Владимир Поселягин - Малыш-маг

Снова вывернув из-за угла, я направился прямо в сторону ворот и калитки рядом с ними. Полицейский засёк меня быстро, он открыл калитку и на пару секунд исчез там. После чего появился вновь, демонстративно не глядя в мою сторону. Пройдя мимо колясок, я с усмешкой покосился в сторону полицейского и, толкнув дверцу калитки, прошёл на территорию яхт-клуба, после чего по усыпанной песком тропинке, обложенной по краям кирпичом, энергичным шагом направился к сторожке, где находилась толпа в двадцать человек, половина, которых была полицейскими. Там же был и капитан обстрелянной мной яхты. Я сразу узнал его невысокую коренастую фигуру. Да и яхта стола у ближнего пирса, кстати, рядом покачивалась на волнах и моя лодка. По виду она явно прошла через руки местных ремонтников. Пара верёвок были заменены. Только это бросилось в глаза, лодка и так была новой. Тот полицейский, что находился снаружи шёл за мной следом, отстав метров на десять.

Подойдя к толпе, здесь и местный служащий был, он стоял чуть в стороне, но слушал с явным интересом, сказал ему:

— Я за лодкой. Работы все были сделаны? Отчитывайся.

Ещё от калитки я попал под прицел глаз всех, кто находился у сторожки, поэтому приближался под их внимательными и изучающими взглядами. Когда я задал свой вопрос, полицейский, вроде офицер, но это не точно, в местных званиях и знаках различий я пока не разбирался, спросил у меня:

— Молодой человек, это вы обстреляли «Пенную волну»?

— Кого-кого я расстрелял? — удивился я, подумав, что имя яхты мне послышалось.

— Да, он это если мой капитан его опознал! — взвился один из гражданских. — Он мою яхту повредил, так что она не подлежит восстановлению, он убил детей видных людей города. Казнить сволочь!

— Ещё он вашего сына ранил, ему руку оторвало, — насмешливо посмотрев на хозяина яхты, сказал тот же офицер.

— Ну-да и это тоже, — отмахнулся тот.

Пока мы беседовали, меня окружило трое полицейский, а один, имея наглость, попытался положить руки мне на плечи, пока его товарищи хотели снять с меня все опасные на вид предметы. Не преуспел, защита активная была и не пропустила его руки, оттолкнув.

— Пшли вон, — сказал я им и, сняв с разгрузки один из амулетов, показал его всем присутствующим. — Знаете что это такое?

— Будет интересно узнать, на гранату это мало похоже. Больше на простенькую брошь, — сказал офицер.

— Это рабочий магически амулет, направление действия медицина, но его можно использовать и для другого, например, чтобы усыпить толпу идиотов.

Первыми упали трое полицейских рядом что не оставляли попытки взять меня на захват, потом и остальные легли, все кроме местного служащего.

— Ну чего смотришь? — спросил я у него. — Пошли, доложишь что сделать успел. Всё успел-то?

— Всё, ваше благородие. Днище просмолил, расшатавшиеся доски укрепил, надолго хватит. Бочонок и брезент в лодке, уложены на дно.

— Молодец, — похвалил я его, бросая серебряный бирн, я таки поменял все свои средства на местные деньги, правда, не пожеланию банковского служащего.

Когда я зашёл в банк и тот сообразил что мне нужно, то вызвал управляющего, тот попросил документы или хотя бы сопровождающего, а не получив этого попытался меня задержать и отправить сотрудника в соответствующее госучреждение, чтобы они мной занялись, так что пришлось импровизировать. Усыпил всех, кто находился в банке, взломал сейф, взял столько, сколько мог унести в котомке и сумке, оставив все свои деньги, они мне здесь всё равно были не нужны. Вот он удивится, очнувшись, найдя вместо привычных денег незнакомые, непонятные, с Неола. Да и обмен был не в пользу банка. Один к десяти, но сами виноваты, не стали бы кочевряжиться, поменяли, как и полагается, расстались бы по мирному.

— Благодарствую, ваше благородие, — низко поклонился местный служащий.

Он же помог мне отвязать лодку, пока я устраивался на корме, и длинным шестом оттолкнул её подальше от пирса.

— Эй, служивый! — окликнул я его, отойдя от пристани метров на двадцать. — Отойди подальше. Я сейчас яхту буду расстреливать, ружьё испытывать, как бы не зацепило.

Тот бросил шест в воду и шустро рванул к сторожке, а я, переломив гранатомёт, вставив в приёмник гранату, и прицелившись, выстрелил. Тандемная граната, описав небольшую дугу врезалась в корму пробив доски, и взорвалась внутри, разнеся всю корму огнём объёмного взрыва. Второго выстрела не последовало, почти сразу яхта погрузилась в воду по палубу, держась на канатах, а мачты полыхали как свечи, пачкая чистое небо огнём пожара.

— О как, — довольно улыбнулся я, снова переламывая ружьё и выбрасывая стальную гильзу на дно лодки. Потом переснаряжу.

Амулеты я уж вернул в их гнёзда, ещё когда садился в лодку, поэтому запустив их и набирая ход, рванул вначале к выходу из затона, а потом уже дальше вниз по реке, ещё с полчаса двигаясь рядом с густо заселённым берегом. То есть по окраине города. Наконец он остался позади, так что никем не сдерживаемый я двинул дальше.

До самого вечера проблем с путешествием не было. Я разделся до исподнего, и под лучами жаркого солнца оставшись в камуфлированных трусах и майке, так и плыл до самой темноты. Лишь дважды приставая к берегу, просто покупаться на диком пляже, где был намыв речного песка. Ужинал я прямо в лодке, бросая яичную скорлупу в воду, чай во фляге у меня был, перелил из чайника в гостинице, вот так и прошёл у меня день.

К вечеру когда солнце коснулось горизонта, намекая мне что пора подумать о ночёвке, я пристал к привлёкшему мой взгляд месту, здесь было очень красиво и стал устраиваться. А место действительно было красивое, глинистый берег покрытый галькой, с накатывающими на него волнами, дальше высокий покрытый изумрудной травой холм с пятью березами на вершине. Так что, вытащив лодку на берег и забив колышек поглубже, я, прихватив все свои вещи, и направился по склону наверх. Там наверху была просто изумительная видимость во все стороны, реку было видно на несколько километров в обе стороны, там я и устрою свой лагерь. Пришлось бегать два раза, ещё и тент с бочонком с водой поднимать, водой мне его заполнили во время стоянки, так что тот был полон свежей колодезной водой. Тент я взял по той причине, что решил не разворачивать свою магическую палатку, хочу на свежем воздухе поспать, благо погода в последнее время только радует, как раз для сезона отпусков, я бы сказал.

Пока разгорался костёр и булькал над ним чайник на самодельной треноге, я сделал навес под одной из берёз, после чего подумав, достал амулет и развернул свою кровать. Балдахин отлично укрывал от ветра и мошкары, правда здесь её и так не было. Ну а тент натянул сбоку, чтобы не смущать зрителей со стороны реки, да и не привлекать такого внимания к своему лагерю.