешь что-то сказать — говори. Предложить — предлагай. Обвинить — обвиняй. А глупые подколки засунь далеко-далеко.

Она сидела, обняв колени, с задумчивым видом смотрела на огонь и опять о чем-то напряженно размышляла. Что же случилось сегодня такого, что так выбило ее из колеи? Что не так со Светочкой и ее группой? Не «мух» же она в конце концов испугалась?

— Извини, это была шутка, — произнесла она. — Насчет «боишься…». Просто хотелось тебя зацепить, безо всякой задней мысли. Злость сорвать…

— Я понял, — кивнул я. — Но и ты пойми, мы на взводе, на пределе. Сегодня нас чуть на квадратный трехчлен не разложили. Поэтому воздержись пока от таких шуток. А если хочешь просто позаигрывать, выбери более безобидную подколку. Ага?

— Хорошо. Извини.

Она встала, подобрала плед и, кутаясь, пошла к машине.

Время шло. Окончательно стемнело. Суп сварился. Аккуратно снял его и отставил остывать, подкинув в костер толстых палок.

Что ей надо? Чего хочет? Да, я понял, зачем она рядом. А может, наоборот, это я рядом с ней, как предмет мебели, гаджет или сумочка. Но тогда возникают все новые и новые вопросы.

Например, каковы ее дальнейшие планы относительно моей персоны? Не сможет она всю жизнь держаться рядом со мной, точнее, держать меня рядом с собой. Ей это не нужно, у нее своя жизнь. Ну, спрячемся, а дальше? Рано или поздно нам придется вернуться, придется что-то делать, чем-то заняться. Причем таким образом, чтобы я снова был рядом, не мог отлучиться ни на шаг. Меня действительно проще убить, чем мучиться всю жизнь, держа на поводке, непрерывно контролируя: «А не возникло ли у Михаила Евгеньевича желание „мессией“ стать, правителем мира из пророчества? И Армагеддон устроить?»

Но ведь не убивает! И далеко не из человеколюбия! Не из той она структуры, где ценятся эти качества. Особенно учитывая, что была она лучшей ученицей одного из «отцов», верховных менеджеров данной организации.

Поэтому как бы я ей не нравился, какие бы близкие отношения у нас ни были, она меня замочит, быстро и легко, чтоб не мучился. Только потому, что моя персона угрожает стабильности в мире. И рука подымится…

…Но ведь не убила же! До сих пор! Не из благодарности, не из гуманистических соображений, а просто так! Почему?

Она подошла сзади незаметно. Вроде и не кралась, но получилось тихо и бесшумно. Кинула рядом на землю плед, опустилась и обняла меня. Нежно. И немного фальшиво.

— Насть, зачем тебе это нужно?

— Что именно?

— Зачем пришла?

Она замялась. Всего на долю секунды, но я почувствовал.

— Мы взрослые люди, Миш. А ты мне нравишься.

— Не ври.

Пауза. Я продолжил:

— А Макс?

Тяжелый вздох.

— Я ничего ему не обещала. И в верности не клялась. И мы, может быть, никогда не вернемся.

— Вернемся, — грустно усмехнулся я.

— Чувствуешь?

Я кивнул.

— Мне все равно.

Она прижалась всем телом. Горячее дыхание обжигало шею.

— Я не хочу, — попробовал отстраниться я. Смешок.

— Ты сам в это веришь?

— Я тоже люблю не тебя.

— Может быть. — Она согласно кивнула. — Но это тоже только предлог. Что тебя держит?

Я молчал.

— Не обманывай сам себя. Откройся.

Ну, до чего же трудно с ведьмами! Ведь ни слова же не сказал, а душу уже вывернула!

— Я боюсь за тебя. Рядом со мной слишком опасно. А после этого станет еще опаснее.

Она легонько, совсем по-детски хихикнула.

— И всё?

— Они будут бить по мне, а попадут в тебя. И «они» — это не орден.

Задумчивое молчание.

— Глупый! Я знаю. Для этого я и здесь.

Она подалась вперед, ища меня губами. Я перехватил ее за талию и передислоцировал себе на колени, держа лицо на расстоянии.

— Давно это поняла?

Ее глаза смотрели на меня глубокой завораживающей чистотой. Неопределенное пожатие плечами.

— Нет. Я даже не знаю, что нужно делать. Просто чувствую. И еще, Миш, я смогу за себя постоять. Не переживай. Подумай сам, те, кто свел меня с тобой, не стали бы отправлять абы кого, кто может не справиться.

Логично. Пожалуй, простая мужская логика из ее уст меня добила.

А предупреждения демона?.. На то она и демон. Кто знает, может суть комбинации в обратном, разлучить нас? На добровольных началах из лучших побуждений. А Элли — такое же орудие интриг, как я и она?..

Я наклонился к ведьмочке. СВОЕЙ ведьмочке. Наконец мы все выяснили. Поводок наброшен. Самый крепкий из всех, которые могут быть. И что там будет дальше, какие события и передряги ни настигнут, сегодняшнюю ночь нам никто не испортит.

А суп? Потом разогреем…

— Миша, капот — не лучшее место для любовных утех. И вообще, за нами наблюдали, — произнесла она.

Я недовольно что-то пробурчал и поправил на ней плед.

— Кто?

— Не знаю. Наверное, грибники. Или другие туристы. Воронеж — тоже большой, почти миллионный город. Вот люди и выбираются на природу потусить.

Господи, мы вчера уже и Воронеж проехали? Быстро же мы!

Я лениво вздохнул, не открывая глаз.

— Зай, мне как-то на них глубоко-глубоко… — и глубже зарылся в ее светлые волосы. Да, лежать на капоте неудобно, холодно даже сквозь теплый плед, но вставать пока в лом.

Она как прочла мысли. Подлое существо!

— Подъем, труба зовет! У нас еще разговор серьезный. И завтрак на тебе. Забыл?

Я непроизвольно взвыл. Как сказал, она подлое существо? Как же я ошибся! Она ОЧЕНЬ подлое существо!

— Так мы ж никуда не спешим, зачем в такую рань?

Ведьмочка лихо соскочила на землю и торопливо одевалась. Бодренькая такая, свеженькая. Как у нее так получается?

— Я же говорю, разговор есть. Серьезный. Нам еще нужно придумать стратегию переговоров.

— С кем? — не понял я. Мое нутро (вместе с мозгом) все еще пребывало во власти Морфея. Да и после хорошего секса вообще соображается туго.

— Со Светочкой. Уж не думаешь ли ты, что она нас от хорошей жизни отпустила? Ей от нас надо кое-что, и это кое-что весьма конкретное.

— Ты знаешь что это? И молчала все это время?

Настя улыбнулась фирменной улыбкой Афины-победительницы

— Всему свое время.

— И где этот тайник?

— На Дальнем Востоке. К северу от Хабаровска. Далеко к северу. Места безлюдные, просторы огромные, если не знать, где искать — можно убить вечность.